Роберт Маккаммон - Лебединая песнь

— Господи, — сказал Стив, — все эти сволочи бросили свои лесные занятия и сбегаются к нам. Это самоубийство, приятель!

Другой волк бежал перед грузовиком, словно насмехаясь над ними. Пол мог бы поклясться, что зверь улыбался. Его собственное лицо окаменело. Он сосредоточился на том, чтобы проложить извилистый маршрут через обломки, но изнутри его пронзал ледяной страх, которого он никогда не знал раньше. Имевшегося у них запаса патронов будет недостаточно, чтобы сдержать волков, если такое время настанет. Люди в грузовике надеются на него, но он не сможет помочь им.

«Я боюсь. Господи помилуй, я боюсь».

Он взял бутылку «Джонни Уокера», стоявшую между ним и подростком, открыл ее зубами и сделал глоток, от которого глаза его увлажнились. Протянул бутылку Стиву, и тот тоже выпил для храбрости.

Наверное, в сотый раз за последние пять минут Пол взглянул на шкалу бензина. От большого красного нуля стрелку отделяли три черточки. За пятнадцать миль они проехали две заправочные станции, и худшие кошмары Пола обернулись реальностью: одна из них оказалась почти стерта с лица земли, а над другой висел плакат: «Бензина нет. Оружия нет. Денег нет. Ничего нет».

Пикап упорно пробирался под свинцовым небом на запад. Шоссе было завалено обломками больших машин и заледеневшими трупами, обглоданными волками. Пол видел, что за ними бежит с десяток волков. Он знал, звери ждут, когда людям придется пойти пешком. Они чувствуют, что бак пустеет.

«Черт побери, почему мы покинули хижину? Там мы были в безопасности! Мы могли бы остаться там…»

Навсегда? Он ощутил недоумение.

Порыв ветра ударил в борт пикапа, и автомобиль задрожал. Ладони Пола побелели — он крепко вцепился в руль. Вчера закончился керосин, а позавчера Арти Виско начал кашлять кровью. Теперь хижина осталась в двадцати милях позади. Они уже миновали «точку невозврата», и все вокруг было заброшенным и серым, как пальцы гробовщика.

«Мне вообще не следовало слушать эту ненормальную! — думал Пол, забирая у Стива бутылку. — Из-за нее мы все погибнем!»

— Это самоубийство, приятель, — повторил Стив. Кривая ухмылка промелькнула на покрытом ожогами лице.

Сестра сидела рядом с Арти в кузове грузовика, укрывшись от ветра шерстяным одеялом. Она держала винтовку Пола. Он научил ее, как заряжать и стрелять, и велел отправлять к чертовой матери волков, которые подбегут слишком близко. Около пятнадцати зверей, что следовали за ними, скользили взад и вперед между обломками, и Сестра решила не тратить патроны впустую.

Рядом, тоже укутанные одеялами, сидели чета Рэмси и старик, забывший свое имя. Старик держал приемник, хотя батарейки сели несколько дней назад. Сквозь шум двигателя Сестра слышала мучительное дыхание Арти. Он держался за бок, кровь покрывала его губы, а лицо исказилось от боли. Единственным шансом для него было найти какую-нибудь медицинскую помощь, и Сестра слишком долго шла с ним, чтобы позволить ему умереть без борьбы.

Одной рукой Сестра обхватила рюкзак. Прошлой ночью она смотрела в сияющие драгоценные камни стеклянного кольца, и ей было еще одно странное видение: надпись у обочины какого-то шоссе, тускло освещенная далеким светом: «Добро пожаловать в Мэтсон, штат Канзас! Мы сильны, горды и справедливы!»

Ей чудилось, будто она идет во сне по какому-то шоссе, ведущему к свету, отраженному от низких туч. Вокруг двигались неясные силуэты, но она не могла разобрать, кто они такие. Внезапно видение исчезло, она снова оказалась в домике, перед угасающим огнем.

Она никогда раньше не слышала о Мэтсоне — если такой город вообще существовал. Она видела это, глядя в глубину стеклянного кольца, заставляющего воображение кипеть, как суп в кастрюле, но разве то, что пузырилось в ней, непременно должно иметь связь с реальностью?

«А если Мэтсон действительно есть? — спрашивала себя Сестра. — Значит ли это, что видения пустыни, где брошен Коржик, и стола, на котором разложены предсказывающие судьбу карты, — тоже настоящие? Нет! Конечно нет! Я была сумасшедшей, но больше я не сумасшедшая».

Это все воображение, обрывки фантазий, которые создает в ее сознании свечение стеклянного кольца.

«Отдай его мне, — просило нечто под личиной Дойла Хэлланда в той чертовой комнате в Нью-Джерси. — Отдай его мне».

«Оно у меня, — думала Сестра, — ни у кого другого. Почему именно у меня?»

Она сама ответила на свой вопрос: «Потому что, когда я хочу добиться чего-то, даже сам дьявол не может помешать мне, вот почему».

— Мы едем в Детройт! — сказал Арти. Он улыбался, его глаза блестели от жара. — Как ты думаешь, когда примерно я окажусь дома?

— С тобой все будет в порядке. — Сестра взяла его за руку. Ладонь Арти была влажной и горячей. — Мы найдем для тебя какое-нибудь лекарство.

— О, она так безумно влюблена в меня! — продолжал он. — Той ночью я собирался позвонить ей. Пошел с ребятами. Собирался позвонить. Пусть она будет спокойна.

— Нет. Все хорошо. Просто успокойся и…

Мона Рэмси завизжала.

Сестра подняла взгляд. Желтоглазый волк величиной с добермана вспрыгнул на задний бампер и попытался перебраться с него в кузов. Челюсти зверя злобно щелкали в воздухе. У Сестры не было времени целиться или стрелять, она просто ударила тварь по голове стволом винтовки. Волк заскулил и упал на шоссе. Он убежал в лес прежде, чем Сестра положила палец на спусковой крючок. Четверка остальных, следовавших за грузовиком как тени, рассеялась в поисках укрытия.

Мона Рэмси что-то истерически лепетала.

— Тише! — потребовала Сестра.

Молодая женщина перестала бормотать и изумленно уставилась на нее.

— Ты заставляешь меня нервничать, дорогая, — сказала Сестра. — А я очень злюсь, когда нервничаю.

Пикап съехал на заледеневшую обочину и правым боком со скрежетом задел нагромождение останков шести машин, пока Пол смог справиться с рулем. Он объезжал следы какого-то крупного крушения, но и впереди шоссе по-прежнему представляло собой кладбище автомобилей. Еще несколько волков притаились по краям дороги, наблюдая, как мимо с грохотом проносится пикап.

— Мы едем на оставшихся в баке парах, — сказал Пол и мысленно прикинул, на сколько им хватит «Джонни Уокера».

— Эй! Смотри! — позвал Стив Бьюкенен.

Справа, посреди голых деревьев, виднелась высокая вывеска бензозаправки «Шелл». Пикап описал кривую, и оба увидели, что на окне покинутой станции белой краской написано: «Покайтесь! Ад на земле!»

«Что верно, то верно», — рассудил Пол: заправка была полностью заблокирована искореженным корпусом автобуса и двумя смятыми машинами.

— Хорошая обувь! — сказал Арти в кузове грузовика.

Сестра отвела взгляд от послания — или предостережения — на окнах «Шелла».