Роберт Маккаммон - Лебединая песнь

Немного проехав по городу, они действительно увидели источник — прямо посреди дороги. Рядом горел костер, а дальше люди восстанавливали какое-то дощатое здание — возможно, церковь. Вулчевич счел место подходящим и приступил к тому, что они делали в каждом поселении, куда приезжали: остановил грузовик, а его сыновья открыли задний борт и вытащили ящики, полные разных предметов для продажи и обмена, среди которых было много изобретений их отца. Жена и дочь Вулчевича поставили столы, чтобы выложить товар. Вулчевич поднес ко рту старый мегафон и стал кричать, зазывая покупателей:

— Подходите, ребята, не стесняйтесь! Идите посмотрите, что вам привез старьевщик! Инструменты, домашняя утварь и безделушки со всей страны! Берите игрушки для малышей, а также старинные вещи прошлых веков и мои собственные изобретения, разработанные для облегчения быта в нынешней жизни, — Бог знает, что всем нужны подмога и радость. Так что подходите ближе, подходите все как один!

Народ столпился у его столов, рассматривая, что привез старьевщик: пеструю женскую одежду, среди прочего — вечерние платья с блестками и яркие купальники; туфли на высоких каблуках; оксфордские ботинки и кроссовки; летние мужские рубашки, большинство еще с этикетками; консервные ножи, сковородки, тостеры, блендеры, часы, приемники и телевизоры, лампы, садовые шланги, шезлонги, зонтики и кормушки для птиц, игры в коробках вроде «Монополии», плюшевые медведи, игрушечные автомобильчики, куклы и наборы авиамоделей. Собственными изобретениями Вулчевича были бритвенные лезвия, приводимые в действие резиновым ремнем, очки со щитками, протирающими стекла, и небольшой пылесос, работающий от моторчика с ременной передачей.

— Что вы хотите за это? — спросила какая-то женщина, держа шарф с блестками.

— У вас есть резиновая лента? — поинтересовался он, а когда она покачала головой, то велел ей идти домой и принести то, что у нее есть на обмен, и тогда, может, они смогут сторговаться.

— Я буду менять на все, что у вас есть! — сказал он толпе. — Цыплята, консервы, расчески, ботинки, часы — приносите, будем договариваться!

Он уловил в воздухе нежное благоухание и повернулся к жене.

— Я схожу с ума, — спросил он, — или это пахнет яблоками?

Женская рука взяла со стола перед Вулчевичем какой-то предмет.

— Это уникальный предмет! — сказал торговец. — Да, мадам! Вы больше не увидите ничего похожего! Возьмите. Потрясите!

Она так и сделала. На крыши домов городка, заключенного в стеклянном шаре, полетели снежинки!

— Здорово? — спросил Вулчевич.

— Да, — ответила женщина. Ее светло-голубые глаза следили за тем, как падают снежинки. — Сколько?

— Ну, самое малое — две банки консервов. Но раз вам так понравилось…

Он сделал паузу, рассматривая потенциальную покупательницу. Она была крепкая, с квадратными плечами и, похоже, за милю чуяла обман. У нее были густые седые волосы до плеч, зачесанные назад. Кожа была гладкая, без морщин, как у новорожденного, и трудно было судить, сколько ей лет. Может, ее волосы поседели преждевременно, подумал Вулчевич, но все равно в глазах было что-то мудрое, словно они видели и запомнили целую жизнь, полную борьбы. Она была красивой женщиной, даже очень — царственный взгляд, решил Вулчевич и вообразил, что до семнадцатого июля она носила меха и бриллианты и держала полный дом прислуги. Но в лице ее просматривалась и доброта, и в следующую секунду он подумал, что это бывшая учительница, социальный работник или миссионер. Под мышкой женщина крепко держала кожаную сумку. Деловая женщина, подумал Вулчевич. Да. Вот кем она была. Возможно, имела собственный бизнес.

— А что у вас есть на обмен, мэм? — Он кивнул на ее сумку.

Женщина чуть улыбнулась, встретившись с ним глазами.

— Можете называть меня Сестрой, — сказала она. — Мне очень жаль, но я не могу отдать то, что у меня здесь.

— Мы не можем хранить вещи вечно, — возразил Вулчевич, пожав плечами. — Нужно расставаться с ними. Так уж принято в Америке.

— Наверное, — согласилась Сестра, но не выпустила сумку.

Она снова встряхнула стеклянный шарик, посмотрела, как закружились снежинки, и положила обратно на стол.

— Спасибо, — сказала она, — я просто смотрю.

— Ну вот! — Кто-то рядом с ней залез в коробку и поднял потертый фонендоскоп. — Разговоры о старье! — Хью Райан повесил его себе на шею. — Как я выгляжу?

— Очень профессионально.

— Я так и думал.

Хью не удержался и посмотрел на ее новое лицо, хотя видел его за последние два дня достаточно часто. Робин послал несколько человек в пещеру за Хью и остальными мальчишками и привел их жить в Мериз-Рест.

— Что вы хотите взамен? — спросил Хью у Вулчевича.

— Ну, что-нибудь стоящее, к примеру… нужно посмотреть. Знаете, я надеюсь, что когда-нибудь смогу встретить врача, кому эта штука на самом деле нужна. Я не могу продать ее просто так, кому попало. Э-э… что вы можете дать за это?

— Пожалуй, несколько резиновых лент.

— Продано.

Рядом с Сестрой выросла гигантская фигура, и, когда Хью отошел, Вулчевич увидел шишковатое лицо в наростах. Он только слегка вздрогнул, потому что уже привык к такого рода зрелищам. Рука гиганта висела на перевязи, стараниями нового городского врача сломанные пальцы были забинтованы и уложены в шины.

— Как тебе вот это? — спросил Джош Сестру, держа длинное черное платье, покрытое блестками. — Думаешь, ей понравится?

— О да. На открытии нового сезона в опере она будет выглядеть великолепно.

— Я думаю, Глории понравится, — решил он. — Ну то есть… даже если не понравится, она сможет использовать материал. Я возьму это, — сказал он Вулчевичу, положив платье на стол. — И это тоже. — Он взял зеленый пластмассовый трактор.

— Хороший выбор. А что у вас есть на обмен?

Джош колебался. Потом сказал:

— Подождите минутку. Я сейчас вернусь.

И пошел к хижине Глории, прихрамывая на левую ногу.

Сестра смотрела ему вслед. Джош был силен как бык, но человек с алым глазом чуть не убил его. У него было сильно растянуто плечо, ушиблено левое колено, сломаны три пальца и ребро, его всего покрывали ссадины и порезы, которые еще не зажили. Джошу повезло, что он остался жив. Но человек с алым глазом покинул свое логово под сожженной церковью. К тому времени, как туда пришли Сестра с Полом, Анной и полудюжиной мужчин с винтовками, его и след простыл; и хотя вход в подвал круглосуточно сторожили четыре дня, он не вернулся. Яму засыпали, а церковь стали восстанавливать.

Но Сестра не знала, ушел человек с алым глазом из Мериз-Реста или нет. Она запомнила, что передал Джош: «Я сделаю это руками самих же людей».

Вокруг нее толкались горожане, рассматривая вещи так, словно это были предметы чужой культуры. Сестра смотрела и думала: сейчас это старье, но несколько лет назад без этого не обходились в домашнем хозяйстве. Она подняла таймер для варки яиц и снова бросила его в коробку со скалками, кухонными формочками и другими приспособлениями. На столе лежал многоцветный кубик, и она вспомнила, что он называется кубик Рубика. Она взяла иллюстрированный календарь: рыбак с трубкой в зубах забрасывал удочку в голубой ручей.