Алек Янц - Последние капли радуги

– Да ничего, оставил там, у стен. Пусть гниют. Подумал, вы придете и разберетесь.

– Может, продадим их?– добавил он уже в личных сообщениях, – Кому-то же это ещё нужно?

– Много кому нужно, Максим. Но продавать не будем. Запри подвал и никого не пускай, я со всем разберусь. Спасибо, что сообщил.

– Да пжлста.

В дверь постучали. Мужчина махнул жене, чтоб не вставала, и пошел в коридор, лишь у самого порога осознав, что кто-то именно постучал, а не нажал вполне доступный (если снаружи, конечно, не карлик) звонок.

– Вы смотрели «Властелин Колец»?

Вот так, прямо, без пожелания доброго вечера или хоть каких-то намеков на приличия. Алексей хотел сразу закрыть дверь перед наглецами, но с годами наработанная интеллигентность вынуждала хотя бы поинтересоваться:

– Почему вас это интересует, молодые люди?

Два юноши – в их половой принадлежности мужчина не сомневался, даже несмотря на очки, закрывающие пол-лица, и бесформенную одежду – переглянулись, и тот, что стоял ближе, произнес:

– А «Зеленую милю»?

– В ваших вопросах мне слышится провокация, – Алексей наклонил голову, без особого интереса разглядывая незваных… да, они походили на свидетелей Иеговы, но одеты были менее прилично и проповедовали явно не веру в Бога, – Могу ли я попросить ваши паспорта… визитки… хоть что-то?

– У нас нет визиток, – фыркнули в ответ. Будто Алексей сказал что-то смешное.

– Тогда я вынужден попросить вас уйти. Прямо сейчас, – мужчина хотел закрыть дверь, но парень (юноша… мальчишка?) вцепился в дверной косяк. Разноцветная пестрая толстовка резала глаз. За темными стеклами очков сверкали живые беспокойные глаза. Алексей поморщился.

– Это незаконно.

– Что именно? – как будто он не знал.

– Всё. Ваше поведение. Эти вопросы, – нужно было бы хлопнуть дверью, прищемив наглецу пальцы, но тогда в квартире его встретят с неудобными вопросами, – Как вас двоих сюда пропустили? Галина Юрьевна…

– Консьержка-то? – ещё один наглый смешок. А казалось, сильнее раздражать Алексея нельзя, – Крутая тетка! Тоже любит «Хатико». Так вы ответите? Смотрели? Хоть что-то?

– Нет. И сейчас же вызову полицию, если вы не уберетесь. Новая поправка вынуждает меня сдать вас Национальному Контролю.

Напарник наглеца придвинулся к другу и дернул за рукав, что-то прошептав. Даже через тёмные очки (какая глупость, надевать их ранней осенью) было видно, что он напуган и жалеет уже, что вообще пришел. Алексею прекрасно было видно его тощее, вытянутое лицо с ярким прыщом на подбородке, и едва пробивающиеся светлые усики над верхней губой, и вздернутый нос с широкими крыльями, и россыпь болезненно-ярких родинок по худощавой шее. Обладая прекрасной зрительной памятью, Алексей был уверен, что, если придется, он опознает этого… пропагандиста даже по нижней части лица.

Второй оказался умнее. Он взял очки больше, лоб прикрыл светлой челкой, шею – воротом толстовки, и всё, что оставалось Алексею – тонкий бледный шрам (на полтона светлее кожи), проходящий через уголок верхней губы и скрывающийся выше, под очками. Для опознания этого было достаточно, для составления впечатления… заметив, что его разглядывают, наглец вновь усмехнулся, от чего шрам исказился, изогнулся по лицу потревоженной змеей.

– Нравится?

– Пошел вон, – Алексей легонько ударил по руке, придерживающей дверь. Наглец отпрянул, – И напарника своего забери. Кажется, он уже на всё готов, лишь бы наша… занимательная беседа прекратилась.

Змея свернулась над белозубой улыбкой.

– Знаю! «Kingsman».

Алексей резко захлопнул дверь и повернул замок, как будто пропагандисты могли попытаться прорваться в квартиру. Лиза уже беспокойно маячила в коридоре – любимая, заботливая жена.

– Кто это был?

– Дети, – мужчина коснулся пальцами закрытых век. Цветастая толстовка яркой рябью разбегалась перед внутренним взором, как отрава, проникшая в глаза через зрачок, – Думают, что их потуги хоть как-то помогут миру.

– Но мы-то знаем, что это не так, – её темно-серое платье было приятной отдушиной, и Алексей позволил себе утонуть в нём, позволил тонкому телу прильнуть ближе, склонить тёмноволосую голову на грудь. Его руки обвили узкие плечи жены, а она легонько чмокнула мужчину в подбородок. Спокойно. Тихо. Совершенная идиллия.

Егор что-то опрокинул в комнате, и до супругов донесся напряжённый смех гостя. Тонкие тёмные брови сошлись на переносице, миловидное лицо Лизы приобрело недовольное… жалостливое выражение.

– Дерганный. Нервный. Везде ищет подвох. Такие легко раскалываются. Он тебе не подходит.

– Как скажешь, – покорно согласился Алексей, – А что с работой?

– Что-что. Найдем ему новую, как обычно. Через знакомых. Как ещё на работу устраиваться?

– Ну, например, по диплому и специальности?

Лиза понимала, что муж шутит, но смеялась она так же редко, как он сам. Егор, весь в шоколаде, пулей вылетел из комнаты и восторженно кинулся к матери.

– Я уронил торт! – с гордостью пятилетнего обалдуя заявил он, демонстрируя изгвазданные руки. Супруги знали, что сын ведет себя прилично только при них, поэтому старались не оставлять ребенка одного или с гостями.

– Наглость и невоспитанность, – говорил Алексей.

– Привлечение внимания, – возражала Лиза.

Евгений с настолько виноватым видом, будто это он уронил торт, застыл на пороге комнаты, глядя, как хозяйка в очередной раз объясняет сыну правила поведения за столом. Алексей же смотрел не на жену, а на секретаря, мысленно выстраивая диалог так, чтобы ни один из них не ушел обиженным. Это было непросто, всегда не просто, но не так, как первые разы. Особенно ещё тогда, когда он не смирился с категоричностью жены, пытался ей возражать, и в итоге, оказывался в опасной ситуации и признавал неправоту. За десять лет совместной жизни Алексей точно осознал две вещи. Первое: его жена – умнейшая, интуитивно-одарённая женщина, которая ошибается реже, чем синоптики угадывают погоду. Второе: она единственная в мире, кто мог подарить Алексею такой желанный покой.

Зачем ему что-то ещё?

– Ну-ка, пойдем, умоемся, – Лиза многозначительно взглянула на мужа, улыбнулась Евгению и увела сына в ванную. Гость проводил их взглядом, подождал, пока зашумит вода, преодолел пространство, разделяющее его с Алексеем, и тот позволил ему это. Но потом выставил руку вперед.

– Прости, возникли некоторые трудности. На этом всё.

И снова это удивленное лицо, будто Алексей в самом начале не предупреждал.

– В смысле?

– Тебе лучше уйти. И сохранить в тайне то, что происходило, разумеется. С моей стороны, я обещаю свести тебя с другим работодателем. С материальной стороны ты ничего не потеряешь.