Юрий Леляков - Битва во времени

— Но там хоть был день — или ночь? — сообразил Джантар. — В смысле, что где это — недалеко, там, куда мы идём — или…

— А вот это я не понял, — снова помедлив, ответил Лартаяу. — Хотя подождите… Там было искусственное освещение… И за окном — полная темнота. Так что возможно, и есть — там, где нас ждут…

— Искусственное освещение… — с внезапным полуоблегчением повторил Джантар. — Значит… всё-таки не костёр, не факел на стене — а что-то современное…

— Но — какой он сам? — спросила Фиар. — Как он выглядел?

— Ну, как… — Лартаяу вдруг запнулся. — Понимаете, саму его внешность я рассмотрел не очень. Каймирец, лет примерно 60-ти… И я… скорее просто почувствовал, что это он и есть. Не знаю, как — но почувствовал…

— И значит — всё-таки правда, — ещё ошеломлённо, будто не до конца веря в услышанное, произнёс Итагаро.

— Но опять — мгновение, — добавила Фиар. — За которое ни о чём толком не спросишь…

— Так — идёт битва… — ответил Лартаяу. — И о нас знают… Во всяком случае — сейчас я верю…

И настала тишина — уже не та, что прежде. В ней была не только тяжесть, тревога, неизвестность — а и надежда. Хотя — и потрясение новой неожиданностью, и что-то неопредёленное, порождавшее смутные, не поддававшиеся сознательной формулировке, вопросы…

— И всё-таки, — продолжил Лартаяу. — Там идет битва, решается судьба мира. А мы — здесь… Если вообще всё верно понимаем…

— Но мы не хотели бежать, оставив кого-то в опасности, — ответила Фиар, хотя и неуверенно. — Просто так сложилось…

— Да, но это: «вы очень нужны»… — повторил Лартаяу. — И — для чего? Как понять? Будто… нас специально оставили в тылу, пока другие рискуют! — сообразил он. — Но как же…

— Не всем же непосредственно участвовать в битве, — не смутился Донот. — И это не обязательно признак нашей слабости. Вдруг мы почему-то особенно нужны для будущего?

— А это — уж совсем не знаю, — с сомнением ответил Лартаяу. — И вообще, тут столько нелёгких в моральном плане вопросов. Кто должен больше рисковать собой — а кого лучше сохранить… А с другой стороны — если кто-то действительно очень нужен потом… Там, в мире после битвы, исход которой ещё не решён… Но и разве можем мы уверенно утверждать, что именно мы…

— А если — правда? — переспросила Фиар. — Хотя — и утверждать такое насчёт себя… Но и что это не так — утверждать не можем…

— В том-то и дело, — согласился Донот. — Трудно утверждать, что именно ты — совсем какой-то исключительный. Но и снять с себя такую ответственность — немыслимо. Ведь это как раз была бы слабость. В битве за судьбы мира…

— И мы опять кому-то доверились… — добавила Фиар. — В такой битве… Когда нельзя терять здравый смысл — но и трудно понять, что происходит на самом деле…

— О чём я и думаю, — подтвердил Лартаяу. — Мы — как бы в тылу битвы… Сражаются другие, а мы — в тылу. После того, как уже допустили страшную ошибку, подвели доверившихся нам людей… И возможно — нас вывели в тыл именно потому, что мы промахнулись. Но и впадать в самообвинение нельзя. Пригодиться может каждый, кто остался. И сейчас, и потом… А пока — идём по каким-то тылам…

— Хотя разве знаем, где сейчас эти тылы, — ответила Фиар. — Когда — и тут уже были касания низшего астрала…

— Так то — обыкновенные, рядовые, — даже как-то с досадой ответил Лартаяу. — И — тоже странно… Будто и сейчас им всё нипочём. Или — они уже продались какому-то мировому злу…

— Как обычные чиновники этого, плотного мира, — вспомнил Джантар. — Которые, рассуждая о грядущем мировом кризисе — тут же занимались обычными пакостями…

— А кто-то всё же — на нашей стороне, — сказала Фиар. — И даёт нам знаки… И это не игра, не испытание — мы им действительно нужны…

— Что ж — и в этот раз я, кажется, верю, — не без колебаний согласился Лартаяу. — Хотя — что остаётся?.. Когда мы — уже здесь, в горах?..

— И опять с рассветом пойдём дальше по стрелке, — добавил Итагаро. — Если не случится чего-то ещё. Хотя похоже — те, кто дали знак, уверены, что тут мы в безопасности.

— С рассветом… — повторил Донот. — А ещё целая ночь… Талир, не посмотришь, сколько времени?

— Сейчас посмотрю, — Джантару по едва заметному движению ауры показалось: Талир склонился над часами, надетыми теперь на руку Донота. — Представьте, ещё нет полуночи. До неё целых 20 минут. И значит — сколько нам тут ждать…

«И опять — никакого определённого чувства, — подумал Джантар. — Ни — что и как в окружающем мире, ни — что будет с нами и вообще… И даже… сам образ стрелки — он что, уже существовал объективно? Или сформирован в чьём-то сознании? Или возник — уже только в моём? Изо всей нашей учёбы — даже не поняли, как это бывает… В каком виде информация существует первично, объективно, как и откуда воспринимается, как трансформируется в сознании людей…»

Но тут он понял: он уже не ощущает какого-то подозрения, недоверия. Теперь — наконец была правда… Мгновение, отрывок правды, пришедший в момент сомнения — от тех, кто просто не могли сказать больше. Ведь где-то вдалеке шла битва за их мир — и те, кто вели эту битву, должны были ещё и какими-то тайными, неведомыми противнику путями, провести их к месту встречи, ожидаемой при благоприятном исходе… И уж это — наверняка были не те, кто в мирное время сыплют туманными намёками, изображая обладание тайной, но теряются при малейшей реальной опасности, извиваются в потугах доказать верность некой силе или идее, изводят устремлённых к добру и мудрости учеников пустыми нравоучениями, испытаниями, упиваясь властью над ними… А те — кому не безразлична судьба реального мира, и… они — как личности, имеющие значение для будущего…

— Вот и заканчивается этот день… — наконец произнёс вслух Донот. — Второй день нашего пути. Или третий, если считать вечер ухода из интерната. 17 шасвара 7842 года…

— 17-е… — повторила Фиар. — А позавчера, 15-го — тебе же и исполнилось 17… В день, когда и проснулись ближе к вечеру…

— Правда… — растерянно подтвердил Донот. — Я и забыл… Вообще — о скольком же мы забыли в интернате… Что из нас там сделали…

— Давайте спать, пока нельзя идти, — сказала Фиар. — Прямо на траве, или прислонившись к деревьям — как получится. А что делать — больше не на чем. Будем надеяться, что те, кто нас ведут, предусмотрели и это…

— И я надеюсь… Только — не всем сразу, — ответил Ратона. — Хотя — как в этой темноте кому-то не заснуть?

— Ну, я-то вижу, — напомнил Талир. — И могу какое-то время не спать. Но потом и мне надо выспаться. Хотя это потом и решим. Пока что пользуйтесь темнотой…

Эту ночь все спали как будто спокойно — без знаков, видений, касаний низшего астрала. По крайней мере, Джантар не помнил, чтобы что-то снилось — хотя наутро и он проснулся со смутным тревожным чувством. И Ратона признался: что несколько раз просыпался среди ночи и не помнил — от чего, да ещё потом, почувствовав лёгкое жжение на внутренней поверхности бедра, заметил небольшой след, хотя трудно было понять, чего такого мог коснуться здесь, в мокрой от росы траве. Некоторую подавленность после пробуждения, как выяснилось, ощущали и остальные… Но и этим утром — всё вокруг выглядело совершенно не изменившимся и не разрушенным, и вскоре, быстро сумев справиться с этим ощущением и снявшись с места, они продолжили путь через сумрачный даже ясным утром горный лес по всё так же петляющей между невидимыми препятствиями тропинке…