Светлана Липницкая - Вакансия за тридевять парсеков

– То есть ты пацифист с врожденной тягой быковать, – подытожила я. – И просто душка, пока не словишь приступ зазнайства вкупе с желанием непременно потыкать носом в свое величие.

– Ну прости, заносит иногда, – с тяжким вздохом повинился Рим. – Но раз уж мы тут разговорились начистоту, ты тоже могла бы вести себя поскромнее. В яме, из которой, по твоему утверждению, ты меня спасла, я оказался по твоей вине.

– Прости, заносит иногда, – передразнила я, впрочем, уже не дуясь. – Ну что, мир?

– Мир. – Рим пожал мне руку, даже почти не опалив. – Знаешь, это первый случай мирного договора между Флиберией и Землей.

– Ничего, что я без цветов?

Рим рассмеялся, а я подумала, что далеко пошла бы на политической ниве, раз заключила союз с пришельцем-завоевателем уже на второй день знакомства.

– Представляешь, скольких проблем можно было избежать, если бы на шаттле была система уничтожения? – мечтательно протянул Кип, вызвав нестерпимое желание отобрать его у Рима и швырнуть в стену.

– А наш мирный договор распространяется на предметы декора? – сладким голосом поинтересовалась я, красноречиво глядя на вредный браслет.

– Сама ты декор, – вяло отбрехнулся Кип и демонстративно ушел в спящий режим.

– На твоем месте я сдала бы эту штуку обратно в магазин, – посоветовала я. – Налицо явный брак производства.

– Вряд ли мне оформят возврат на Техалии.

– Что за Техалия?

– Планета такая. – Рим снял спящий коммуникатор, положил рядом и накрыл покрывалом, как ручного попугайчика в клетке. – Я тогда летал на «Сайджу», мы неудачно вышли из межпространственного туннеля, повредили двигатель. Сектор там глухой, планетарных звезд – раз-два и обчелся. А «Сайджу» – частник, МИК обслуживает такие в порядке живой очереди. Мы оказались в конце списка из двух сотен аварийных кораблей. В общем, нам предстояло куковать там больше месяца, пока ремонтная служба выполнит предыдущие заказы и доберется до нас. Пришлось встать на орбиту Техалии. И я подумал: почему бы не спуститься на планету, вдруг сумею отыскать кое-какие запчасти…

Рим облокотился затылком на стену, но тут же поморщился и выпрямился. Покопошившись в волосах, выпутал оттуда обрывок какой-то ветки, на секунду сжал его в кулаке и вытер пепел о комбинезон.

– Условия там жуткие, атмосфера отравлена ядовитыми выбросами, да еще сбойнула система обороны заброшенного города. Шаттл подбили, мы насилу ноги унесли. Садиться пришлось где попало. Пока твиникийцы латали обшивку, я решил обойти корабль – убедиться, что больше ничего не повреждено. И встретил Кипа.

– Он что, поздороваться с тобой выполз?

– В смысле, я на него наступил, – поправился Рим с усмешкой. – И был крайне заинтригован выражениями, которыми он меня обложил.

Я фыркнула: вот это уже тянет на правду.

– И часто тебе встречаются планеты, где сложная техника запросто валяется под ногами?

– Только Техалия, но базарный день там не устроишь. Когда-то на планете властвовала прогрессивная цивилизация, пытавшаяся создать совершенное существо – гибрид технологии и биоинженерии. Для техалийцев эта цель стала смыслом существования. Наука, искусство, традиционные ценности этого общества были заброшены и забыты. Техалийцы совершенствовали собственные тела, вне всякой меры внедряя в них передовые устройства. Они перекраивали собственную звездную систему на свой лад, использовали ресурсы соседних планет и даже звезд для нужд своей цивилизации. Но знаешь, всему есть предел. Техалийцы столько делали, чтобы возвысить себя над природой, что в конечном итоге она обернулась против них. Участились болезни, вызванные плохой экологией, а из-за выброса токсичного вещества в атмосферу репродуктивная система техалийцев отказала. Глобальный катаклизм уничтожил флору и фауну. Горстка выживших разлетелась по космосу, но и там они продержались недолго. Не прошло и поколения, как раса полностью вымерла. Сейчас Техалия – пустыня, под облака заваленная технологичным хламом.

Я помолчала, переваривая услышанное. Трагичный исход, ничего не скажешь. Несмотря на все уважение к гению товарища Кордашева 5, я всегда сомневалась в вероятности существования цивилизаций третьего типа и выше. Обладание такой мощью не пройдет бесследно. Как показывает жизнь, изучению которой я посвятила так много времени, природа легко справится без нас, а вот мы без нее – нет. В стремлении к техническому совершенству важно не перейти грань, после которой все пойдет крахом.

– Приятно видеть работу мысли на твоем лице, – поддел меня Рим, отвлекая от тяжелой темы.

– Ты обещал объяснить, зачем тебе экзоскелет, – припомнила я давно мучивший вопрос.

– Чтобы понижать температуру тела. – Рим закатал рукав, демонстрируя переплетение металлических нитей. Они частично уходили под кожу, что привело меня в замешательство.

– Он что, вживляется?

– Есть и съемный вариант, который не требует вживления в ткани и мозг. Но он не позволяет управлять температурой, просто снижает ее до необходимого минимума. Для командировки на пару дней годится, но в долгих перелетах нужен полноценный. Без экзоскелета вылет с Флиберии запрещен.

– И что, эта штука у тебя по всему телу?

– Есть свободные зоны, – подмигнул Рим, и я покраснела.

– Это больно? Носить такую штуковину?

– Нет. Экзоскелет конструируется индивидуально, учитываются все особенности строения. Операция по внедрению проводится под наркозом. – Рим поморщился, будто от неприятных воспоминаний, но все же продолжил: – Больно потом, когда это все зарастает. Больно и холодно. Но быстро привыкаешь.

Бедолаги! Мне крохотный переводчик под кожу засунули, и то второй день чешется, а Рим таскает на себе как минимум три кило металла.

– Дай мне свой планшет на время, – попросила я. – Хочу поизучать вашу культуру.

– Ты же все равно ничего не поймешь. – Он, тем не менее, вытащил из кармана планшет, развернул и протянул мне.

– Я насмотрюсь картинок и попозже завалю тебя вопросами, – пообещала я. – Напиши мне слово «Флиберия» на всегалактическом.

– Если ты планируешь докучать мне вопросами, может, мне не стоит помогать тебе их плодить?

Я уставилась на него с такой мольбой, что Рим не решился спорить дальше. Вздохнул, молча выполнил просьбу, выкопал из покрывала техалийский коммуникатор и оперативно смылся, не дожидаясь первой порции вопросов.

Через несколько часов я выползла в коридор, надеясь утрясти полученную информацию с помощью небольшой прогулки.

Флиберия оказалась кошмаром пирофоба. Ее жаркая поверхность изобиловала гейзерами, активными вулканами и лавовыми озерами. Оранжево-желтое небо с двумя солнцами и чернолистная флора добавляли апокалиптичности картинке. «Чарующий» пейзаж напоминал окрестности у логова злодея из детских мультиков. Немудрено, что флиберийцы готовы встраивать в тела гору металла, лишь бы оттуда свалить.