All Flesh is Grass

Main Street was quiet. Most of the stores were closed and only a few cars were parked along the kerb. A bunch of farm boys, in for a round of beers, were standing in front of the Happy Hollow tavern.

Вряд ли что-либо менялось оттого, сговорился я насчет рыбалки или не сговорился. Вряд ли тут что-либо могло измениться, какими бы рассуждениями я себя ни тешил. В ту самую минуту, как я давал себе клятву немедленно ехать домой, я уже знал, что неминуемо окажусь в конторе.

На Главной улице было тихо и безлюдно. Почти все магазины уже закрылись, только редкие машины еще стояли у обочин. Перед «Веселой берлогой» толпилась кучка фермеров — видно, собралась компания выпить пива.

I parked the car in front of the office and got out. Inside I didn't even bother to turn on the light. Some light was shining through the window from a street light at the intersection and the office wasn't dark.

I strode across the office to the desk with my hand already reaching out to pick up the phone—and there wasn't any phone.

У конторы я остановил машину и вылез. Вошел и даже не потрудился повернуть выключатель. Было не так уж темно: в окно падал с перекрестка свет уличного фонаря.

Я подошел к письменному столу, протянул руку, хотел снять трубку... телефона не было!

I stopped beside the desk and stared at the top of it, not believing. I bent over and, with the flat of my hand, swept back and forth across the desk, as if I imagined that the phone had somehow become invisible and while I couldn't see it I could locate it by the sense of touch. But it wasn't that, exactly. It was simply, I guess, that I could not believe my eyes.

Я стоял столбом, смотрел на стол и глазам не верил. Наклонился, провел по столу ладонью, обшарил его весь, будто вообразил, что телефон вдруг стал невидимкой и если его не углядишь, то нащупать все-таки можно. На самом деле ничего такого а не думал. А просто никак не мог поверить собственным глазам.

I straightened up from feeling along the desk top and stood rigid in the room, while an icy-footed little creature prowled up and down my spine. Finally I turned my head, slowly, carefully, looking at the corners of the office, half expecting to find some dark shadow crouching there and waiting. But there wasn't anything. Nothing had been changed. The place was exactly as I had left it, except there wasn't any phone.

Потом я выпрямился и застыл, а по спине у меня бегали мурашки. Наконец медленно, с опаской я повернул голову и оглядел все углы, вдруг там затаилась какая-то мрачная тень и подстерегает... Но нигде никто не прятался. И ничего в конторе не изменилось. Все было в точности как днем, когда я уходил, каждая мелочь на прежнем месте — только телефон исчез.

Turning on the light, I searched the office. I looked in all the corners, I looked beneath the desk, I ransacked the desk drawers and went through the filing cabinet.

There wasn't any phone.

Я зажег свет и обыскал комнату. Пошарил по углам, заглянул под стол, перерыл все ящики, перебрал папки в шкафу.

Телефона как не бывало.

For the first time, I felt the touch of panic. Someone, I thought, had found the phone. Someone had managed to break in, to unlock the door somehow, and had stolen it. Although, when I thought of it, that didn't make much sense. There was nothing about the phone that would have attracted anyone's attention. Of course it had no dial and it was not connected, but looking through the window, that would not have been apparent.

Впервые я по-настоящему стряхнул. Может, кто-то нашел этот телефон? Ухитрился залезть в контору или каким-то образом отпер дверь — и стащил аппарат? Но зачем, почему? Он вовсе не бросался в глаза. То есть, конечно, у него нет ни диска, ни проводов, но если посмотреть в окно с улицы, вряд ли можно было это заметить.

More than likely, I told myself, whoever had put it on the desk had come back and taken it. Perhaps it meant that the ones who had talked to me had reconsidered and had decided I was not the man they wanted. They had taken back the phone and, with it, the offer of the job.

And if that were the case, there was only one thing I could do—forget about the job and take back the fifteen hundred.

Нет, скорее, тот, кто прежде оставил этот телефон у меня на столе, вернулся и забрал его. Может быть, это означает, что те, кто мне звонил и предлагал работу, передумали: решили, что я им не подхожу. И забрали телефон, а тем самым взяли назад и свое предложение.

Если так, остается одно: забыть об этой работе и вернуть деньги.

Although that, I knew, would be rather hard to do.

I needed that fifteen hundred so bad I could taste it.

Back in the car, I sat for a moment before starting the motor, wondering what I should do next. And there didn't seem to be anything to do, so I started the engine and drove slowly up the street.

Не так-то легко будет их вернуть.

Они нужны мне, ох, как нужны — просто позарез!

Потом я сидел в машине и тщетно пытался понять — что же дальше? — но так ничего и не надумал, включил мотор и медленно покатил по Главной улице.

Tomorrow morning, I told myself, I'd pick up Alf Peterson and we'd have our week of fishing. It would be good, I thought, to have old Alf to talk with. We'd have a lot to talk about -his crazy job down in Mississippi and my adventure with the phone.

And maybe, when he left, I'd be going with him. It would be good, I thought, to get away from Millville.

Завтра утром, думал я, заеду за Элфом Питерсоном и двинем мы с ним на целую неделю на рыбалку. Да, хорошо бы потолковать со старым другом Элфом. Нам есть о чем потолковать — обсудим и его сумасшедшую работу в штате Миссисипи, и мое приключение с телефоном.

И может быть, когда Элф отсюда уедет, я поеду с ним. Чем дальше от Милвилла, тем лучше.

I pulled the car into the driveway and left it standing there.

Before I went to bed, I'd want to get the camping and the fishing gear together and packed into the car against an early start, come morning. The garage was small and it would be easier to do the packing with the car standing in the driveway.

Я не стал заводить машину в гараж. Перед сном надо будет еще собрать и уложить все походное снаряжение и рыболовную снасть, чтобы завтра с утра выехать пораньше. Гараж у меня маленький, укладываться сподручнее прямо на дорожке.

I got out and stood beside the car. The house was a hunched shadow in the moonlight and past one corner of it I could see the moonlit glitter of an unbroken pane or two in the sagging greenhouse. I could just see the tip of the elm tree, the seedling elm that stood at one corner of the greenhouse. I remembered the day I had been about to pull the seedling out, when it was no more that a sprout, and how my dad had stopped me, telling me that a tree had as much right to live as anybody else. That's exactly what he'd said as much as anybody else. He'd been a wonderful man, I thought; he believed, deep inside his heart, that flowers and trees were people.

Я вылез из машины и остановился. В лунном свете угрюмой горбатой тенью чернел дом; поодаль, за углом, поблескивали под луной два или три уцелевших стекла обветшалых, вросших в землю теплиц. И чуть виднелась макушка вымахавшего рядом с ними вяза. Помню, много лет назад я заметил нечаянно пробившийся побег — слабый, тоненький прутик — и хотел его выдернуть, но отец не позволил: дерево имеет такое же право жить, как и все мы, сказал он. Так и сказал: такое же право, как и мы. Удивительный человек был мой отец, в глубине души он верил, что цветы и деревья чувствуют и думают, как люди.

And once again I smelled the faint perfume of the purple flowers that grew in profusion all about the greenhouse, the same perfume I'd smelled at the foot of the Sherwood porch. But this time there was no circle of enchantment.

И опять я ощутил слабый аромат лиловых цветов, вольно разросшихся вокруг теплиц, — тот самый аромат, которым меня обдало у веранды Шервудов. Но магического круга на этот раз не было.

I walked around the house and as I approached the kitchen door I saw there was a light inside. More than likely, I thought, I had forgotten it, although I could not remember that I had turned it on.

The door was open, too, and I could remember shutting it and pushing on it with my hand to make sure the latch had caught before I'd gone out to the car.

Я обогнул дом и остановился: в кухне горел свет. Наверно, забыл погасить, подумал я... Впрочем, хоть убей, не помню, что бы я его зажег.

Но и дверь кухни оказалась открытой, а я точно помнил, как, уходя, захлопнул ее, да еще толкнул ладонью, проверяя, защелкнулся ли замок, и только потом пошел к машине.