Франсуа Баранже - Спаситель мира [litres]

– Господин граф , я бы вас попросил, – холодно поправил он.

Роберт раздраженно скривился.

– Вы не всегда были так церемонны, – заметил он. – В свое время вы, кажется, очень радовались, что я начал называть вас по имени!

Быстрым шагом, хотя и довольно неловким из-за экзоскелета, герцог направился к небольшому люку, ведущему к выходной двери, оборвав разговор и не дав ничего ответить.

– Поторопитесь, прошу вас, – бросил он Раймунду. – Мне еще нужно объяснить вам, как мы будем действовать.

Весь во власти смешанных бурных чувств, граф Прованский встал и тоже прошел в переходной люк. Сразу за ним поднялся командир коммандос, следом – девять его бойцов. Их лица несли следы множества битв и не выражали ничего хорошего. Эти люди были не мальчиками из церковного хора, и их явно не случайно выбрали для данной миссии. Все они почти одновременно подняли шлемы. Покрытые шрамами лица исчезли за золотистыми сферами с металлическим отливом.

Раймунд собрался поступить так же, как вдруг герцог Нормандский велел ему:

– Нет, не вы, Раймунд. Вы останетесь с непокрытой головой.

– Ради всего святого, вы что, хотите, чтобы меня убили? Почему я должен выходить без шлема, когда даже солдаты в защите?

– Потому что я вам приказываю! Необходимо, чтобы все видели ваше лицо.

– Но какого дьявола? – вскричал Раймунд куда более резким тоном, чем намеревался.

– Сейчас объясню.

И Роберт де Монтгомери сообщил соратнику-ультра о своих намерениях. По мере того как он говорил, с лица Раймунда сходили краски. Под конец он был смертельно бледен. Хотел было как-то отреагировать, но почувствовал, что у него нет сил. Что делать? Если он откажется, вполне вероятно, что Роберт прикажет коммандос заставить его силой. Если он действительно воспротивится, то кто знает, на что Роберт способен даже в отношении своего ближайшего союзника?

Уверившись, что граф сделает то, что от него требуется, Роберт отдал приказ выйти из летательного аппарата. Минуту спустя входной люк с шумом разгерметизировался. Получив распоряжения Роберта, окоченевший, как труп, Раймунд не вымолвил больше ни слова. Он вел себя как человек, знающий, что совершает чудовищную ошибку, но не имеющий ни выбора, ни времени подумать.

Последним, что он увидел, прежде чем распахнулась дверь, был Роберт де Монтгомери, который поднимал забрало над своей проклятой головой.

10:48

Танкред был искренне удивлен, увидев, что прилетел официальный IT-джет Praetor peregrini . Он был убежден, что Роберт де Монтгомери ни за что не почтит эту встречу своим присутствием.

Несколько часов назад с помощью военного вождя атамидов он тщательно выбрал удаленное от Нового Иерусалима место, конфигурация которого обеспечивала ему необходимую безопасность. На этом затерянном в глубине гор обрывистом плато невозможно организовать никакую засаду. С такой ядовитой гадиной, как Монтгомери, он был готов ко всему, кроме как к тому, что тот последует принципу ненападения во время переговоров.

Танкреда сопровождали десять опытных атамидских воинов. На протяжении переговоров запрещалось нападать на представителей противника; однако никто не запрещал являться с вооруженными солдатами, дабы убедить противника соблюдать этот принцип. Воины оставались в отдалении с копьями в руках, но острия копий были направлены вверх. Отрядом командовал Арнут’хар.

Прибыв на плато, Танкред с удивлением обнаружил, что некоторые скалистые глыбы, по виду естественные, на самом деле были изваянными изображениями голов, напоминающих атамидские, причем внушительных размеров – некоторые почти трехметровой высоты. Эрозия так источила их, что издалека невозможно было догадаться, что это скульптуры. Арнут’хар не знал, что ответить, когда Танкред спросил об их происхождении. Или же в отсутствие мудреца, который бы им переводил, вождь воинов не понял вопроса, или же цивилизация, создавшая головы, была столь древней, что даже память о ней стерлась. Как бы то ни было, встреча будет проходить под взглядами древних обитателей Акии.

Когда джет приземлился, обозначенный Танкредом срок почти полностью истек. Герцогу не пристало являться заранее. После того как поднятые реакторами и магнитными отталкивателями густые клубы пыли опали, Танкред увидел, что боковой люк аппарата уже открыт и из него спускаются двенадцать человек. Все в черных экзоскелетах «Вейнер-Ников» спецвойск.

Не могли же они послать коммандос вести переговоры? – изумленно подумал он. Но сразу понял, что по соображениям безопасности Роберту де Монтгомери наверняка посоветовали надеть боевой комбинезон. Ведь сам он тоже надел свой.

Тяжелые багровые тучи застилали небо от края до края горизонта. Как это всегда бывало на Акии, тучи явились без всякого предупреждения и меньше чем за час затянули весь свод. Еще до завтра они зальют т’уг потоками воды. В воздухе витал странный запах, почти йодистый, словно неподалеку было море.

Эскадрон спецвойск остановился в пяти метрах от него. Вперед вышли двое. Первый в поднятом шлеме, второй, на шаг позади, с открытым лицом. Танкред узнал Раймунда де Сен-Жиля, самого верного союзника Монтгомери. Еще десять человек остались в некотором отдалении.

Экс-лейтенант обратился к первому, полагая, что это Роберт, хотя за шлемом не было видно лица.

– Будьте любезны приказать вашему эскорту отойти на десять метров, господин герцог.

– Ну разумеется, господин граф де Лизьё , – ответил тот по каналу связи, полуобернувшись и делая знак спецвойскам.

Танкред узнал бы этот иронический тон среди тысячи, даже искаженный связью. От голоса давнего врага скрутило внутренности. Этот человек причинил ему столько зла, что мог пробудить его гнев одной простой фразой, даже словом. Вероятно, это был единственный человек на свете, к которому Танкред питал настоящую ненависть. Однако момент был слишком важным, чтобы позволить чувствам взять верх.

– Сеньор претор, благодарю вас за то, что пришли. Я не ожидал положительного ответа на эту просьбу и, очевидно, ошибся. Значит, вам небезразлична судьба втянутых в эту войну сотен тысяч солдат.

– Ты по-прежнему жалок, бедный неудачник! – изрыгнул герцог. – Ты и твои грандиозные прекраснодушные идеи! До своего предательства ты был всего лишь деревенщиной, мечтающим исправить все ошибки, а теперь, живя вместе со скотами, ты стал похож на вонючего бродягу. Ты теперь никто, Тарент, и навсегда останешься никем!

Разговаривая с ним, Роберт де Монтгомери не соизволил открыть забрало, и на золотистой полусфере его экзоскелета Танкред видел отражение собственного лица. Соответственно и изъяснялся герцог по каналу ком-связи, демонстрируя высшую степень презрения к собеседнику. Танкред немедленно напрягся. Монтгомери вел себя так умышленно, с целью унизить его. Тем не менее главным было не доставить ему удовлетворения, дав волю гневу. Ставка в этой встрече намного превосходила задетое самолюбие.