Питер Банзл - Летающий цирк [litres]

– Она не обязана рассказывать нам, если не хочет, – мягко заметила Анжелика.

– Я согласна, – добавила Диди. – Бедняжка напугана и не понимает, что происходит. Сидишь в зрительном зале, смотришь представление, а на следующий день оказываешься здесь. – Девочка положила руку на плечо Лили.

Они понятия не имели ни о плане ее похищения, ни о том, кто она на самом деле, догадалась Лили. И если она и впрямь намеревается выбраться из этого места, ей необходимо завоевать их доверие. Однако слова застряли в горле и никак не хотели вылетать изо рта. Лили посмотрела на Малкина.

Лис молчал.

Рассказать им? Не опасно ли это? Раньше папа скрывал правду от всех, даже от нее самой, но из этого ничего не вышло, и она узнала о механическом сердце. А вместе с ней еще трое гибридов: Роуч, Молд и Сильверфиш, которые чуть не убили ее, пытаясь заполучить сердце. С тех пор доверять людям было трудно.

Но гибриды, стоящие перед ней сейчас, были не такими. Они были похожи на нее. Вчера она заметила, как они печальны и подавлены. Они боялись рабочих цирка так же, как их самих боялись зрители. Но здесь, в уединении, ребята были дружелюбны и внимательны. Она посмотрела на спокойное лицо Диди, на нахмуренного Луку и на Анжелику, глаза которой заинтересованно расширились.

Было в этой девочке что-то, чему Лили хотела верить. Быть может, она поймет ее чувства? Они все поймут. Если Лили откроется им, расскажет историю своего сердца, то и они откроются ей. Быть искренней и оставаться собой – мама говорила, что это важно. А папины тайны никогда ни к чему хорошему не приводили.

Нет, если Лили хочет выжить здесь, ей надо брать пример с мамы. Она вспомнила отрывок записи в ее дневнике: «Что бы ты делала, если бы не страх?» Лили еще раз обвела взглядом замерших в ожидании гибридов и поняла, что расскажет им правду.

Роберт стоял на полянке, мерз и ждал Болвана. Он потер ладони, и, испытывая жалость к себе, принялся наблюдать, как циркачи повязывали веревки на два опорных столба шириной со ствол дерева.

Одежда, которую выдал ему Слимвуд, была изношенной и грязной. Если бы миссис Раст или мисс Так увидели его в таком виде, с ума бы сошли. Он скучал по ним. И по поместью Бракенбридж. Вот бы оказаться сейчас там, с Джоном и остальными механоидами, снующими по дому. Даже получить нагоняй от Расти за то, что они опять куда-то сбежали, было бы лучше, чем это. Что угодно лучше этого!

Жаль, что у него забрали лунный медальон. Он служил напоминанием о маме и давал ему надежду, которую теперь отнял Слимвуд. Они с мадам, кажется, отняли надежду у всех, кто находился вокруг, и Роберту надо держаться за свою изо всех сил, чтобы вернуть медальон вместе с остальными вещами и найти Лили и Малкина.

– БЕРЕГИТЕ ГОЛОВЫ! РАЗОЙДИТЕСЬ! – раздался крик позади него.

Роберт обернулся и увидел бегущих к нему двух жеребцов. На вороном, без седла, ехал Дмитрий, которому пришлось пригнуться, чтобы не задеть головой опору двигателя. За ним, на белой лошади, ехала Сильва.

Ребята сделали пару кругов вокруг поляны. Потом Дмитрий спрыгнул и передал поводья Сильве. Кто-то бросил ему веревку, один конец которой был привязан к столбу, и мальчик закрепил второй конец вокруг сбруи.

– Эй, ты… салага! – позвала Сильва. – Чего уставился как баран на новые ворота, помогай давай!

– Ты это мне? – решил уточнить Роберт.

– А кому же еще? – ответила Сильва. – «Салага» означает новичок. Иди сюда.

– Я не могу, – покачал он головой. – Мне сказали стоять и ждать приказов Болвана.

– Приказов от этого куска металла? – возмутилась Сильва. – Я бы на твоем месте не стала его ждать. Давай лучше с нами. Найдем тебе занятие, и он не будет тебя трогать.

– Спасибо, – сказал Роберт и засеменил к ним, беспокойно посматривая на бьющих землю копытами лошадей. – Вы не видели моих друзей? Их повели в комнату номер тринадцать. Мне надо передать им кое-что. А еще вернуть мою одежду.

Сильва спрыгнула с лошади и взяла ее за поводья.

– Нет, я никого не видела. Но завтра день стирки. Можешь вызваться добровольцем и поискать свои вещи в прачечной. Или цирк заберет их для шоу.

– Но это же моя одежда! – воскликнул Роберт. – Там вещи в карманах.

– Ценные? – уточнила Сильва.

Роберт кивнул.

– Ну тогда надейся, что Слимвуд их не найдет. – Она указала на Дмитрия, который тем временем привязывал вторую лошадь к столбу. – Меня зовут Сильва, а это – Дмитрий.

– Я – Роберт, – кивнул он Дмитрию. У них с Сильвой были одинакового цвета карие глаза и угольно-черные волосы. – А вы родственники?

Сильва рассмеялась.

– Нет, просто похожи. У него нет родственников.

– Как это нет? – переспросил Дмитрий. Он говорил с легким русским акцентом. – Я сын Летающего цирка.

– Это как? – полюбопытствовал Роберт.

– Четырнадцать лет назад, – начал Дмитрий, – когда Слимвуд-старший, отец Слимвуда, путешествовал с цирком по российским степям, я спрятался за стогом сена в стойле. Пробрался туда, когда они разбились.

– Не буквально, – перебила Сильва. – Это наше выражение, которое означает…

– Разбить лагерь, – догадался Роберт.

– Молодец, салага, – улыбнулась Сильва. Она повела лошадей вперед, пока веревки, за которые они были привязаны, не натянулись и не начали медленно поднимать столбы вверх.

Дмитрий тоже стал тянуть веревку, пытаясь облегчить задачу лошадям.

– Тед, старый подсобник, – продолжал Дмитрий, – был еще и наездником…

– Подсобник – это рабочий, – снова перебила Дмитрия Сильва. – Они обычно не участвуют в представлении, но помогают со сборкой и установкой цирка. В нашем цирке таких много, – и она кивнула головой в сторону мужчин, которые теперь старались удержать столбы в вертикальном положении. – Они работают на мадам и Слимвуда, а поэтому не внушают доверия.

– Можно договорить? – ухмыляясь, спросил Дмитрий. – Тед заботился о лошадях и обо мне, и так цирк стал моей семьей. Я всегда любил лошадей и, когда вырос, тоже стал за ними присматривать. А цирк присматривал за мной. Но это было раньше…

– А что случилось? – спросил Роберт.

– Восемь месяцев назад умер старый мистер Слимвуд, – Дмитрий махнул в сторону гондолы. – Вон там висят его жонглерские булавы и поводья Теда. Сын Слимвуда теперь здесь всем заправляет, вместе с этой жуткой мадам. Цирк для них не семья, лишь источник денег.

Рабочие стали раскладывать на земле куски ткани шатра и связывать их лентами друг с другом. Слимвуд бродил туда-сюда, периодически награждая ударом хлыста тех, кто работал слишком медленно. Зрелище было отвратительное. Роберт поверить не мог, что этот мужчина превратил семейный цирк, цирк своего отца, в такое убогое место.