Роберт Хайнлайн - Чужой в чужой земле

— О чем там говорится?　

— Посмотри сама. Я не думаю, чтобы ты мне поверила.　

— Джубал! Еще ни один человек не выводил меня из себя так, как вы.　

— А ты — очень симпатичная девушка, и потому мне не мешает твое невежество. Хорошо, нет позже прочти это сама. Соседи Лота колотили в его дверь и хотели встретиться с парнями, пришедшими в город. Лот не стал спорить, он предложил им сделку. У него были две дочери, девицы (так он говорил), и вот он предложил этому сборищу использовать своих дочерей, как им нравится. Устроить этакую коллективную оргию. Он умолял их, чтобы они делали все, что угодно… только бы перестали колотить в дверь.　

— Джубал, там и в самом деле так написано?　

— Я модернизировал язык, но значение так же однозначно, как подмигивание проститутки. Лот предложил сборищу мужиков («молодых и старых», так говорится в Библии) обеспечить их двумя молодыми девушками, если они перестанут ломать его дверь. Что вы скажете!　

Джубал сиял.　

— Мне стоило попробовать это, когда СБ ломало мою дверь! Может быть это привело бы меня в небо — Он нахмурился — Хотя, нет… по рецепту требуются VIRGINIS INTACTAE [22] Virginis intactae (лат.) — девицы нетронутые. — и я бы не знал, какую из вас предложить.　

— Х-м-м-м… от меня вы ничего не узнаете.　

— Что ж, даже Лот мог ошибаться. Но он обещал — своих дочерей-девиц молодых, нежных и напуганных, побуждал эту банду изнасиловать их… если только они оставят его в покое!　

Джубал фыркнул.　

— Библия называет этого мерзавца «праведным» человеком.　

Джил медленно сказала:　

— Не думаю, чтобы насучили в Воскресной школе смотреть на это именно так.　

— Черт побери, прочти это сама! Это не единственный сюрприз, ожидающий любого, кто будет читать Библию. Возьмем Елисея. Елисей был так адски свят, что одного лишь прикосновения к его костям было достаточно, чтобы воскресить мертвого. Он был лысым стариком, как я. Однажды дети стали насмехаться над его лысиной так же, как это делаете вы, девушки. И Бог послал медведей, которые разорвали на кусочки сорок два ребенка. Так об этом говорится в 4-й книге царств, глава 2.　

— Босс, я никогда не смеялась над вашей лысиной.　

— А кто написал обо мне этим шарлатанам, производящим средство для восстановления волос? Кто это был — только Бог знает, но ей лучше смотреть в оба, опасаясь медведей. Библия напичкана такими вещами. Преступления, вызывающие тошноту, назначались или прощались божественным предписанием, утверждается в ней. И, вместе с тем, в ней присутствуют строгий здравый смысл и вполне применимые правила социального поведения. Я и не думаю пренебрежительно отзываться о Библии. Это не клочок порнографического вздора, который считается священным писанием среди индусов. Или в дюжине других религий. Но я их тоже не осуждаю; вполне возможно, что одна из этих мифологий — действительно слово Божье… что на самом деле Бог, в известной мере, параноик, который разрывает на куски сорок два ребенка за то, что они по-хамски обошлись с Его жрецом. Я считаю, Новое Откровение Фостера — это доброта и свет, как говорится в священном писании. Патрон Епископа Дигби — добрый дядюшка Джо, он хочет, чтобы люди были счастливы. Счастливы на Земле, плюс вечное блаженство на Небесах. Он не ожидает, что ты станешь умерщвлять плоть. Нет! У него готова гигантская экономическая программа. Если тебе нравятся игра, выпивка, танцы и женщины — приходи в церковь и занимайся этим под святым покровительством. Делай это со спокойной совестью. Развлекайся! Прожигай жизнь! Будь счастлив!　

Джубал не выглядел счастливым.　

— Конечно, будут расходы; Бог Дигби ожидает признательности. Любой, кто окажется настолько глуп, чтобы не быть счастливым на Его условиях — грешник, заслуживающий всего того, что с ним может случиться. Но это общее правило для всех богов, не стоит обвинять Фостера и Дигби. Так что их затея вполне ортодоксальна и уважаема во всех отношениях.　

— Босс, вы так говорите, как будто вас уже наполовину обратили.　

— Только не меня! Я не люблю этих танцев, презираю сборища и не позволю всяким тупицам указывать, куда мне ходить по воскресеньям. Я просто хотел возразить тебе в том, что они делают что-то неправильно или плохо. Как литература, Новое Откровение посредственно, да так это и должно быть; оно — плагиат, созданный из кусков других священных писаний. Что касается внутренней логики, светские нормы нельзя применять к святым писаниям, но здесь Новое Откровение можно поставить выше; в нем нет явных несоответствий. Попробуй-ка согласовать Ветхий Завет с Новым, Буддийское учение с Буддийскими апокрифическими книгами. Что касается морали, Фостеризм — это Фрейдистская этика, засахаренная для людей, не воспринимающих психологию напрямую. Хотя я сомневаюсь, что старый развратник, писавший его (прости, вдохновленный, чтобы написать его) — знал это; он не был ученым. Но он соответствовал своему времени, он ухватил Zeitgeist [23] Zeitgeist (нем.) — дух времени.　 . Страх, вина и потеря веры… Как он мог промахнуться? А теперь, замолчи. Я хочу поспать.　

— Да, кто говорил?　

— Женщина искусила меня.　

Джубал закрыл глаза.　

По возвращении домой они обнаружили, что на денек прилетели Кэкстон и Махмуд. Бэн был разочарован отсутствием Джил, но сумел справиться с разочарованием в компании Анны, Мириам и Доркас. Махмуд никогда не скрывал, что приезжает встретиться с Майком и Доктором Харшоу; но он тоже проявил стойкость духа, смирившись с тем, что к его услугам только еда, напитки, сад и, развлекавшие его, одалиски Джубала. Мириам массировала его спину, а Доркас голову.　

Джубал посмотрел на него.　

— Можешь не вставать.　

— Я не могу, она сидит на мне. Привет, Майк.　

— Привет, брат мой, Стинки Доктор Махмуд.　

— Майк серьезно поздоровался с Бэном, извинился и сказал, что ему нужно уйти.　

— Иди, сынок — откликнулся Джубал.

— Майк, ты ел? — спросила Анна.　

Он торжественно ответил:　

— Анна, я не голоден. Благодарю тебя — повернулся и ушел в дом.　

Махмуд обеспокоено повернулся, чуть не сбросив Мириам.　

— Джубал? Что с нашим сыном?　

— Да — подтвердил Бэн — Выглядит он неважно.　

— Оставьте его в покое. Просто слишком большая доза религии.　

Джубал описал утренние события.　

Махмуд нахмурился.　

— Была ли необходимость оставлять его наедине с Дигби? Это кажется мне (прости меня, брат мой!) неблагоразумным.　

— Стинки, он должен научится не придавать этому такого большого значения. Ты учил его теологии — он сказал мне. Приведи хоть один довод, почему бы Дигби не воспользоваться своей очередью? Ответь мне как ученый, а не как мусульманин.

— Я был бы неспособен ответить на этот вопрос не как Мусульманин — спокойно сказал Доктор Махмуд.