Лев Долгопольский - Прошедшие лабиринт [СИ]

Впрочем, Антон был не прочь закрутить с ней романчик на время командировки. А потом пусть едет в свой Пушкин или еще куда. Как и любому другому жителю Москвы, Московская область, да и весь остальной Советский Союз, представлялись Антону одной большой точкой без характерных свойств. Антон любил такие случайные романы, и даже вкладывал в них специально отведенную для этого часть своей души. Люда была удобна еще и с той точки зрения, что не имела отношения к симпозиуму. Антон не любил мешать работу и удовольствия. «У меня все как в ресторане «Пекин», — привычно шутил он по этому поводу, — мухи отдельно, котлеты отдельно».

Но Люда у костра была совсем не той «милой швейкой». Было в ней что-то… что-то… ах, непонятное. Что-то простое, но в то же время загадочное, хрупкое и одновременно властное. И смотрела она не с надеждой на новое знакомство, а со спокойной и насмешливой уверенностью хозяйки и владычицы. А ее глаза были глубоки и непроницаемы.

— Что это со мной? Вино? Луна? Экзотичность обстановки? — попробовал Антон проанализировать ход сбившихся в кучу мыслей. Мысли анализу не поддавались, а жалобно топтались туманным стадом на краю сознания.

— Люда, — промямлил Антон совсем уж жалобно, как проблеял, — не хотите ли погулять со мной вдоль моря?

И тут же сам себя одернул — так и пойдет она с тобой, придурком, гулять… Вон уж на нее и Андрей Викторович, козел старый, глаза пялит. Так и стоял Антон в ожидании подарка от Люды — убьет ли отказом или согласится даровать жизнь. А Люда улыбнулась милосердно и сказала:

— Что ж, извольте, можно и погулять, — помиловала, значит.

В последнее время Валечке что-то не везло. Сначала приготовленный ею торт «Наполеон» изгрызла непонятно откуда взявшаяся крыса. Затем лабораторию закрыли на дезинфекцию, а Валечке пришлось весь остаток недели заниматься со студентами. Не повезло ей и в этот понедельник, когда она наконец смогла опять заняться тортом. Вроде бы — и коржи получились нужной толщины, и запеклись они на удивление быстро, и крем вышел — просто объедение… Так нет же, не успела Валечка достать из духовки противень с коржами, как мисочка с кремом оказалась атакована целым полчищем невесть откуда взявшихся муравьев.

— Да что же это такое!.. — всплеснула руками Валечка, не веря своим глазам. Муравьи же времени не теряли. Пока Валечка с ужасом смотрела, как они, даже не один за другим, а сотня за сотней, взбираясь по ножкам стола, устремлялись к мисочке с кремом, те уже успели добраться и до коржей. Обжигаясь о горячий металл, муравьи бросились поглощать обнаруженное лакомство, и вскоре заполнили собой весь противень.

Муравьи ползли откуда-то из коридора. Как ни потрясена была Валечка, она все-таки заметила, что муравьи почему-то двигались идеально ровными рядами, их бег напоминал движение миниатюрных шоколадных драже на конвейере. Густым нескончаемым потоком муравьи ползли от двери напрямик к столу, на котором стояла мисочка с кремом, и к духовке, где помещался противень с коржами. Немного погодя их движение стало двусторонним: насытившиеся муравьи устремлялись обратно к двери, таща кто — капельку крема, а кто — довольно увесистую крошку. Все так же, держась идеально ровными рядами, они уползали в коридор, а их место занимали вновь прибывшие.

Все это время Валечка словно в каком-то оцепенении стояла у окна и молча смотрела, как муравьи расправлялись с коржами и кремом. Она не кричала и не ругалась — только смотрела, точно зачарованная этими мириадами миниатюрных погасших светофорчиков. Потом, словно очнувшись, она схватила полотенце и бросилась в атаку на непрошеных гостей. Используя полотенце как прихватку, она схватила мисочку с кремом и одним движением выплеснула все ее содержимое в раковину. Вторым движением Валечка отвернула оба крана до упора, и на муравьев, бросившихся наутек, обрушился мощный ливень.

Покончив с расхитителями крема, Валечка принялась тем же полотенцем сгонять муравьев с коржей. С этим она справилась как-то на удивление легко. Казалось, что один лишь вид Валечкиного полотенца обращал муравьев в бегство. Их стройные ряды рассыпались и, уже не строем, а беспорядочным стадом, муравьи устремились к выходу. А Валечка, изгнав захватчиков, бросила полотенце на пол и, обессиленно опустившись на стул, разревелась.

— Шульгина, в чем дело? — услышала она голос Лидии Петровны. Валечка не преминула излить душу партийной даме, жалуясь на то, что от муравьев житья не стало, что в институте «развели гадюшник» — то крысы, то муравьи и что работать в такой обстановке совершенно невозможно.

— Какие еще муравьи? — сердито спросила Лидия Петровна.

Не будь она тогда так рассержена, она бы и сама заметила, что в институте завелись муравьи — за выходные их стало столько, что не заметить черно-точечных скоплений стало трудно. Но Лидии Петровне в тот день было не до муравьев. Ведь день у Лидии Петровны начался с деловой и многообещающей ноты. Прямо с утра позвонил инструктор горкома и, минуя институтский партком, предложил ей организовать от кафедры приветственный адрес Леониду Ильичу по случаю присвоения ему воинского звания Маршал Советского Союза. Лидия Петровна немедленно отключила телефон, заперла дверь кабинетика и погрузилась в творчество. Безответственный шум, производимый беспартийной сотрудницей, не позволил ей закончить третью редакцию. Ничего не поделаешь, надо было прерывать работу и идти разбираться. И это на таком удачном подъеме настроения, досадно! Поэтому вместо того, чтобы посочувствовать Валечке, Лидия Петровна грубо спросила ее, где та видит муравьев.

И в самом деле, муравьев нигде не было. Разве что в раковине еще дрыгали лапками несколько чудом уцелевших насекомых. Да на противне один или два самых бесстрашных муравья все еще старательно грызли то, что осталось от коржей. Больше муравьев не было нигде.

Не желая выслушивать Валечкины оправдания, Лидия Петровна велела ей перестать фантазировать, прекратить истерику, а заодно и подобрать полотенце, которое все еще лежало у двери. С этим Лидия Петровна и ушла, а Валечка, бросив полотенце в раковину, принялась готовить новый торт.

На этот раз ей не удалось даже замесить тесто. Муравьи появились минуты через две после того, как Валечка разбила первое яйцо. Наученная горьким опытом, Валечка снова взялась было за полотенце, но теперь муравьев не пугало даже полотенце. Более того — некоторые из них, не стерпев такого обращения, бросились на Валечку.

Изнемогшая в борьбе с муравьями Валечка хотела уже пойти к Лидии Петровне и предложить ей полюбоваться на то, что та считала фантазиями. Но тут она заметила, что в рядах неприятеля опять началась паника. Приглядевшись, Валечка поняла, что причиной тому — полотенце вишневого цвета. То самое полотенце, которое она тогда бросила у дверей, которое Лидия Петровна велела ей подобрать, и которое она, Валечка, оставила в раковине. Подняв полотенце, Валечка попробовала применить его против муравьев — и муравьи, до того совсем не обращавшие внимание на такую мелочь, как полотенце, разом устремились к выходу.