Владимир Моисеев - Мудрецы и таз [СИ]

— Если Филимонов не врет, мы должны вмешаться, — сказал Зимин.

— Зачем ему врать? — удивился Горский.

— Мне просто хочется верить в лучшее.

— И что нам делать?

— Работать. Завтра отправим Филимонова в мир его мечты. Я отправлюсь следом, прослежу за клиентом. Если повезет, познакомлюсь с Иваном Петровым.

— Разве это возможно? — спросил Горский.

— Конечно. С Ниной мы общались, если помнишь. Алгоритм тот же самый.

— Может быть, заменим Филимонова кем-нибудь поумнее и посмелее?

— Нельзя. Он видел Ивана Петрова. Без его помощи не обойтись. Но боюсь, что он уже раздумал, напугали его инопланетяне.

И действительно, когда утром Филимонова привели из санчасти, он и слышать не хотел о путешествии. Горский напомнил ему, какие шумные скандалы тот устраивал совсем недавно, требуя, чтобы его быстрее отправили в гости к инопланетянам. И вот все готово, пора в путь.

— Оставьте меня в покое. Я не согласен.

— А кто на нас кляузы писал начальству? — возмутился Зимин.

— Я? Так меня заставили.

— Кто?

— Не помню. Это было так давно.

— На прошлой неделе.

— Многое изменилось в моей жизни. Больше не хочу путешествовать. Отказываюсь. Имею право! Оставьте меня в покое!

— Вы заплатили большие деньги. Большую часть мы уже потратили на подготовку к путешествию. Так что… Наш долг довести дело до конца.

— Заберите эти проклятые деньги себе. Мне они не нужны. Потратьте их на развлечения и удовольствия. Только не на свои жуткие опыты. Вы — звери, господа! Человечество не выдержит ваших экспериментов.

Горскому захотелось дать Филимонову хорошего пинка под зад, а потом увесистый подзатыльник, чтобы у него в голове сначала неприятно зазвенело, потом просветлело, но он сдержался.

— Объясните, почему вы изменили свои планы?

— Не желаю. Это мое дело.

— Случилось ли с вами что-то странное в последнее время?

— Нет.

— Видели ли вы пророческий сон?

Филимонов зажмурился, его левый глаз болезненно задергался, словно Горский все-таки заехал ему правой ногой с разворота прямо в крестец.

— Сон видел. Но какое отношение он имеет…

— Рассказывайте, мы думаем, что вы, почти наверняка, попали в неприятную историю, и помочь вам можем только мы. Это понятно?

Филимонов кивнул и подробно рассказал о своем ночном кошмаре, повторив почти слово в слово рассказ монаха. Видно было, что он рад возможности поделиться. В одиночку переживать случившееся (он уже с трудом отличал сон от реальности) было невыносимо.

— Теперь вам понятно, почему я хочу отказаться от своего путешествия? Мне эти проклятые инопланетяне не понравились. Не желаю их больше видеть. Они на меня плохо влияют и склоняют к преступлению.

— Простите, — сказал Горский тихо, но строго. — Но сейчас мы уже не можем переиграть ваш сценарий. Дело оказалось на редкость гадким. Речь уже идет не только о вашем или нашем желании. От вас зависит судьба человечества. Вы же сами рассказали, что вас склоняли к предательству. С какой целью? Если сами не выяснили, предоставьте право действовать нам.

— Какая чушь! Я и судьба человечества. Вы бредите. Оставьте меня в покое!

— Увы. Без вашей помощи мы не справимся. Только вы сможете узнать Ивана Петрова.

— Хотите сказать, что мой сон связан с реальностью? Абсурд!

— Нельзя этого отрицать. Давайте, проверим.

— Но как я смогу вам помочь?

— Отправитесь в путешествие. Будете скупать местные произведения искусства. Рано или поздно к вам подойдет Иван Петров. Вы подадите условленный знак, например, похлопаете в ладоши. Вот, собственно, и все. Остальное мы сделаем сами, — сказал Горский.

Зимин кивнул.

— Но это опасно, — заволновался Филимонов.

— Ерунда. Опасно встречаться с Иваном Петровым без нашего контроля. Если он один раз пробрался в ваш сон, придет еще раз. Почуял, что вы слабое звено.

— Но вы мне поможете?

— Сделаем все, от нас зависящее. Без нашей защиты вы долго не протянете. Пока есть маленький шанс спастись. Воспользуйтесь им.

— Я должен подумать.

— Конечно, — сказал Горский. — Три минуты у вас есть.

Филимонов не стал ломаться и согласился.

Зимин ободряюще похлопал клиента по плечу, но сам не смог побороть волнения. Путешествие предстояло необычное. Горский настоял на том, чтобы в программу, загруженную в память Филимонова, включили знания о таинственном Иване Петрове. Желания клиента отошли на второй план, важно было разобраться с нелегитимным вторжением в его сознание. В предлагаемой реальности Филимонов был крупным чиновником министерства культуры, который прибыл на планету для заключения взаимовыгодного договора о сотрудничестве: речь шла об обмене художественными выставками и научными делегациями для изучения самобытных культур. Впрочем, он помнил и то, что инопланетяне настойчиво предлагали ему предать Родину, а некий Иван Петров (тоже, кстати, инопланетянин) спас его, избавив от подлого поступка. Филимонов надеялся, что его отзовут на Землю, но его оставили, правда, прислали для защиты оперативника Зимина. «Я могу стать объектом провокаций», — заявил Филимонов. Ему ответили: «Именно поэтому вы нужны. Мы должны раскрыть заговор, чтобы впредь ничто не мешало нашим взаимоотношениям». Филимонов был трусоват, и вынужден согласиться.

Планетку программисты слепили так себе, надергали стандартных деталей из предыдущих симуляций, очень спешили. Удивительно, но Филимонову она понравилась, наверное, потому что это была первая его чужезвездная «командировка». Его внимание еще не было «замылено» массой повторяющихся деталей, без чего нельзя обойтись в программировании достоверной симуляции. Новый мир он воспринимал с детским восторгом. Даже почти забыл о своих страхах.

Искусство действовало на него успокаивающе. Даже, когда он чувствовал себя наживкой в играх больших мальчиков. И вот они стояли в большом зале Столичного Хранилища предметов искусства и культа и делали вид, что рассматривают выставку каких-то местных картинок. Больше всего они напоминали земные плоские черно-белые фотографии.

— Мне кажется, что Иван Петров больше не появится, я ему не понравился, — сказал Филимонов и с надеждой посмотрел на Зимина.

— Ага, — ответил Зимин. — Только к предательству вас склоняли другие, пока еще не установленные лица.

Настроение Филимонова немедленно испортилось. Он что-то пробурчал себе под нос и больше не улыбался, лишь с подозрением поглядывал по сторонам, выискивая врагов. Так они без пользы простояли два часа, пока к ним не подошли две местные хранительницы музея. Надо признать, что инопланетянки — существа красивые. Они принялись расхваливать экспозицию. И попросили, чтобы на Земле, куда они непременно совершат ответный визит, экскурсии по музеям для них проводил лично Филимонов, потому что другого такого замечательного специалиста днем с огнем не найдешь.