Леонид Пузин - Приговорённые к совершенству [СИ]

Вообще-то, отправляясь за Иваном Адамовичем, Сергей — будто чуя, что его командировка затянется! — оставил жене около двадцати тысяч долларов, и при желании она вполне могла бы уволиться, но Света любила свою работу и не собиралась уходить из школы до положенного декретного отпуска. Так что в течение двух месяцев — второй половины января, всего февраля и начла марта — она сполна хлебнула «прелестей» гнилой ростовской зимы: трамваи ходили плохо, и добираться до работы беременной женщине в основном приходилось пешком. И постоянная скользкая дрянь под ногами чуть было не подвигла Свету приобрести за тысячу долларов подержанный «Жигулёнок»: чему воспрепятствовало несколько соображений, главным из которых было суеверное чувство, что, обзаведясь собственным транспортным средством, она каким-то «мистическим» образом предаст если не самого Сергея, то его верного друга — «Уазик». Но и кроме этого, регулярные сеансы телепатической связи с Ольгой сообщали Свете уверенность, что вот-вот — в любое мгновение! — она воссоединится с мужем. Как? Где? Какая разница! Или Сергей вернётся на Землю, или она переместится в Большое Облако. Вкусит, так сказать, при жизни немножечко райского блаженства. Впрочем…

…не такое уж оно и райское! Конечно, жить «по щучьему веленью, по моему хотенью» — прельщает, чего уж! Но… Олег-то — глупенький! — вон ведь как оконфузился, вдобавок к Еве измыслив Лилит. Впрочем, ему, мальчишке, простительно… но что — если и другие?.. конечно, Иван Адамович — вряд ли — и возраст, и под присмотром… а вот Серёженька? Молодому мужчине четыре месяца без женщины? Притом, что при желании он там себе может навообразить хоть целый гарем… и Оля, конечно, стучать на него не станет… и правильно! Нечего дурью маяться! То, понимаешь, приревновала к Ниночке, а теперь — вообще! К призракам! Которых он будто бы может материализовать! И как тебе, Светка, не стыдно быть такой эгоисткой? Ведь Серёженька — не монах; и если в своём райском затворе измыслил парочку гурий — с тебя не убудет!

Подойдя к трамвайной остановке, по множеству собравшихся здесь людей Света поняла, что случился очередной затор, движение не возобновится раньше чем через полчаса, и решила пойти пешком — было тепло, дождя не предвиделось, и хоть заметно отяжелевший живот стеснял движения, однако неторопливая прогулка будет для младенца куда безопаснее, чем тряска в переполненном трамвае.

Нетерпение двух предыдущих недель, когда Свете вдруг стало казаться, что вот-вот, с минуты на минуту, должно случиться долгожданное воссоединение с мужем, помешало женщине заметить, как весна, войдя в полную силу, плавно перетекала в лето: воздух на улице Максима Горького пьянил сладковатым дурманом оглушительно цветущих белых акаций. И было на удивление безлюдно — на что Света обратила внимание не сразу, а только поравнявшись со следующей остановкой: на которой, в отличие от толчеи предыдущей, кроме привалившегося к узловатому стволу пирамидального тополя одинокого седого мужчины, не было никого. Мало этого, на протяжении следующих двух кварталов, до поворота в сокращающий путь проходной дворик, Света также не встретила ни одного человека.

Конечно, улицу Максима Горького особенно оживлённой не назовёшь, но чтобы в половине десятого утра она обезлюдела до такой степени… ох, не к добру! Тревога исподволь всё сильнее овладевала женщиной, и, прежде чем свернуть в подворотню, Света уже подумывала, а не стоит ли ей всё-таки дождаться трамвая, но, если пройти через двор, до школы оставалось совсем немного и, чтобы проехать одну остановку, было обидно ждать явно застопорившиеся вагоны. А мысль о том, чтобы, следуя параллельно рельсам, на 300–350 метров удлинить себе путь, женщине, несмотря на постоянно усиливающуюся тревогу, в голову почему-то не пришла — и Света свернула во двор.

Естественно, не предполагая, что, ступив в знакомую подворотню, делает шаг в пятый инвариантный мир — в общем-то, совершенно невозможный, противоречащий едва ли не всем Основным Принципам Системы, шаг. Однако беззвучный вскрик поколебленного этим шагом Большого Равновесия до Светы всё же дошёл, и она, испытав панический ужас, резко повернула назад — увы, «щель» между мирами закрылась, никакого пути назад более не существовало.

Правда, само это резкое движение спасло женщину от шальной пули — взявшаяся невесть откуда стена брызнула кирпичной крошкой в полуметре от Светы. Чего, впрочем, она не осознала — потрясение от невозможного пересечения границы между мирами на несколько мгновений лишило женщину способности воспринимать какую бы то ни было реальность: хоть «свою», хоть «чужую».

В себя Света пришла только услышав — причём, будто изнутри, а не извне — пронзительный вопль:

— Ложись, дура! Ложись немедленно!

Повинуясь этой команде, беременная женщина осторожно сползла по стене и легла на бок — животом и лицом к основанию старой кирпичной кладки. И почти тотчас в то место, где секунду назад находились Светины голова и грудь, ударило ещё несколько пуль, припорошив лежащую женщину ржавой крошкой.

«Бандитские разборки? Контртеррористическая операция? Или — не дай Бог! — начало новой гражданской войны? — мелькнуло в голове у потрясённой Светы. — Угораздило, ничего не скажешь! И, главное, как ей, будучи чуть ли не на девятом месяце, выбираться из-под огня? И понесла же её сегодня нелёгкая в школу за дурацкой, никому не нужной справкой! Притом, что она в декрете без малого уже три недели! Господи, помоги! Серёженька, родненький, выручай!»

Беспорядочная стрельба продолжалась, ухнул гранатомёт, за спиной лежащей женщины несколько раз стремительно протопали мужские ноги — после повалившего её на землю крика-команды, Света больше не чувствовала к себе никакого внимания: и слава Богу! Сейчас, как только утихнет стрельба, она осторожненько бочком выползет из этой ужасной подворотни, и…

…что «и»? Опомнись, дура! Никакой кирпичной стены, у основания которой ты сейчас валяешься, здесь не должно быть! Ведь ты же упала сразу за аркой, и, значит, должна лежать уткнувшись лицом в сиреневый куст! Или — если в беспамятстве прошла несколько шагов — в детскую песочницу. А дальше: две старые жердёлы, колючие заросли молодой акации, фанерная будка, мусорный контейнер — нет! Ты, Светочка, наверняка ошиблась! Наверняка свернула в соседнюю подворотню! В соседнюю?..

Светино восприятие и Светино сознание будто бы разделились: какой-то их частью она отмечала стрельбу, крики, топот, а какой-то — мучительно старалась понять, что же всё-таки произошло? Ведь в сегодняшних утренних новостях по радио не было никаких намёков на тревожную обстановку в городе! Конечно, бандитам «последние известия» — не указ, но для криминальной разборки бой что-то тянется слишком долго… и, главное, откуда в знакомом дворе незнакомая кирпичная стена?..