Леонид Пузин - Приговорённые к совершенству [СИ]

Но по-другому спросить Ольга не успела — её захлестнула волна дикого, всепоглощающего страха: не только Змей, но и Лилит с Евой в ужасе телепатировали: верните нас В Большое Облако! А если не можете — немедленно развоплотите! Мир, в котором разумные существа мучат, убивают и едят друг друга — это сумасшедший мир! В нём невозможно не то что жить, но даже и просто находиться! Слушать, как один человек спорит с другим относительно того, правильно или неправильно они съели третьего — это невыносимо! Оля, Олег, «Уазик», если вы нас сейчас же не вернёте в Большое Облако или не развоплотите — мы развоплотимся сами!

Испустив эту исполненную отчаяния волну, фантомы действительно попробовали развоплотиться — Ольга почувствовала, как в её мозгу напряглось нечто, отвечающее за стабильность структуры Змея, а само райское создание, несколько раз изменив окраску, обесцветилось и, теряя форму, стало пульсировать с всё возрастающей амплитудой. Сосредоточившись, психосимбиот «Ольга-Уазик» смог вернуть рептилии её «первозданный» вид, но этого оказалось недостаточно — запросил помощи измысливший Еву и Лилит Олег: Олечка, помоги! Мои женщины сейчас растворятся! Лилит, Евочка — не уходите! Я вас очень люблю — останьтесь!

Стабилизировать Еву и Лилит оказалось значительно трудней, чем Змея: психосимбиоту пришлось выйти на максимально сейчас для него доступный одиннадцатый уровень континуума. Но поскольку даже с помощью шестнадцатимерной структуры метасознание Ольги на данном уровне не могло как следует интегрировать искусственный интеллект «Уазика», то начались резонансные автоколебания, которые грозили распадом не только психосимбиоту в целом, но и его составляющим — женщине, автомобилю, шестнадцатимерной структуре.

Пытаясь обрести устойчивость, психосимбиот мобилизовал все свои резервы, но это потребовало от него такой концентрации внимания, что распалась связь со всеми актуализированными «Эта» цивилизацией инвариантными мирами, и нарушенная искусственной реализацией Принципа «всё несуществующее существует» «изначальная» метрика континуума образовала силовое поле, изъявшее психосимбиот «Ольга-Уазик» из сферы действия данного принципа.

Пыхнуло розовато-зеленоватым светом — автомобиль и все его пассажиры вернулись в Большое Облако.

Контролёр Первого Ранга — Главному Координатору.

Мне не удалось задержать объект «Ольга» в ста сорока двух миллиардах реализованных мною инвариантных континуумах, и он возвратился в Большое Облако. Считаю, что для изоляции объекта «Ольга» в Большом Облаке необходимо использовать всю мощь нашей цивилизации, в противном случае мы не сможем препятствовать его попыткам проникновения в пятимерный континуум третьей планеты звезды G2 и воссоединению метасознания Ольги с искусственными интеллектами Сорок Седьмого, Базы и Координатора Малой Ячейки. Вообще — не имея прецедентов, мы сильно недооценили возможности метасознания, образовавшегося у аборигена третьей планеты. Не исключено, что в некоторых случаях метасознание у индивидуально мыслящего носителя разума может иметь размерность намного большую, чем девятая — в этом случае психосимбиотическая связь с Сорок Седьмым и Базой аборигену третьей планеты была нужна лишь вначале, когда его метасознание сформировалось ещё не полностью. В противном случае невозможно объяснить возвращение объекта «Ольга» в Большое Облако — для того, чтобы изъять какой бы то ни было материальный объект из сферы действия искусственно реализованного мною Принципа «всё несуществующее существует» требовалось ментальное воздействие не ниже одиннадцатого уровня истинной (естественной) сложности. В связи с вышесказанным, предлагаю Вам проблемы связанные с метасознанием объекта «Ольга» отнести к первоочередным, подлежащим рассмотрению Большого Совета — так как не исключено, что для разрешения этих задач потребуются усилия всей «Эта» цивилизации в целом.

Пройдя под аркой, конвоирующий Свету отряд свернул налево и остановился перед лестницей, ведущей к оббитой листовым железом двери в подвальное помещение — точь-в-точь такой, за какими, обычно, прячутся от жильцов технические службы ДЕЗов, ЖЭКов и прочих управленческих контор. Однако лейтенант не стал спускаться по лестнице, а подошёл к расположенному на высоте человеческого роста, забранному фигурной решёткой окну и, просунув вытянутую вверх руку в полуокружность основания расходящихся веером арматурных прутьев, постучал в стекло. Если бы Света не была так встревожена, то она могла бы улыбнуться этой опереточной конспирации, но сейчас её нисколько не забавляла нелепость происходящего — когда командир конвойного отряда, подобно подгулявшему дворнику, стучится в окно каптёрки.

После поданного лейтенантом сигнала в течение нескольких минут ничего не происходило, затем подвальная дверь бесшумно отворилась внутрь, унося с собой бутафорский висячий замок, и как Света ни была обеспокоена, эта игра в конспирацию её немножечко позабавила, увы — ненадолго. Вслед за лейтенантом спустившись по лестнице, женщина вновь окунулась в кошмарную реальность.

Сразу за дверью находилась небольшая, почти пустая, освещённая единственной стосвечовой лампочкой комнатка — с канцелярским столом, телефоном и дежурящим при нём майором. Конвоирующий Свету лейтенант, не говоря ни слова, вытянулся по стойке «смирно» перед сидящим на стуле старшим офицером. Майор, сняв трубку и сказав короткую непонятную фразу, — тополь одиннадцатый, форма три, — что-то написал на бланке и, приложив печать, сунул сложенный вдвое лист в конверт и тщательно его заклеил. Затем, игнорируя лейтенанта и сержанта, ткнул пальцем в направлении веснушчатого верзилы:

— Ты, рыжий, как тебя зовут?

— Рядовой Грищенко! — выступив на шаг, назвался солдат.

Подозвав Грищенко к столу, майор передал ему конверт с бланком и велел по возвращении в часть вручить этот конверт своему непосредственному начальству. После чего входная дверь автоматически раскрылась, и дежурный офицер коротко распорядился:

— Товарищи бойцы, вы свободны. Можете идти. Лейтенант и сержант, задержитесь.

У внутренне съёжившейся в тревожном ожидании Светланы в голове мелькнуло: ни фига себе! Порядки здесь — те ещё! Похоже, арестовали не только меня, но и моих конвоиров!

Словно бы подтверждая эту догадку испуганной женщины, разъехались в стороны капитальные створки расположенной напротив входа железной двери, и из открывшегося проёма вышли четыре человека в штатском. Последовала команда: лейтенант и сержант, сдайте оружие майору и следуйте за нами.