Леонид Пузин - Приговорённые к совершенству [СИ]

— А сумочку? — сдав автомат, переспросил растерявшийся сержант, вертя в руках Светину сумочку, — мне лейтенант сказал, что я отвечаю за неё головой.

— Сумочку дайте мне, — произнёс один, самый безликий из безликой четвёрки, и забрал сумочку у сержанта.

Железная дверь снова разъехалась, и в сопровождении штатских бывшие Светины конвоиры исчезли в затворившемся за ними проёме — женщина осталась один на один с не обращающим на неё никакого внимания майором. Свете очень хотелось спросить занятого бумагами офицера, куда же её всё-таки привели, но от страха язык перестал ей повиноваться — и ведь это только начало! Её ещё не допрашивали, не угрожали, не били — а что же будет дальше? Да, когда прошёл первый испуг от фантастической смены «декораций», и Света поняла, что очутилась в параллельном мире, то всё окружающее стало восприниматься ею несколько отстранённо, без присущей женщине эмоциональной остроты — и всё-таки! Если её расстреляют здесь, в чужом мире, то большой вопрос — «воскреснет» ли она у себя?

Майор, по-прежнему не обращая внимания на женщину, продолжал возиться с бумагами; Светин страх усилился до такой степени, что отправленный ею мысленный призыв о помощи прорвался сквозь многие инвариантные континуумы и нашёл Ольгу.

Наконец, после пятнадцати-двадцати минут томительного ожидания, железные створки снова разъехались и из дверного проёма вышла прежняя безликая четвёрка в штатском. А может, не прежняя, может, другая — индивидуальные особенности этих людей были до того стёрты, что только человек с исключительной зрительной памятью имел некоторые шансы не ошибиться, пытаясь их различить. Света таких способностей не имела, а если бы и имела — ей было не до того.

Её, скукоженный страхом, мозг мог порождать одни только призывы о помощи: «Господи, помоги, Олечка, выручай!»

За первой железной дверью было шесть ступенек вниз, три метра широкого коридора и ещё одна такая же дверь. Когда Света и её провожатые спустились по лестнице, эта дверь тоже разъехалась, и маленький отряд вновь вышел на лестничную площадку, от которой вниз вели уже не шесть ступенек, а значительно больше — два пролёта. То есть — целый этаж вниз, в освещённое слабенькой лампочкой сумрачное подземелье. Однако спуск в Аид на этом не закончился: в каждой из пяти стен пятиугольного подземного помещения было врезано по железной двери, а посередине этого «холла» стоял точно такой же канцелярский стол, как и в «предбаннике».

Едва конвоируемая штатскими Света ступила на бетонный пол находящегося глубоко под землёй помещения, дежурящий при столе подполковник снял телефонную трубку и произнёс столь же загадочную фразу, как и майор в «предбаннике»: сосна седьмая, форма четыре, допуск один эм два с половиной.

На сей раз ждать не пришлось ни минуты, едва офицер произнёс кодовые слова, вторая слева от Светы дверь разъехалась, и, сопровождаемая конвоем, она вошла в кабину лифта, который так стремительно ухнул вниз, что к горлу женщины подступил тошнотворный ком.

«Господи, да сколько же здесь подземных этажей?», — мелькнуло в уме у проваливающейся в преисподнюю Светы, но эта мысль не успела получить развития — чуть слышно лязгнув, лифт остановился.

Коридор, в который попала женщина выйдя из кабины, вполне отвечал её представлениям об аде: узкий, высокий, слабо освещённый скрытыми от глаз жутковатыми красными лампочками — так что потолок почти терялся в багровой мгле. И это не всё: в тишине подземелья раздавались едва слышимые мучительные стоны, вопли и время от времени отчаянный, скорее нечеловеческий, а звериный визг. Окружающая Свету четвёрка безликих конвоиров не издавала ни звука, предоставляя женщине возможность сполна «насладиться» этой почти неслышимой инфернальной «музыкой». И хотя Света понимала, что, скорее всего, она слышит фонограмму, а не настоящий адский зубовный скрежет, ей сделалось невыносимо страшно: Господи! Да ведь в этом подземелье её могут замучить ничуть не хуже, чем в настоящем аду!

Выдержав пятиминутную паузу, за время которой страх попавшей в преисподнюю женщины проник ей глубоко в сердце, конвой повёл Свету по коридору — четверо безликих в штатском шагали почти бесшумно, и только постукивание о бетон каблуков женских туфелек нарушало пронизанную беззвучными воплями тишину.

После нескольких поворотов и ответвлений коридор привёл Свету к глухой железной двери, которая «гостеприимно» раздвинулась, пропустив узницу внутрь небольшой (примерно, два на три метра) камеры с таким же высоким, как в коридоре, теряющимся в багровой мгле потолком. Едва женщина вошла в предназначенное ей узилище, дверь стала на место, отделив пленницу от конвоя — Света осталась наедине со своими кошмарами.

Красный свет в камере был очень тусклым и такого оттенка, что женщине показалось, будто её руки запачканы кровью. Неудивительно, что в этом кровавом свете чрезвычайно зловеще выглядели самые будничные предметы обстановки: стол, стул, заправленная солдатским одеялом койка и унитаз с краном над ним в углу. Вообще-то, по тюремным меркам, роскошная меблировка — если бы не наводящий тоску жуткий багровый свет.

Кружки в камере не было, и Света, вдруг почувствовавшая свирепую жажду, открыла кран над унитазом — из него тоненькой струйкой потекла ржавая вода. Дав стечь накопившейся в трубах железной гнили, женщина напилась прямо из-под крана — слава Богу, кажется, её не собираются томить жаждой!

Как известно, вкус воды — вкус жизни, так что, напившись, Света несколько приободрилась: кто бы ни были пленившие её господа-товарищи, но не станут же они всерьёз мучить женщину на девятом месяце беременности? Тем более — расстреливать?

Не станут?

Ну да, нормальные службы безопасности — не станут, но ведь у чокнутых правителей и службы безопасности всегда с приветом… а кто в этом параллельном мире правит Россией?.. и какой Россией?.. Бог его знает! Судя по тому немногому, что Света успела увидеть, здешней Россией до сих пор правит КПСС, а точнее — Политбюро. А ещё точнее — Генеральный Секретарь. И что же — нынешний правитель, подобно Сталину, держит страну в ежовых рукавицах? А ведь похоже! По тому, какими неразговорчивыми были задержавшие её солдатики, по не присвоенным лейтенантом долларам, по дьявольски мрачной обстановке секретного заведения, в которое её угораздило попасть, если судить по этому, нынешний правитель России должен быть настоящим букой, с извращённой фантазией — чего стоит одно кровавое освещение! А фонограмма стонов и воплей пытаемых? Да ещё — под сурдинку, на грани слышимости? Так — что невозможно понять, снаружи доносятся эти ужасные звуки или гоношатся у тебя в голове!