Геннадий Дмитриев - Настоящая работа смелых мужчин

Так мы попал в секретную лабораторию гестапо, в клинику доктора Вагнера. Занимался он опытами над людьми. Предлагали сотрудничать, но мы отказались. Им нужны были знания Вашего отца. В работах по созданию копий организмов, на основе генов, немцы продвинулись достаточно далеко. Они использовали смесь науки и эзотерики, и добились неплохих результатов.

Никто из ученых мира серьезно к эзотерике не относился. А немцы относились серьезно, очень серьезно. Сначала мне это тоже казалось чепухой, но потом я понял — нет, это не чепуха, это все очень и очень серьезно. Но им не хватало методики, которая позволяет ускорять процессы развития организма. А у Вашего отца методика эта была. Они не могли ничем заставить его работать с ними, ни уговоры, ни угрозы, ни пытки не дали ничего, тогда они устроили чудовищный эксперимент. Стали отрабатывать свою, не доведенную до ума методику на мне, в присутствии Вашего отца. Они знали: если он не вмешается — я погибну. И он не выдержал испытания, вмешался. Эксперимент удался.

Потом он пытался покончить собой, но ему не дали. Поместили в камеру, где не было никаких острых и твердых предметов, как в палате для душевнобольных. И тогда он сам, зубами перегрыз себе артерию на правой руке.

— До какого же отчаяния нужно было дойти, чтобы покончить собой таким страшным образом! — воскликнул я.

— Нет, молодой человек, нет, — возразил старик, — не так Вы говорите, не так! Как же нужно было любить жизнь, чтобы так умереть!

Доктор Архангельский сел на скамейку, и обхватил голову руками.

— Боже мой! Боже мой! — повторял он, раскачиваясь из стороны в сторону. — Боже мой! Потом он встал, подошел к старику, посмотрел в его глаза, и сказал:

— Сколько же времени с тех пор прошло? Вы совсем не изменились!

— Это Вам кажется, — ответил профессор, — да, мое тело почти не стареет, вернее процессы старения идут очень медленно, тело, но не душа. Хотя я и сам не знаю, есть ли она у меня? Там, в лаборатории им удалось выделить ген старения. Разработали методику замедления возрастных процессов. Вот и испытали на мне. Человечество всегда мечтало о вечной молодости, но не все так просто, совсем не просто. Тело не стареет, а душа изнашивается, старится и умирает.

— Значит, доктор Вагнер — это тот самый доктор, который возглавлял секретную лабораторию гестапо? — воскликнул я.

— Нет, не тот, — ответил старик, — просто однофамилец. Тот Вагнер давно умер.

— И что, он, тот доктор Вагнер, не опробовал методику вечной молодости на себе? — спросил я.

— Да, я же говорю Вам, все не так-то просто. Из сотен экспериментов, удачными были единицы, я один из тех немногих, кто выжил. Остальные либо умирали, либо сходили с ума. Ни один нормальный человек не решиться испробовать на себе методику, которая не дает стопроцентного результата. Ну, а нас они не щадили.

— Доктор Вагнер, — произнес задумчиво Станислав Викторович, — странное, очень странное совпадение, неужели просто случайность?

— Возможно, что и нет, — ответил старик, — я же говорил, что немцы очень серьезно занимались эзотерическими науками, и достигли значительных результатов. Используя методы черной магии, они могла переселять души умерших людей в тело живых. Так, что вполне возможно, что душа того доктора Вагнера живет в этом, нынешнем.

— Но, это же сущий бред! — воскликнул я. — Неужели Вы верите этим средневековым сказкам?

— Нет, Сережа, — возразил доктор Архангельский, — вполне возможно, что это не бред. Я лично знаком был с одним экстрасенсом, который брал оплодотворенное яйцо утки, и переселял душу утенка в неоплодотворенное яйцо курицы. В результате из яйца курицы рождался утенок, а яйцо утки пропадало. Это уже не средневековье, это наше время!

— А фамилия? Для чего нужно было этому, нынешнему Вагнеру брать фамилию, с которой его душа жила прежде? Это что совпадение?

— Думаю, что нет. Но фамилия настоящая. Они просто выбрали подходящую кандидатуру, с такой же фамилией. Любили немцы мистику, даже внешне, Вагнер — это как символ. Помните? Рихард Вагнер, «Полет валькирий»! Валькирии летают над полем брани, и собирают души погибших воинов, он тоже собирает души погибших, но с другой целью.

— А чем еще занимались в этой лаборатории, кроме разработки методики вечной молодости? — спросил доктор Архангельский.

— Еще у них была задача создания расы рабов. Рабов, которые могут быть высококлассными специалистами в узкой области, но не будут иметь личности, а будут полностью подчиняться воле господ. Для этого им нужны были специалисты, их тщательно отбирали, потом на основе их генов выращивали рабов. Они научились за несколько часов на основе одной клетки вырастить человека определенного возраста.

— Они использовали знания моего отца?

— Лишь частично. После его гибели, они не смогли полностью повторить методику, зафиксировать смогли лишь некоторые моменты. Этого было недостаточно. Они широко пользовались опытом магов и колдунов, но эзотерика не поддается строгим расчетам, все зависит от личности мага, и часто результаты были не предсказуемы. Сейчас от услуг магов они отказались, но методика широко использует эзотерические знания.

— А что же они делали с Вами?

— После удачного эксперимента, в котором участвовал твой отец, было еще множество других, они пытались сделать из меня биоробота, но не получилось ни раба, ни специалиста. Получилось какое-то непонятное существо, без личности, без души, с телом, которое практически не стареет.

Сейчас случай со мной считался бы явной неудачей, а тогда это казалось успехом, большим успехом. Вот и возил доктор Вагнер меня по всему миру, как экспонат. Сначала, вместе с Гитлером попал в Аргентину, потом в Америку, а сейчас, вот, сюда.

— Но, Гитлер покончил собой! — воскликнул я. — Он застрелился! Его тело опознали!

— Нет, это был не Гитлер, они пристрелили двойника, пристрелили, потом облили труп бензином и сожгли. Да, и не думаю, чтобы все, кто участвовал в опознании тела Гитлера, действительно опознали его. Просто, такая версия, что Гитлер мертв, устраивала всех. Его вывезли на подводной лодке в Аргентину. Вывезли и его, и архивы лаборатории, когда уже наши танки ворвались в Берлин. Гитлер дожил до глубокой старости, и умер в 1965 году, в Аргентине. Немцы хотели его использовать, как знамя для возрождения нацизма, но куда там, — старик махнул рукой, — я его довольно хорошо знал. Это был душевно больной, сломленный человек. Уже в конце войны, когда он понял весь ужас поражения Германии, он замкнулся, ушел в себя, и не общался ни с кем, кроме своей собаки. Дальше — хуже и хуже. Иногда, уже там, в Аргентине, у него бывали минуты просветления, тогда мы разговаривали с ним, но потом он снова уходил в себя.