Ника Ракитина - Дракон для жениха [СИ]

Вместе они закрепили веревку, обвязав ее вокруг каменного выступа. К сожалению, выступ был от арки дальше, чем хотелось бы, что существенно уменьшало длину веревки, и без того не слишком большую.

— Осторожнее, граф, — напутствовал Фреза пан Иохан, когда тот, одной ногой стоя на надежном полу пещеры, носок второй утвердил на не слишком надежном выступе склона.

— Если что-то пойдет не так, вы ведь меня вытянете, не так ли? — отозвался граф и перенес вторую ногу на второй шаткий выступ.

Стоя в арке, пан Иохан наблюдал, как он перемещается по склону в сторону сетки — не слишком быстро, но ловко и вполне уверенно. Так уверенно, что закрадывалась невольная мысль о том, что подобные акробатические упражнения он проделывает не впервые; пан Иохан даже позавидовал. Вот что значит человек служилый: не просто случайный гость в армии, как барон Криуша, а профессиональный военный!

— Не боитесь, что он сбежит? — ступая легко и неслышно, Мариша подкралась и встала за спиной у пана Иохана, застав его врасплох. — По нему не заметно, что спуск дается ему так уж нелегко.

— Даже если сбежит, вреда от этого не будет, — ответил барон.

— Вы слишком легко ему доверились. Вы знали его раньше?

— Первая наша встреча была в тюрьме, когда граф приходил просить меня о том, чтобы я устроил ему место в свите вашего высочества.

— Я же просила без титулов…

— Простите. Дозволено мне будет спросить, отчего вы настроены к нему столь… враждебно? Ведь всю эту безумную авентюру он затеял ради того, чтобы спасти вас из лап, как он полагал, ужасного чудовища?

— Каковы бы ни были его намерения, — холодно проговорила Мариша, — его методы характеризуют его как человека не слишком… благонадежного. Я бы не доверилась ему, когда бы даже речь шла в самом деле о спасении жизни.

— Мне кажется, вы все-таки ошибаетесь.

— Ошибаюсь? После того, как он хотел вас убить?.. Вы что же, и этому его поступку готовы найти оправдание?

Поразмыслив, пан Иохан, несомненно, и этому нашел бы оправдание, однако мысли его приняли радикально иное направление, когда он заметил, что Фрез остановился, немного не дотянувшись от сетки, и, одной рукой уцепившись за камни, второй что-то делает с веревкой у себя на поясе.

— Что он задумал? — тихо спросила Мариша, подавшись вперед.

Барон быстро глянул вниз, под ноги.

— Веревка кончилась. Видите, как натянулась? Он хочет освободиться от нее и дальше идти без страховки.

Королевна подняла на него широко раскрытые глаза, в которых поразительным образом перемешались осуждение и восторг.

— Наверное, все мужчины сумасшедшие. Ведь он страшно рискует!

— До сетки осталось совсем немного. Граф справится.

— А вы? Вы справитесь, барон?

— Справлюсь, — твердо ответил пан Иохан, хотя полной уверенности у него не было — так же как и опыта карабканья по отвесным скалам. Но что еще он мог ответить?

Меж тем, Фрез освободился от веревки, которая, вероятно, была закреплена на его поясе хитроумным узлом из тех, что никогда не развяжутся, сколько ни тяни и ни дергай веревку изо всех сил, но легко распускаются от малейшего усилия, коли знаешь, за какой конец и каким образом ухватиться. Минута, и граф остался висеть на склоне, распластавшись на камнях, безо всякой страховки, а пан Иохан присел, чтобы смотать соскользнувшую вниз веревку. Он вытягивал ее, наматывая на локоть, и неотрывно глядел на Фреза, который, помедлив немного, продолжил опасный путь. Впрочем, уже через несколько минут он повис, уцепившись за сетку, и барон перевел дыхание.

Фрез махнул рукой, привлекая его внимание, и когда пан Иохан махнул в ответ, указал сначала вниз, а потом — вверх; затем, ловко перецепляясь руками и ногами, с потрясающей быстротой начал спускаться.

— Сдается мне, граф отправился за подмогой, — морозным голосом проговорила Мариша, скрестив на груди руки. — Вот увидите, он вернется сюда с целой оравой головорезов.

— Или не вернется вовсе, — пожал плечами пан Иохан. Бегство Фреза нисколько его не обеспокоило. — Впрочем, я все-таки думаю, что вернется, и один. Мало кто из головорезов сумеет вкарабкаться по этакой круче.

Почему вы предполагаете самое худшее, панна Мариша? Вы слишком юны для столь пессимистического взгляда на мир.

— А я поражаюсь вашему благодушию, барон. Уж казалось бы, человек, повидавший всякого, подобно вам, должен всегда быть настороже и готовиться к худшему.

— И встречать всякого нового человека в штыки? К чему? Что же это за жизнь, если ежеминутно ожидать беды?

— Вы меня решительно поражаете, — повторила Мариша, окинув барона непонятным взглядом. — Итак, вы намерены ждать возращения нашего вероломного… друга?

— Вы еще не знаете его намерений, а уже обвиняете в вероломстве, — укоряще проговорил пан Иохан. — Уверен, граф вернется.

— Посмотрим.

Поджав губы, королевна одарила его еще одним трудноописуемым взглядом и отошла в сторону. Барон же, улыбаясь сам не зная чему, сел на краю обрыва ждать возвращения Фреза.

Начинало смеркаться, а граф все не возвращался. Пан Иохан начинал уже подумывать, что королевна была права, и более они его не увидят. И в самом деле, легко понять человека, не желавшего подставлять шею под топор палача; упускать удобную возможность скрыться и запутать следы в положении Фреза было бы просто глупо. Думал об этом пан Иохан спокойно; ежели преступный граф в самом деле бежал, он нисколько не огорчился бы, ибо в любом случае положил разыскать его позже и поквитаться за посланницу Улле. Вот только трудно будет в одиночку спускать вниз трех девиц; на помощь разбойников барон не рассчитывал. Кстати нужно было подумать, как поступить с ними…

Каждая косточка избитого за день тела ныла и требовала отдыха, хотя бы не на мягкой перине, а на жестких камнях. Ничего так не хотелось пану Иохану, как растянуться во весь рост на полу, закрыть глаза и дать роздых пусть только телу — ибо разум его был слишком возбужден дневными событиями, и при всем желании барон ни за что не сумел бы уснуть. Но лечь все-таки тянуло; однако пан Иохан не переменял позы и продолжал сидеть, как изваяние, в проеме арке до тех пор, пока небо не начало темнеть. В пещере к тому времени сгустился мрак, будто ночь настала; Ядвися молча зажгла лампу и поставила ее посередине пола.

— Лучше бы поберечь керосин, — сказал пан Иохан, на минуту отвлекаясь от бесплодных — увы! — наблюдений за склоном, где вот уже больше двух часов не происходило никакого движения. — Тушите лампу и ложитесь спать, сударыни.

— Думаешь, мы можем застрянуть здесь до следующей ночи? — озабоченно спросила Ядвися.

— Едва ли. Но как знать, не понадобится ли нам свет этой ночью.