Джек Вэнс - Шато д'Иф и другие повести

Впереди всех маршировал лорд Дреке, на каждом шагу звеня кинжалами и шпагами. В дополнение к обычному костюму, теперь Дреке нацепил на плечи огромные эполеты, изготовленные из панцирей морских жуков, украшенных орнаментами из человеческих костей и зубов. Он остановился лицом к лицу с Милтоном – тому пришлось отступить на шаг, чтобы не вдыхать гнилостную вонь, одинаково исходившую как от фронов, так и от саболов.

Дреке, явно находившийся в отвратительном настроении, нахмурился, глядя на Хэка с высоты своего внушительного роста. «Так что же? Какие вести ты привез? – рявкнул он. – Оружие заказано? Когда, в точности, его доставят?»

«Всему свое время», – отозвался Милтон. Указав на военный лагерь, он спросил: «Почему вы здесь, а не в Грангали? Давно пора было прочистить сточные канавы или сделать еще что-нибудь полезное».

Дреке наполовину вынул шпагу из ножен: «Я не ослышался?»

«Вы слышите голос правительства, в которое вы вложили сто двенадцать тысяч долларов».

«Пустая болтовня! – фыркнул Дреке. – Саболы вообразили, что смогут застать нас врасплох – стали спускаться с Опаловых гор. Мы выступили навстречу, и всем этим хвастливым левшам пришлось с воплями разбежаться врассыпную! Теперь мы ждем возвращения разведчиков, устроивших перестрелку где-то к западу отсюда. А потом – вторжение в Сабол!»

Милтон неодобрительно покачал головой: «Опрометчивый план».

«Ошибаешься! – упорствовал Дреке. – Мы вынуждены действовать с упреждением. Саболы заключили союз с влиятельной земной корпорацией. Звездолеты уже везут им самое современное оружие».

«Ничего подобного! – возразил Милтон. – Земные корпорации ничего не привезут, пока им не заплатят».

«Договор дороже денег! – выкрикнул лорд Анфаг из-за спины Дреке. – Корпорация „Зодиак контрол“ обязалась доставлять товары, провизию, боеприпасы и оружие по требованию!»

«С условием их безотлагательной оплаты, – напомнил Милтон. – Другими словами, все, что мы доставим, должно быть оплачено в течение трех секунд».

«Не похоже на то, что вы намерены защищать наши интересы, – пожаловался Дреке. – Разве мы – не ваши клиенты?»

«Несомненно! И корпорация „Зодиак“ ожидает, что вы будете с ней сотрудничать. В противном случае вы выбрасываете деньги на ветер».

«Как только мы сбросим саболов в море, все будет по-другому! – заявил лорд Дреке. – Вы получите свою долю прибыли – вам будет выгодно предоставить нам необходимое оружие: радиационные пушки, роботов-убийц, ракеты с оптической наводкой, световые гранаты…» Его внимание отвлекли какие-то выкрики: «Разведывательный отряд возвращается». Лорд Дреке промаршировал обратно в лагерь, чтобы приветствовать предводителя отряда; разведчики восседали на тупорылых желтых пони. Они посовещались несколько секунд, после чего Дреке широким взмахом руки призвал к выступлению все ополчение фронов.

Милтон вернулся в аэромобиль и поднялся в воздух прежде, чем Дреке пришла в голову мысль экспроприировать «Мерлин» в качестве средства уничтожения противника.

Аэромобиль завис над Опаловыми горами; Милтон Хэк наблюдал за тем, как сходились вооруженные банды. Судя по всему, предстояла решающая битва – и фроны, и саболы решительно вознамерились устроить кровавую резню.

Противники тщательно маневрировали, выискивая преимущества и пытаясь занимать стратегически выгодные высоты, но каждая такая попытка пресекалась молниеносной вылазкой кавалерии врага.

Мало-помалу, отряд за отрядом, обе армии спускались на равнину, словно влекомые силой притяжения. Милтон парил у них над головами в «Мерлине», поражаясь сложности маневров – ложных атак, внезапных бросков, сосредоточений и рассредоточений банд. Но собственно в бой они вступали очень редко, и каждый раз, когда им приходилось сражаться, если та или иная сторона не могла подавить другую преобладающими силами, столкновение быстро прекращалось.

«Фронов и саболов никак нельзя назвать трусами, – думал Милтон. – Тем не менее, они явно не желают умирать».

Битва продолжалась всю вторую половину дня и начала сходить на нет примерно за час до захода солнца – обе армии едва держались на ногах от усталости. Принимая во внимание численность бойцов и частоту стычек, маневров, атак и отступлений, потери с обеих сторон оказались просто ничтожными.

С наступлением сумерек фроны и саболы вернулись в свои лагеря. Подвезли громыхающие фургоны с провизией, не охранявшиеся во время битвы. Развели костры, на треножниках установили котлы – бойцы приступили к ужину. Раскупорили большие бочки вина – напившись, фроны и саболы развеселились и принялись исполнять бешеные воинственные танцы под нестройную музыку бубнов, погремушек и визгливых волынок. Иные вперевалку подходили к краю озаренного кострами круга, вглядываясь туда, где мерцали костры противника, размахивали руками и били себя в грудь, угрожали, устраивали вульгарные проказы, разражались, напрягая голос до бычьего рева, тирадами, полными ругани и бахвальства, завершали выступление каким-нибудь особо неприличным жестом и возвращались к бивуаку под аплодисменты соплеменников.

В темном небе над океаном всходили две полные луны; третья – бледно-голубой полумесяц – уже поднялась к зениту. Костры догорали. Ворча и жалуясь, бойцы завернулись в халаты и, сгрудившись в беспорядочные кучи, заснули.

Милтон опустил аэромобиль неподалеку, на гребне горного отрога. Возникало впечатление, что и фроны, и саболы были слишком самонадеянны, слишком бесчувственны и слишком ленивы для того, чтобы беспокоиться о возможности ночного набега. Двадцать человек, проворных и умелых, могли бы перерезать глотки всем и каждому в обоих лагерях. В кровожадности фронов или в отваге саболов сомневаться не приходилось; тем не менее, ни те, ни другие не желали подвергаться излишнему риску или преодолевать лишние трудности. «Именно поэтому, – думал Милтон, – для них так важно заполучить дальнодействующие средства уничтожения». Что наводило на мысль о том, каким образом можно было бы обвести вокруг пальца и тех, и других.

«Мерлин» снова поднялся в воздух – Милтон вернулся в комнаты, отведенные ему в Грангали, и там тщательно подготовил свой план.

На следующий день бойцы в обоих лагерях проснулись, побранились, подкрепились, нагрузили фургоны, одели сбруи и пояса, вооружились – и часа через два битва возобновилась. Но теперь участникам уже порядком наскучило это занятие; они маневрировали далеко не так проворно и дерзко, как вчера.

Наступила послеполуденная жара; обе армии отступили на прежние позиции, чтобы освежиться вином и перевязать несущественные раны, рассказывая друг другу боевые небылицы и потешаясь над врагами, занимавшимися тем же самым не более чем в двухстах метрах. Только теперь они обнаружили, что кто-то опустошил их фургоны – в них не осталось никакой провизии. Обменявшись напоследок угрозами и ругательствами, фроны и саболы побросали в фургоны оружие и утварь и отправились восвояси.