Генри Каттнер - Все - иллюзия [сборник]

Роан вылез из штанов и, стоя у самой воды, закрепил на поясе длинный нож.

КАКАЯ ЖЕ мягкая и гладкая была эта вода. Совсем не такая, как обычная. Энергично гребя вниз, Роан раздумывал о цвете голубой бесконечности, через которую плыл. Он держал глаза открытыми, наслаждаясь приятной синевой и наблюдая вспышки цвета, сверкающие, как опавшие листья на дне колодца. Словно плыл к звездам по голубому небу. Роан чувствовал радость и легкость. Было странно даже думать о том, что он делил этот тесный водоем с чудовищем, чья форма и происхождение были ему неизвестны. Воду наполняла смерть, но он не боялся ее. Жизни и света там тоже хватало для того, кто достаточно храбр, чтобы дотянуться до них.

Драгоценности лежали плотными, яркими холмиками, делая дно неровным. Роану показалось, что широкая полоса, идущая посередине дна, была самым ровным участком, словно что-то — или кто-то — регулярно проползало по ней. Но глубокая вода скрывала все признаки того, что тут обитает какое-то чудовище. Возможно, оно спало. Возможно, просто держалось подальше.

Роан достал прочный, легкий мешок, куда он собирался складывать сокровища. Мешок обернулся вокруг руки, прилипнув, как водоросли. Чтобы удержаться на дне, Роан ухватился за тяжелый, полупогруженный в песок камень и понял, что держится за резную статую, украшенную скользкими драгоценностями. Свое предназначение она выполнила.

Сколько же тут сокровищ , с неожиданной теплотой подумал Роан, перебирая их свободной рукой. Большие рубины, похожие на капли крови, цепочки полурастворившихся жемчужин, соединенных вместо алмазов, вделанных в вечное золото, ржавые ящики, из которых высыпались разноцветные украшения. Маленькие статуэтки с огромными изумрудными глазами. Слоновая кость, заросшая покачивающейся зеленой шерстью подводных растений. Стальные зеркала, изъеденные ржавчиной, когда-то отражавшие желтоглазые взгляды прекрасных девушек квай, которые уже сами давно покоятся в земле. Стальные кинжалы, выпадавшие из украшенных золотых рукоятей. Так много всего, слишком много. Богатство давило и кружило голову.

Роан с радостью водил свободной рукой по дну, усыпанному сокровищами, открывая взгляду еще большее количество драгоценностей под слоем песка, стараясь работать как можно быстрее, он отбирал самые большие и лучшие из них и закидывал в мешок. Огромные светлые глаза алмазов, шары, сравнимые по красоте со звездами, нити всех цветов радуги, ограненные капли невиданной яркости. Это было чудесно.

Это было как утро Рождества. Как пасха с ослепительными яйцами, так и ждущими, чтобы Роан взял их.

Его легкие запылали. Он развернулся и изо всех сил поплыл через светлеющую синеву наверх, к воздуху, таща за собой тяжелый мешок. Он ликующе засмеялся как раз перед тем, как выплыл на поверхность, затем задержался на некоторое время, отплевываясь и восстанавливая дыхание перед тем, как высыпать драгоценности па берег и нырнуть снова.

Сокровища засверкали ярче прежнего. Роан зарывался в них руками, выбирая самые красивые, и снова наполнил мешок богатством и величием этой планеты. Он выбрался на поверхность во второй раз, опустошил раздувшийся мешок и снова нырнул.

На этот раз Роан наткнулся на кучу ярко-алых капель, словно раскопав жилу чистого золота в горе хрусталя и серебра. Моргая из-за облаков поднимающего со дна песка, он погрузил обе руки в богатейшие кучи, пытаясь добраться до самых больших и дорогих драгоценностей, которые всегда лежали в глубине, так что ему приходилось зарываться по локоть.

В молочной дали показался длинный, медленный виток обеспокоенного песка. Вода пошевелилась, не сильно, но заметно.

Затем, с величественной замедленностью, что-то обхватило лодыжку Роана железной хваткой.

ОН СУДОРОЖНО изогнулся, позволив рубинам высыпаться из мешка. Они тонули медленным красным дождем в голубой воде, неторопливо вращаясь, пока Роан, осознав, что находится в неумолимом захвате, секунду боролся в почти смертельной панике. Хватка была тяжелая, грубая и холодная, как камень. И Роана тащили в...

Ему казалось невозможным, что через тучи ослепляющего песка, которые он поднял, пытаясь вырваться, начинает медленно просвечивать солнце. Мелькнула безумная мысль, что этот свет пылает в его голове, как символ неожиданности и страха. Тем временем, щупальце тащило Роана вниз, к свету, и, по мере приближения к нему, стало видно, что свет был подобен самому солнцу, ясный, яркий, бело-золотистый, мерцающий в воде, похожей на голубые небеса Земли. Голубое небо и солнечный свет — две вещи, которых на Венере нигде нет, кроме, возможно, этого места.

Легкие Роана пылали. В глазах все расплывалось от песка, воды и ужаса. В этот момент он не считал себя разумным существом. Он был лишь диким, борющимся зверем, бешено пытающимся вырваться на свободу.

Кинжал, висящий на поясе, верно следуя извивающимся движениям тела, наконец, ударил Роана по ладони, вернув ему рассудок. Его пальцы сомкнулись и, последним осознанным усилием, он вогнал кинжал глубоко в мутную воду, туда, где горело солнце, в толстое кольцо, ползущее по его ноге все выше и выше.

Роан почувствовал, как то, что держало его, дернулось. Он ударил снова. Вода забурлила, и стальная хватка на секунду ослабла. Вырываясь изо всех сил, ослепленный светом и тьмой, он снова воткнул лезвие в твердую плоть, невидимую, наугад, и на этот раз толстое щупальце размоталось и медленно, медленно, отступило в темноту.

Роан, не помня себя, понесся через пенящуюся воду, светящуюся воду, которая кипела песком и посверкивала искаженными отражениями странного солнца, пылающего на дне водоема. Он вырвался на поверхность, казалось, последней отчаянной попыткой, и вцепился в каменный край водоема, беспомощно болтаясь телом в пенящейся воде, думая о том, как скоро щупальце поднимется и вновь обмотается вокруг его ног стальными кольцами.

Рука схватила Роана за запястье. Две руки. Не поднимая головы, он слабо отталкивался от края водоема, но эти сильные руки спасли его. Шатаясь, задыхаясь, хватая ртом воздух, он, наконец, вылез на сушу, растянулся на ней и пролежал так неизвестно сколько времени.

КОГДА ДЫХАНИЕ И ВОЛЯ вернулись к Роану, он открыл глаза и увидел на уровне своего лица ноги, обутые в сандалии, и кучу драгоценностей, лежащую между ним и ногами. Когда усталость чуть-чуть ослабила хватку, он начал медленно приподниматься, пока не сел рядом со сверкающей кучей сокровищ, глядя в лицо стоящему человеку. Роан незаметно двигал запястье к кинжалу, чтобы пальцы могли сомкнуться вокруг его рукоятки.

Квай не смотрел на него. Его лицо было все такое же самодовольное, но это самодовольство предназначалось не Роану. Третьи веки квая покрывали круглые глаза, и их взгляд сфокусировался куда-то за Роаном, ниже, в водоеме. Роан машинально посмотрел туда же.