Джек Вэнс - Лазурный мир

На протяжении всего этого времени рядом проплыли четыре крагена, причем четвертое появление, по всей видимости, стало повторением первого. На этот раз краген задержался и внимательно осмотрел лагуну. Он попробовал ткнуться в только что установленную защитную сеть, но отступил и в конечном счете уплыл.

Хаст наблюдал за этим крагеном, после чего пошел проверить состояние недавно нарезанных стеблей, уже достаточно выдержанных. Он разложил стебли в определенном порядке и приступил к работе. Прежде всего соорудили широкое основание рядом с узким устьем лагуны; подводная конструкция основания соединялась с центральным стеблем плота. На основании возвели решетчатую двадцатиметровую вышку в форме буквы «А» из клееных прутьев, с придающими жесткость укосинами и перекладинами; весь этот каркас туго обмотали крепким канатом и покрыли лаком. Построили еще одну такую же вышку, нависшую над океаном. Перед тем, как успели закончить установку той или иной вышки, сквозь защитную сеть прорвался небольшой краген, чтобы полакомиться не созревшими еще губками.

«В следующий раз тебе не повезет! — пригрозил ему Скляр Хаст. — А пока пусть незрелые губки вызовут у тебя несварение желудка!»

Краген лениво проплыл вдоль вереницы островов, нисколько не обеспокоенный угрозами. Через два дня он вернулся. На этот раз вышки уже закрепили растяжками, но еще не оснастили. И снова Хасту осталось только разразиться проклятиями и оскорблениями в адрес морской твари. Теперь краген проявил большую разборчивость, выбирая только те губки, кожура которых уже растрескалась, как оболочка жареной кукурузы. В этот день люди работали до поздней ночи, устанавливая подпорку, служившую рычагом, позволявшим прилагать большое усилие с помощью закрепленной на вершине оттяжки, когда вышка наклонялась над водой.

На следующий день краген снова вернулся и заплыл в лагуну с оскорбительной самоуверенностью — животное поменьше того, которое Скляр Хаст поймал на Транке, но тем не менее внушительных размеров. Стоя на краю плота, плечистый старый махинатор закинул веревочную петлю на головку крагена, после чего пятьдесят человек промаршировали по плоту от лагуны с толстым канатом на плечах. Изумленного крагена подтащили к наклонившейся над водой вышке, подняли в воздух и повернули вышку так, чтобы краген повис над плотом. Болтающиеся ласты перевязали веревками, и крагена опустили на плот.

Как только туша животного свалилась, торжествующе кричащие зеваки бросились к ней, пританцовывая у самых щелкающих жвал. «Назад, дураки! — взревел Скляр Хаст. — Назад! Чего вы хотите добиться таким образом? Разойдитесь!»

Пристыженные мстители отошли подальше. Хаст взял долото с молотком и, так же, как он это делал на Транке, принялся рубить долотом кольцевую прослойку, крепившую купол головки. К нему присоединились еще четверо. Паз скоро вырубили, и дюжина рук оторвала купол. Толпа снова бросилась к крагену с мстительными воплями. Теперь попытки Хаста остановить ее оказались тщетными. Нервные узлы и волокна животного вырвали из головки — краген содрогался, трепыхался, трещал жвалами. Головку начисто опорожнили, в ней не осталось ни нервных окончаний, ни других органов; краген безжизненно распластался на плоту.

Хаст с отвращением отвернулся. На спину животного вскочил Ролло Барнак: «Остановитесь! Довольно рвать его на куски! Это бессмысленно! Кости крагена могут быть тверже человеческих, их следует сохранить, они пригодятся. Кто знает, что можно сделать из туши крагена? У него жесткая шкура, его жвала крепче самого плотного стебля. Подумайте своей головой, в конце концов!»

Скляр Хаст стоял чуть поодаль и наблюдал за тем, как толпа изучала мертвое животное. Краген больше не интересовал его. Запланированный эксперимент сорвался, как только охваченная ненавистью толпа бросилась вперед. Но можно было поймать других крагенов. Хаст надеялся, что это удастся сделать с помощью второй вышки, наклонившейся над морем, прежде, чем краген успеет заплыть в лагуну. В будущем крепко сколоченные лодки или баржи, оснащенные такими вышками, могли бы даже выходить в открытое море и охотиться на крагенов... Он снова подошел к туше животного, заглянул в пустую головку — теперь в ней скопилась лужа вязкой темно-синей крови. Это о чем-то ему напомнило, вызвало реакцию, поиск какой-то ссылки в памяти. Аналекты? Хаст вспомнил: у каких-то земных морских тварей тоже была синяя кровь — у лангустов и мечехвостов. Хаст не имел представления о внешности или размерах животных, которых так называли.

Кельсо тоже проявил интерес к темно-синей крови. Он принес ведерки и вычерпал ими эту жидкость, сливая ее в бочку побольше. Хаст с интересом наблюдал за ним: «Что ты намерен сделать?»

«Еще точно не знаю. Собираю разные вещества. Дикари где-то нашли металл. Если у меня будет достаточно разных материалов, я попробую всякие методы извлечения металла из всех этих веществ — может быть, получится то, что получилось у дикарей».

«Дикари послужили замечательным источником вдохновения, — заметил Хаст. — Хотел бы я знать, каким еще фокусам они могут нас научить?»

«Заступникам можно дать полезное поручение, — намекнул Ролло Барнак. — До сих пор они не проявляли особого энтузиазма по поводу нашей новой жизни».

«Смерть крагена их страшно огорчила! — весело воскликнул Уолл Брюс. — Эй, заступники! Что вы думаете теперь?»

Заступники, возмущенно наблюдавшие издали за умерщвлением крагена, с отвращением отвернулись. Скляр Хаст подошел туда, где они стояли и разговаривали вполголоса: «Вы все еще думаете, что нам следует опасаться мести Царя-Крагена?»

Люк Робине ответил голосом, дрожащим от ненависти: «Вы поймали маленькую тварь, это вам не Царь-Краген. В один ужасный день Царь-Краген найдет вас и накажет за нарушение Ковенанта. И тогда вас не спасут все ваши канаты, шкивы и вышки!»

Хаст горестно кивнул: «Да, это было бы очень печально. Царя-Крагена нужно было прикончить с первой попытки — так же, как мы прикончили морскую тварь сегодня. Подумайте, насколько проще и легче для всех была бы жизнь в таком случае! А вместо этого вы кормили его и пресмыкались перед ним — и теперь он угрожает нам всем».

Баркван Блаздель отозвался сдержанным, беззаботным тоном: «Ты лишен всякой чувствительности, Скляр Хаст. Ты видишь не дальше собственного носа, тебе неизвестны духовные преимущества смирения».

«Совершенно верно! — согласился Хаст. — Боюсь, в этом отношении я человек безнадежно ущербный».

Заступник Вайболта, тощий старик с пламенными глазами и взъерошенной копной седых волос, прохрипел: «Язвительные насмешки и дерзкие отговорки не помогут тебе, когда Царь-Краген потребует расплаты!»