Юрий Леляков - Эпсилон по ту сторону [СИ]

И вдруг…

…В самом деле — мягкий, едва ощутимый толчок прокатился по кораблю, передавшись через поручень — и вспыхнувший свет заставил зажмуриться!

Корректирующий импульс…

А уже миг спустя — всё погасло. И Кременецкий, осторожно открыв глаза, в которых плавали световые пятна — не увидел алого сияния. Лишь — смутный багровый диск, даже без видимых тёмных точек, среди пустой черноты…

Так и есть: сработал фильтр! Хотя — с опозданием в доли секунды, но вполне достаточным, чтобы…

Кременецкий даже мысленно умолк, не решаясь продолжить…

(И то ещё: красный карлик, класса примерно М6 — как определил Тубанов! А если бы — G2, как Солнце? Или даже — F5, как Процион?..

С которым так промахнулся — в другой повести…

В таких системах — и планет не бывает! Бурная эволюция, перетекание масс от звезды к звезде! Это тут — система из менее массивных, но более долговечных: К и М, оранжевой и красной…

А в общем: как же не знал — что планетные системы возможны у звёзд начиная от середины класса F и далее? Тех, что достаточно медленно вращаются — и могут удержать протопланетное облако магнитным полем! Но… когда загнан школой, и не только!

А вот… Если так, вне атмосферы, увидеть на долю секунды… звезду класса О!

Но у тех — планет не бывает, и к ним вряд ли летают близко…)

…Пятна в глазах постепенно расплывались, и он стал различать контуры овальных проёмов в синеватом свете. Сейчас, по контрасту с этими пятнами — особенно непривычном…

«Да, надо идти спать. Но… как найду дорогу?..»

Кременецкий осторожно взялся за поручень — и стал медленно подтягиваться, стараясь, чтобы ноги не поднимались в воздух. Но видел он ещё плохо, очертания коридора плыли в глазах — и он понимал: путь к каюте будет непрост…

(А — с глазами же… ничего не случилось? Со временем — должно пройти?..)

— А вот и они! — донёсся из снижающейся капсулы голос Высожарского. — Летучие мыши!

Густо-зелёная поверхность джунглей на экране ушла вниз. В бледно-голубом небе, ещё далеко впереди — парили крылатые животные, похожие и на птеродактилей…

А в следующий миг поле зрения приблизилось — и почти не смазавшееся изображение позволило рассмотреть: длинные крылья, густой блестящий золотисто-коричневый мех, чёрные вытянутые в длину головы с продольной белой полосой…

Но увы, секунду спустя — лишь бледное небо с едва заметными контурами облаков. А пока Высожарский таким же рывком вернул прежний масштаб — летучие мыши скрылись за лесом…

— Как снял, так снял, — с досадой прокомментировал он. — Хотя не такие большие, как ожидал, но размах крыльев — метра два, не меньше. Нет, такая «мышка» капсулу не утащит…

— А вдруг это не самые крупные? — предположил Тубанов.

— Однако… вот мы уже в 20 метрах над лесом!..

Кременецкий сверился с текстом пятого варианта… Всё верно!

Как — и сам континент, кольцом вдоль экватора, и архипелаги цепочками по 20–30 островов…

(И главное — хорошо видел теперь! Тот случай — не сказался на зрении!

И экипаж не мог понять: как это случилось? Обычно фильтр срабатывал вовремя…)

…И снова — следить, точно ли совпадают подробности? А в общем — уже всё «расписано»? Да, странно…

А среди листьев, что сплошным покровом тянулись под капсулой — преобладали мечевидные и кольцевидные! И в этом не ошибся…

— Как могла возникнуть такая форма листа? — спросил Тубанов.

— Не представляю, — ответил Ареев. — Выпадает часть внутри какой-то кольцевой жилки? Но откуда сама такая жилка…

— Или главная жилка сперва дихотомически ветвится, а потом концы смыкаются, — предположил Тубанов. — Но ткань листа растёт вокруг жилки, и получается кольцо…

(И у Кременецкого — мелькнули обе эти мысли!)

— Не отвлекайся от управления, — предупредил Высожарский. — Обсудим потом, на звездолёте. Кстати, вот и река…

…Да — и появилась золотистая гладь реки!

(Хотя тогда представлял — скорее серебристо-белую, под цвет неба… Но в остальном — точно!)

…А вскоре — в воде мелькнуло и что-то длинное, коричневое, с множеством пар симметрично расположенных… не веток — конечностей! Животное членистого строения, похожее на гигантскую многоножку!

(И это совпало! Но, если так… И здание, и опять мина?

Хотя… В тексте — летучую мышь видели, уже сев на островок в дельте! А тут — река всё тянулась золотистой лентой, врезаясь в густую темень джунглей — на вид совсем невысоких, хотя ожидал, что деревья будут огромными! И каждое несовпадение — давало пусть слабую, но надежду… на что?..

Да и несовпадения возможны… в другую сторону! Вдруг — пушка выстрелит прямо сейчас? Правда, наяву у капсулы — защитное поле! Но всё же…)

— Как у вас с защитным полем? — дрожь в голосе Кременецкого выдала тревогу. — И что на сканере? В джунглях — пока ничего… такого? Мин, пушек, здания?

— Пока ничего, — ответил Тубанов. — Но вдруг пойдёт не по тексту? Надо внимательнее!

— Но садимся, как и по тексту, в дельте, — ответил Высожарский…

…Но в тексте:

«…прошло четыре часа полёта… Были проведены два сеанса связи со звездолётом, из которых астронавты узнали, что экипаж сомневается в правильности выбора планеты… найти место для посадки по-прежнему не удавалось… чем большие пространства осматривал экипаж капсулы…»

…И — вовремя отвлёкся! На горизонте — показалась дельта!

(И экипаж знал место — из его текстов! А крупная река на планете — лишь одна! Остальные — сбегали к обоим океанам планеты с хребтов и плоскогорий, не образуя больших дельт! И, как на Илакире — в целом преобладал океан…)

«Но всё же, как это? — задумался Кременецкий, наблюдая, как дельта переходила в океанский залив, вправду с множеством скал и островков. — На стадии формирования обе — были богаче водой? Это у нас — Венере почти не досталось! А здесь — формировались в симметричных точках либрации, и нет гигантов вроде Юпитера и Сатурна! А те, что ближе к звёздам: жарче, пустыннее, океаны неглубокие… Как их не постигла судьба Венеры? Исходно досталось меньше — и углекислоты? Атмосферам венерианского типа — не из чего возникнуть?..»

…— Вот этот островок, — предложил Тубанов.

— Да, наверно, — согласился Высожарский.

А дельта — со скалами и островками, густо поросшими высокой жёлтой, будто выгоревшей травой — уже расстилалась до горизонта! Лишь тут Кременецкий понял — как огромна эта река, прежде казавшаяся золотистой лентой в джунглях! И деревья — выше, чем казалось сначала… Разве что — лишь тут, в дельте?..

«И всё же: как — с эволюцией планет? — продолжал думать Кременецкий, глядя, как снижалась капсула. (Да, Тубанов выбрал — скалу почти без растительности. А якоря капсула не имела — опоры закреплялись в грунте.) — Тут тоже трансгрессия? И планетарные ритмы — синхронны с Илакирой? Нет, скорее уж — независимы. Разве что — с ритмами центральной звезды…»