Владимир Лизичев - Москва — Маньпупунёр. Том I

К пятнадцати тридцати испуганная кассир задержана и доставлена в отдел, разыскать менеджера Руслана Нагиева не удалось. Ввиду чего, а также отказа кассира Неустроевой от дачи, изобличающих её показаний, к восемнадцати тридцати пяти было принято решение о розыске и задержании оставшихся работников торговой точки — двух продавщиц и бухгалтера.

Поскольку только к двадцати тридцати, задержать удалось лишь гражданку Л. Королеву продавщицу, дальнейшее выяснение обстоятельств данного преступления и иной преступной деятельности группы мошенников были отложены до утра понедельника «__» июня с.г. сотрудниками ОД.

Утром в воскресенье дежурный полковник Центрального аппарата МВД запросил подробную справку.

В понедельник, около одиннадцати, при вскрытии магазина, в присутствии понятых, ОВО (отдел вневедомственной охраны) и юркого юрисконсульта главного филиала «Petter Haherns» в Москве было обнаружено отсутствие в зале и на складе коллекционных вещей, шмотья на сумму около двухсот тридцати миллионов шестисот сорока тысяч рублей.

Соответствующие копии документов, товарных накладных и счета-фактуры юрист представил (распечатка из программы Client Shop).

Обалдеть, но вместо импортного «прет-а-порте» товара на вешалках, стеллажах и стопках (всё категории — люкс) лежали грязные, дурно пахнущие предметы одежды типа секонд-хенд, привезённые из свинарника или того хуже с Петелинской птицефабрики. Ко всему привычные милиционеры посмеивались про себя, видя, как зажимают носы очкарик юрист и прилично одетые понятые. Кто-то припомнил фильм с участием Адриано Челентано. Высказывали предположения о некоем гипнотизёре, иначе как объяснить факт приёма денег и вообще в этом деле без фокусников из цирковых не обошлось!

В подсобке обнаружили пустые бутылки и две коробки из-под конфет. В урне среди обычного мусора (бирки, пробки, конфетные фантики и т.п.) нашли и прочли порванный листок с какими-то расчётами, приобщили.

Гуляли, значит! Меж тем, кассир и продавец все отрицали, клялись, что ничего такого не делали и ни в чем не виноваты. Но вскоре сознались, что не удержались и разделили на всех четверых — чересчур щедрые чаевые тех покупателей, что были вчера. Выходило на каждую девицу красаву чуть более миллиона деревянных рублей.

Основные подозрения легли на бухгалтера и продавщицу Жанну, тем более что они отсутствовали. Предполагать, что к столь громкой афере каким-то боком причастен менеджер — Руслан Нагиев — земляк Аслана, было наивно и непрофессионально.

Как гром, среди закрытого тучами столичного неба к середине дня, стало известно о прибытии бухгалтерши, якобы задержавшейся по семейным обстоятельствам. Мама заболела, бегала за лекарствами, около 10.30 звонила, никто не отвечал — рассказала она свою версию. Её допросили, но тоже без особой пользы.

Ко всему тому добавилось заявление генерального директора соседнего бутика «Famile bourch» по факту мошенничества со стороны работников «Petter Haherns», расплатившимися за поставленный в прошедшую пятницу товар на приличную сумму — игральными картами. Там тоже была сплошная мистика.

Следственное дело грозило стать громким, принимало скверный оборот, ясное поначалу, обросло непонятками. Кто не побоялся украсть деньги? Как смогли вынести и вывезти из магазина незаметно (уже изучено видео с камеры на доме, напротив) около тонны дорогого товара? Зачем притащили и разложили лохмотья? Куда исчез менеджер и вторая продавщица? Кто столь искусно изготовил манекен, как умудрился незаметно его установить? И наконец, кому это выгодно?

После обеда посыпалось градом, звонки и накачки «сверху», ценные указания сбоку, дурацкие идеи снизу.

Что-то пронюхала пресса. Уже болтались, по протёртому в очередной раз жёлтому линолеуму коридора, как у себя дома, наглые корреспонденты и телевизионщики с камерами, проводами и расфуфыренными девицами-ведущими разделов — хроники происшествий и новостных каналов.

Хлопали на бегу двери кабинетов, шуршали факсы и принтеры, выплёвывая в лотки бумагу с отпечатками чьих-то фотографий, фотороботов, докладов и, несомненно, остро необходимой и что называется «горячей» информацией. Опустела давно лавочка в курилке, вокруг заасфальтированной бочки из-под оливкового масла.

Гремели голоса прибывших со всех сторон помогальников. Звонили телефоны обеспокоенных родственников и знакомых, задержанных и разыскиваемых, заинтересованных в возврате денег нуворишей и банкиров, тут же предложивших поощрение, но по итогам, только по итогам.

Служба внутренней безопасности МВД, под шумок, мониторила все телефоны и мобильники сотрудников, на предмет передачи служебной информации по данному делу, вследствие предполагаемого интереса «крыши», других криминальных структур, пытаясь таким образом выявить «оборотней» в погонах.

Телефон участкового Макара, знакомого Жанны тоже уже был на прослушке, на всякий пожарный пустили за ним топтунов из наружки.

Вне столичной суеты и разного типа флуктуаций по этому делу были из участников случившегося только Руслан, обращённый дьявольской силой мира тьмы в застывший манекен из прочного пластика на витрине, откуда вскоре был перемещён в подсобное помещение (как думали — чья-то дурацкая шутка). Он околел, лишённый столь трагически и неожиданно, не только поста менагера, прилагаемого к должности руководителя женского рабочего «станка», но и вообще — Мира живых.

Люди шли, спешили маленькой прямой, тихой улочкой, кто на Рождественку, кто в сторону Неглинки или Лубянки. Занятые своими заботами, не обращали внимания ни на витрины магазинов, ни на манекены в них, «упакованные» с головы до ног дорогим заграничным шмотьём, из мира — потребления, который могли себе позволить себе далеко не все москвичи. Редкие из них, заходили в Церковь святой Софии и погружались в мир молитвы и искреннего раскаяния. Располагалась она прямо напротив магазина Детский Мир.

Таким образом, миры эти такие разные, здесь и вообще сталкивались, пересекались, другие ссорились, даже беспощадно воевали, но все вместе создавали волновые колебания, всплески, резонансы, иногда целые протуберанцы, своеобразные колышущиеся коконы-сферы возможностей. Они в различных условиях социума, физических и иных областях, создавали условия, как для революционных, так и постепенных эволюционных скачков, движущей силой изменений энтропии всего сущего, известного и скрытого до поры, то есть — неявленного.

Да ещё была Жанна, вымазанная грязной глиной для защиты от палящего тропического солнца на бесконечно далёком острове, и беспрерывно скулящая — «Вояж, вояж» от боли. Кожа на плечах, на груди и животе, на попе уже покраснела и начала болезненно лопаться, морская вода, где продавщица пыталась спрятаться от лучей палящего неимоверно яростного светила, не столько помогла, сколько навредила, соль разъедала кожу, плоть.