Владимир Лизичев - Москва — Маньпупунёр. Том I

Потом, забыв обо всем на свете, разговаривал и разговаривал, даже спорил с Сашей, рассказавшем о своих результатах и догадках. Очень уж понравился ему тогда Сашка. Велев обеспечить ему все возможные условия, академик обещал решить вопрос со школой и учёбой в Университете. Заочно, и школу и за пару лет ВУЗ, самое страшное для учёного это время, преступно его терять. И тут же, а что Вы юноша, думаете о Времени, физическом времени, концептуальном в отличие от перцептуального? Попробуйте изложить свои мысли. Ну с, слушаем?

Расставался академик с этим одарённым школьником с сожалением. Уехал, но не забыл, похлопотал и помог.

Вот такой был это другой случай, правда, нет ли, может, что и преувеличила та женщина, может её дочь, добавила «краски» в пересказе соученикам, одно точно — похоже это было на Серова.

Уже не среднюю, а специализированную физико-математическую школу экстерном через год, а затем химфак МГУ младший Серов досрочно окончил, как планировали через 2 года, получив диплом специалиста по «Фундаментальной и прикладной химии». Правда его все более увлекла физика (по отцовской линии пошёл) и ещё через год получай — Бауманка, адъюнктура и работа. Сперва, старшим и главным специалистами в одном неприметном московском «ящике», а затем в ГНИИТФа РАН, сразу замом начальника отдела, а потом и начальником лаборатории.

Смелости ему было не занимать, ещё в Горьком, гуляя с девчонками и верным друганом Митяем по волжскому откосу и далее, в районе Кирпичного, на глазах одноклассниц, на легкомысленное предложение Дмитрия прокатиться по воде на огромной льдине, ничего не говоря, спрыгнул, на плывущую медленно огромную льдину, на воде у самого берега. Митяю, под просьбы вернутся немедленно, испуганных девчат, ничего не оставалось, как прыгнуть следом. Не слыть же трусом.

А льдину-то уже понесло. Очень быстро она оказалась на большой воде. Была ранняя весна, промозгло и холодно, Лёгонькие демисезонные ботинки обоих, под рандеву, оказались сантиментов на 20—25 в снегу. Ко всему льдину, течением бурной в это время реки, раскололо на три части. Чёрная вода была так не похожа на светлую, летнюю и тёплую.

Им повезло несказанно, их кусок прибило за 11 километров к острову на самой середине почти километровой ширины Волги. Благодаря сообщению девочек, спасатели на бронекатере только около 10 утра следующего дня сняли отважных путешественников с острова, примостившихся на густых ветвях ивового кустарника, так как слой снега на приютившем их острове был с полметра, а под ним хлюпала вода. Как водится, оба тряслись, но вели себя на показ, мужественно.

Мужик он или сразу есть, или его нет.

Конечно, был ещё какой нагоняй дома от родителей, чуть не поседевших за ту ночь, но в школе авторитет был поднят на недосягаемую высоту, особенно среди пацанов.

В ГНИИТФе на него вначале возлагали большие надежды, как же мульти образование, обширные знания (кое-кто, среди пристроенных выпускников университетов — искал, таки кота Шрёдингера по коридорам), рекомендации высоких покровителей. Затем, со сменой руководства, старый директор умер, а молодому новому было не до того, делили доходы от аренды площадей, интерес к нему пропал.

Практически почти никто не понимал ни его самого, ни содержания инновационных работ кандидата наук. Учёный совет, в отличие от прошлых лет, собиравшийся от случая, к случаю один раз даже дипломатично отметил отдельные шероховатости и задержки промежуточных этапов, плановых НИРов и ОКРов за отдел-лабораторию.

Поддерживал его в основном, зам. по науке, через год, правда, ушедший с повышением в Новосибирск. А также можно было что-то обсудить с Николаем Никаноровичем — нач. 57 отдела, до того, как тот ушёл на пенсию. Умнейший мужик, подружившийся с Немо, несмотря на разницу в возрасте.

Были, а как без них, и завистники.

Молодёжь, его отдела была в молодого шефа влюблена, глыба, но тоже соображалками не блистала, все в потенциале, как говаривал Звездунов. Так постепенно вокруг Серова образовался интеллектуальный вакуум, уж больно высоко он летал в своих теориях, а может, время для них ещё не пришло, кто знает? А потом все и случилось.

Зам. ставший ИО, как шутили — СЛИО (случайное лицо, исполняющее обязанности), вскоре уже был ВРИД. А через 3 месяца — нач. отдела (лаборатории). Быстренько изъял все личные материалы и рукописи из стола и старенького сейфа (ящика металлического с замком) шефа. Объявил о строжайшем врачебном запрете, на посещение дорогого Александра Алексеевича в ближайшие 2—3 месяца, справедливо решив, что за этот период текучка заест, не до того станет. Пояснил, что встречался дважды с главврачом, а это была сущая правда.

Но при сем, не известил коллег о том, что договорился с руководством медицинского учреждения об одолжении, само собой, не без поощрения с его стороны, о передаче лично ему — Звездунову всех рукописей Серова. Для чего, попросил давать по случаю, больному бумагу и пишущие принадлежности.

«Что, у Вас там можно. Знаете это большой серьёзный учёный, его работы могут понадобиться стране. Характер, правда — того, ну да по Вашей части нечто другое, как я понимаю. Лечите его уважаемый Евген Арнольдович, торопиться не надо!».

Старый жук Лепецкий все понимал, резануло только подозрение на уровне интуиции, — «А не голубой ли, сидящий, напротив, в кабинете господин, больно лицо у него такое. Характерные детали, возможно пассивный педераст, скорее всего», подумалось эскулапу, но сейчас за это не сажают, так что волнения напрасны.

Можно, нужно брать конверт. Да и сейчас все берут. А он человек уважаемый, несмотря на последние наезды разных комиссий и проверок от правозащитников, у руководства о нём хорошее мнение, он знал (Хм, брали и те и эти).

В отделе же все постепенно поменялось — на смену вольным «шестидесятым» пришли «сталинские тридцать седьмые». Ни шатко, ни валко работа шла, на Сашиных идеях какое-то время даже недурственно…

Говорят, что у каждого есть свой ангел-хранитель, но даже им не дано изменить предначертания рока. Разве что самому человеку?!

Будучи «официально» больным, Немо не особенно обеспокоился вниманием милиции. Понимал, сделать ему ничего не смогут, пока он здесь. Встречу ту странную и гостей вспоминал, а паче всех вспоминал девушку из казино — Анастасию. Видел её во сне, что закончилось вполне знакомым образом, бромом здесь не подчивали, да и заблуждение это.