Владимир Лизичев - Москва — Маньпупунёр. Том I

Кроме легковушки, пострадали ещё три машины но, слава богу, их водители и пассажиры были целы, отделались испугом и синяками.

Одного из пострадавших, сопровождавших Серова, по первым признакам очень тяжёлого, уже отправили в Кубинку, там располагался ближайший военный госпиталь.

Майор ГИБДД собрал удостоверения погибших (подполковника Кузякина и двух прапорщиков) и живого, но без сознания офицера ФСБ, вертел их в руках и что-то диктовал по «воки-токи».

Водители фуры и Нисана были гражданскими. Следственная бригада из Голицыно выехала ещё 22 минуты назад, но из-за пробок прибыть до сих пор не смогла, ждали с минуты на минуту. Тяжелораненого капитана из автобуса, принадлежавшего ФСБ, до того лежавшего в машине Скорой помощи, оперативно эвакуировали лёгким вертолётом «Робинсон» ЦентроСпаса.

Второго без сознания, но живого, по предварительным заключениям врачей — вне опасности, хоть и был Серов весь в ушибах и порезах, пятна крови во множестве видны на его больничной одежде, без документов, решено было пока не трогать, до прибытия ФСБшников.

В сером Хёндае при пассажирах оказалось оружие (3 пистолета ПМ, Стечкин и 2 АКС74У), 2 кейса с какой-то спец. аппаратурой и целая возимая радиостанция военного образца.

Как это ни странно, но раньше «поручиков» из голицинской милиции, откуда-то прибыли на большом бронированном КАМАЗе и Toyota Land Cruiser Prado, с каменными лицами чекисты. Старший от них представился, о чем-то один на один, переговорил с майором из экипажа ГИБДД-го Форда, после чего передал ему какую-то бумагу в конверте. Далее они изъяли, под расписку, все документы, и личные вещи военнослужащих, попавших в автокатастрофу. Тщательно изучили снаружи и особенно изнутри содержание кабины водителя, салона, тормозную и трансмиссию, или то, что от них осталось. Всё сфотографировали.

Выставили охрану у растерзанного микроавтобуса, срезали спереди и скрутили сзади машинки оперативной смены номеров, изъяли чемоданчики с аппаратурой, из радиостанции в разбитом салоне вытащили какой-то блочёк, а также предупредили об эвакуации искалеченного Хендай своими силами.

Затем закрыли остов ведомственного микроавтобуса, торчащего в 10 метрах с той стороны канавы, бортом примчавшегося вскоре эвакуатора длинного New Holland с краном-манипулятором и двумя парами сходней.

Быстро сфотографировали, сняли копии всего того, что касалось автокатастрофы — Схемы ДТП, Протокола осмотра, а также данные по погибшим гражданским. Оставили на месте, где всё случилось троих бойцов в гражданке, но с оружием скрытного ношения, милиционеру — телефоны для связи и свои контактные ФИО.

С врачами скорой, по поводу перехода больного под юрисдикцию Службы, вполне профессионально переговорил один из их команды. Выдал обеспокоенным медикам соответствующую расписку. Старший куда-то позвонил, и они уехали, прихватив раненного Серова, прямо с носилками, трупы прапорщика водителя и двух пассажиров — подполковника, который видимо был старшим в микроавтобусе и ещё одного прапорщика.

Перед отъездом посоветовали, со ссылкой на обязательно последующие указания руководства ГИБДД и МВД, до того как убыть — гнать телевидение и газетчиков, коли те появятся.

Кран-манипулятор машины эвакуатора уже работал (грузили Хёндай), вновь прибывшая машина скорой, спустя какое-то время убыла по очередному вызову, толкотня на месте страшной аварии прекратилась, а ближе к вечеру 28 июля и вовсе место это опустело. Остались, правда мелкие цветные осколки, не убранные с поцарапанного асфальта, и вспыхивающие в свете мощных галогенных или светодиодных фар дальнего света брызгами искр, да неглубокая вмятина, что была справа от дороги, по ходу движения в сторону Кубинки.

Спустя пару дней там появились два букета гвоздик, положенных крест-накрест на примятую траву. В воздухе носились комары, и слепни, да роились мухи, в тех местах, где раньше лежали трупы и пролилась кровь.

Генерал рвал и метал, зачуханный порученец метался между телефонами, поступающими вводными и снующими туда-сюда офицерами, не успевая оформлять пропуска и вносить в ПК новые ценные указания. «Простейшая казалось, операция по экстрадиции Серова из больницы была провалена. Надо было думать! Или некогда стало?». Так и сказал на «разборе полётов» зам. руководителя службы.

Хорошо ещё Немо был цел, доставлен в ближайший к месту аварии ведомственный госпиталь Минобороны, где было всё необходимое для проведения при необходимости хирургического вмешательства и реанимационных мероприятий. Немедленно был осмотрен, ощупан, опрошен целым консилиумом военных специалистов, и по указанию сверху помещён в отдельный корпус — бокс с охраной.

Ещё там, на месте аварии появились улики, позволившие сделать вывод о неслучайном характере происшествия. На виду, смятом куске разбитого лобового стекла южнокорейца, изнутри была прикреплена скотчем, непонятно как там оказавшаяся, пластиковая карточка MasterCard Standard, оформленная тем же днём по страховке на подполковника (хозяина — на кого оформлена карта определить по горячим следам не удалось).

В этой связи не казался уже таким странным и тот факт, что на записи видеорегистратора белого Хёндай при компьютерной обработке изображения было отчётливо видно, как водитель той встречной фуры далеко не случайно крутанул руль в сторону микроавтобуса.

Это был вызов не генералу, но всей Конторе.

Сомнений в том, что налицо хладнокровное, совершенное по умыслу и филигранно исполненное убийство, или предупреждение (Серов жив, демонстративно предъявлена карта) не было. Искали малейшие зацепки.

Кстати вся информация по краже денег и вещей в бутике «Petter Haherns» на Пушечной улице, уже была на Лубянке, опять люди пропали (теперь внимательно шерстили по сводкам МВД все «необычные» происшествия). Опять там по описанию работников магазина была замечена троица, похожая на ту, что была в розыске.

Но преждевременная утрата своих подчинённых тяжела, погибли руководитель временной рабочей группы, начальник отдела, толковый офицер, его протеже. У подполковника остались жена и двое детей, один ещё школьник, вторая девочка — чеченка по национальности, 5 лет от роду, удочерённая, приёмная. Её родного отца — друга подполковника, его боевого товарища, майора Хамида Ибрагимова убили террористы 3 года тому как, на Кавказе. Ребёнок, получается, потерял уже 2 отцов. Есть дети и жены и у погибших при исполнении обоих прапорщиков. И ещё, не известно выживет ли капитан Синеокий, за его жизнь прямо сейчас борются врачи.

Перед генералом на столе лежала справка-объективка на всех погибших и раненных, в этом ЧП, членов их семей и имущественном положении.