Александр Спиридонов - Пленник Калугулы

— А вы не боитесь об этом говорить?

— Нет, представьте. Дело в том, что существует предел критической массы денергии…

— Денергии?

— Ах, да, вы же не в курсе… Это соединение двух понятий — денег и энергии. Ведь что такое деньги? Это форма существования энергии. Например, в виде золотых кружочков, которые так любил ваш Остап…

— Мой? Любил? С ним что-то произошло?

— Пока нет. Да и что с ним может произойти? Ведь он же, как вы изволили выразиться, вечный… Впрочем, мы отвлеклись. Итак, денергия имеет свой предел критической массы. До этого предела вы, люди, еще в состоянии ею управлять. Дальше — вступают в силу иные законы. Это как с водой. Бегут ручьи, текут реки, вы можете их перекрывать, ставить мельницы, запруды, плотины, копать арыки и каналы. И на этой стадии да, за обладание сей живительной влагой идет постоянная драка. За одну только информацию, где, когда, сколько и на какую мельницу течет или собирается потечь, можно обогатиться неслыханно или поплатиться головой. Но когда реки сливаются в одно целое… Кому принадлежит океан?

— Существуют моря, прибрежные зоны.

— Вот-вот. А остальное?

— Всем, наверное.

— Ответ неверный. Это иллюзия, что

— … Ивана Гогова. И в кошмарном сне не мог бы представить, что они будут стоить… Хотя с точки зрения … — это бездарная мазня самоучки. Кусок старого холста с засохшими потеками красок. Это сейчас они ценятся. А через тысячу лет?

— А что через тысячу лет? Упадут в цене?

— Да просто некому… Впрочем, это лишнее. Вернемся к вашим баранам.

— Нашим?

— Ну не нашим же. У нас своих хватает. Как же без них… Итак, денергия. К понятию денергии близко подошел Цикловски. Он пытался оценить человека, идею, но не нашел нужный эквивалент. Купаться в деньгах полезно для здоровья. Денежные ванны. Нужно только чтобы они были чистыми.

— Кто?

— Дензнаки. Лучше всего золото, серебро, платина. Хороший лечебный эффект дают драгоценные камни. Но тут нужно быть осторожным. Их денергия, особенно у крупных, часто бывает с большой примесью таких не слишком приятных вещей, как кровь, пот, слезы. За некоторыми весьма большой хвост тянется. Исключительно хороши самородки, вообще все новое… Также имеет значение как нажито, честным ли путем, ну и так далее. Вам это ведь все равно…

— Почему же все равно? Я бы не прочь принять ванну из…

— Из кефира? Это оставьте Паниковскому. Ваша денергия не нуждается в таких примитивных процедурах. Ее вполне достаточно, неужели вы сами не видите? Если ее правильно организовать, то хватило бы на… Впрочем, я не имею права давать количественные оценки. Это бы нарушило принцип невливания.

— Невливания?

— Да что вы цепляетесь к словам? То, что вам необходимо, вам будет сообщено.

— Извините.

— У меня время заканчивается, надо ехать. Итак, повторяю, никаких мерсов нет, а есть шайка мировых жуликов, «новых остапов»

— Вопросы есть?

— Есть. А денергия в каких единицах измеряется?

— Не в долблях.

— Да уж ясно…

— И не в рубларах. В дэнах.

— В дэнах? Это не…

— Да. Ему удалось найти формулу, вернее, ему ее открыли. Но он не смог…

— Что?

— Опять?

— Молчу. Значит, его смерть не случайна… Воин сердца принял смерть… от коня своего.

— Кое-кому наука. Мне пора.

— До свидания.

Весь день Алекс находился под впечатлением неожиданной встречи в парке. Эти загнутые носки штиблет. И плащ, расшитый звездами.

Кто это был? Не Остап, хотя какие-то интонации пробивались. Избранный. Почему ему надо было убедить меня в том, что мерсы — иллюзия? Что за этим стоит? Честно говоря, я про мерсов и сам-то почти забыл, и если не разговор, то не вспомнил бы еще долго. Может быть, это был мерс? Ведь цель разговора черта с Иваном была как раз в том, чтобы убедить его, что его, то есть черта, не существует. И тем самым окончательно запудрить мозги. Кому-то я тоже, видно, мешаю, раз начался такой прессинг. Но кому?

Кажется, я начинаю понимать. Этот медальон имеет какую-то связь с появлением всех этих псевдоостапов и тому подобных личностей. Стоит ему появиться, и начинаются сеансы… Надо это мне? Не надо. С другой стороны, жалко бросать, вещь ценная, вдруг пригодится.

Один муравей тащил другого, чуть поменьше и порыжее. За заднюю часть туловища. Приглядевшись, Алекс увидел, что тот, поменьше, жив и слегка шевелится. «Добычу тащит», — подумал он и нагнулся над бетонной поверхностью. Достав карандаш, Алекс слегка придавил его кончиком большого муравья. Рыжий, стал изгибаться, пытаясь укусить черного. Муравей некоторое время упирался, но потом бросил свою ношу и побежал. Рыжий, постояв несколько мгновений, как ни в чем ни бывало, побежал в другую сторону.

Компьютерный клуб «Палкус» оказался в соседнем доме. Улица Карнавальная была одной из самых пестрых улиц города Калугулы. Начинаясь от Карнавальной площади, которую украшало старинное здание бывшего драматического, а ныне Ледового театра, она вела вниз к реке, соединяясь с площадью Древнего Торга.

Зданиям насчитывалось лет двести. В одном из них и находился клуб. Зайдя с тыла, Алекс обнаружил деревянную дверь с надписью черной краской. Поднявшись по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж, он за раскрытой настежь металлической дверью с решеткой увидел длинный коридор.

В двух объединенных залах стоял десяток компьютеров, за которыми торчали мальчишеские затылки. Раздавались звуки выстрелов, каких-то команд, завывание сирен. Еще несколько недорослей сидели на скамье, то ли поджидая своей очереди, то ли просто обсуждая новую компьютерную игрушку.

О состязании по ней сообщалось на стенде в коридоре.

Алекс пришел к мысли, что необходимо в каждом городе, где ему придется быть, двигаясь на восток, оставлять по десятку-другому своих работ. Где-то что-то да продастся, а это уже хлеб. Без масла, но хлеб. И начать надо с Калугулы.

Перебравшись на Объект,

— Умом Гроссию не понять…

— Да? Вы еще скажите, что на ее территории законы Ньютона не действуют. Или атмосферный столб давит сильнее… Хотя, порой, кажется, что так оно и есть. Но ведь это же чушь!

Вспоминая об отправленной аппаратуре, Алекс стискивал зубы и успокаивал себя тем, что все же на ней работают его воспитанники. Как — другое дело. Выполняется ли та программа, которую он наметил? У Спиро были большие сомнения в том, что программа делается именно так, как он задумал. А задумано было многое: поездки по шести городкам Чумландии, записи, встречи с юными журналистами, поиск талантливых ребят и конечно, новых авторов «Золотого Умки». Ведь кроме него никто этим заниматься не будет.

Кэти в своем письме написала о командировке Вайса и Остина в Форт Марк. Но это только одна поездка, а их должно быть пять или шесть. Что с деньгами, неужели все потратили на… Впрочем, что теперь тебе до этого? Ведь фрау Лец и пальцем не пошевельнет, чтобы Спиро вернулся в Ханадырь. Да, припомнится тебе теперь твоя независимость. Тогда бы он имел хоть какие-нибудь права, а теперь, как говориться, с глаз долой — из сердца вон.