Сергей Буянов - Культура прокариотов

Правда ли, что отсюда до города не меньше девяноста километров? Михаил Иванович пожалел, что не имеет технического образования. Будь он электротехником, сравнил бы показатели на двух трансформаторах: центральной подстанции и таёжной. Подсчитав потери электроэнергии, знал бы расстояние от города до таёжной сторожки. Существовали ли когда-либо предшественники: Пётр с Валентином? Кстати, Серёжа называл своего свихнувшегося друга Лёхой!

Михаил Иванович понял, причиной всему его болезненное состояние. Лунатизм и кошмарные видения. Стоило оказаться одному, так и вылезли наружу скрытые недуги. Прожито пятьдесят дней в полной изоляции от мира. Пройдёт ещё столько же времени, и я свихнусь окончательно. А мысленная жвачка, разве не признак психической болезни? Что-то многовато я наворотил. Всё проще. Дело в обычной отечественной расхлябанности и безалаберности. Пригожин не хочет подсчитать: во сколько ему обходится дежурный на далёкой промежуточной станции. Когда-то кто-то ввёл эту штатную единицу, а теперь Пригожин выполняет ненужные требования. С другой стороны, Пригожин совсем не похож на идиота. В наше время, когда карман государства идентичен карману руководителя, каждая копейка на счету.

И всё же, Пригожина используют в своих целях другие. Люди, которые изучают поведение человека в положениях подобных моему. Михаила Ивановича передёрнуло. Паранойя — спутница безумия. Но, кроме бывших «шефов» в погонах никто не станет заниматься столь дорогостоящими проектами.

Кто ещё способен на такой маскарад? Это ж надо, установить в глухой тайге водокачку с ресурсом на несколько тысяч человек. Построить вполне пригодный для жилья дом, соорудить ветхую баньку, устроить в доме погреб и подвесить на стену дикий ковёр. И всё лишь для того, чтобы сводить с ума нормальных людей.

Михаил Иванович покачал головой. Овчинка выделки не стоила, даже для сказочно богатой организации. Нет, им нужен не какой-то мужичок с улицы, а именно он, Зверев Михаил Иванович. Для того и задумано непонятное увольнение с работы, затем объявление в газете, прочие артисты и статисты. Наверняка нашлось немало охотников за деньгами, и каждый из них считал свои нервы самыми железными в мире. Каждому отказывали, дожидаясь учёного Зверева.

Михаил Иванович перестал хмыкать, обвиняя себя в паранойе. Дневники Валентина и Петра ему услужливо подбросили, остальное дорисовала игра разума. Кружка-компас, богомерзкий ковёр плюс ящичек на чердаке с гниющей дичью — способствовали поганым сновидениям.

Не отказ ли от законченной работы послужил причиной увольнения? Конторе необходимы результаты моих исследований. Вот и пытаются выудить информацию из моего мозга, хоть бы и путём сумасшествия. Надеются что, отключив способность ориентации во времени и пространстве, откроют скрытые резервы памяти.

Зверев взял листок со своими расчётами. Вот откуда астрономические цифры: работая в лаборатории с клетками-киллерами вирусов, компьютерная программа использовала многократные увеличения. Потому-то самая малая из величин возведена в минус шестнадцатую степень. Михаил Иванович впервые видел истинные расчёты своей же научной работы.

До боли в глазах он вглядывался в несуразные, написанные в сомнамбулическом состоянии расчёты и пытался определить, какую же стадию процесса он хотел отобразить. Веки его потяжелели, глаза как будто забило песком, Зверев отложил листок до утра и упал в кровать.

Ночью он услышал отчётливый голос:

— Поздравляем, Михаил Иванович! Взялись-таки за ум! Мы всегда верили в вас как в настоящего учёного, которому не нужны костыли. Вы можете, опираясь на опыт и знания, дойти до всего сами. Дерзайте!

Зверев слышал громкий голос, раздающийся по всей избушке. Он пощипал себя за руки, постукал по лбу, пощёлкал зубами. Сон тотчас вылетел из его головы, а голос не умолкал.

— Вы уже проделали основную часть работы. Осталось проанализировать её. За полтора месяца уложитесь. Пригожин обещает увеличить гонорар ещё вдвое.

— Кто говорит со мною?

— Очень хорошо, что вы вступаете в контакт, этого мы ждали.

— Почему бы нам не поговорить о моей работе в нормальных условиях, к чему весь этот маскарад с работой для человека с железными нервами?

— Смогли бы вы в нормальных условиях закончить работу, от которой отказались? Нам пришлось бы подключать способного математика и программиста. Сами представляете, чем для него это закончилось бы.

— А если я закончу расчёты раньше, чем за полтора месяца? — спросил Михаил Иванович, сидя в кровати. Он силился понять, откуда идёт голос. Уши Зверева вытянулись, но источника вещания он уловить не мог.

— В оставшееся время отдыхайте и наслаждайтесь жизнью! Договор с Пригожиным именно на сто дней. Ни больше, ни меньше.

— А к чему все эти концерты с Петьками и Вальками, вращающимися коврами и кружками?

Полная тишина обрушилась на Михаила Ивановича. Он понял, эти люди привыкли задавать вопросы, но никак не отвечать на них.

Темой клеток-киллеров он занимался походя, не рассчитывая на результат. Так же без сожаления забросил её, сообразив, что занимается ерундой. Какое практическое применение могли иметь обыкновенные бактерии, проглатывающие участок аминокислот из ядра другой клетки? Но у этих людей, похоже, иное мнение. Жаль, что не согласился работать у них в своё время. Не пришлось бы теперь торчать в тайге и разговаривать с самим собой. Михаил Иванович окончательно уверился, что никакого голоса не было.

Зверев сидел, какое-то время, не шелохнувшись, пока писк наручного будильника не вывел его из стопора.

Умываясь, Михаил Иванович сделал вывод, что от себя убежать невозможно. Если тебе дано заниматься бактериями, то они достанут тебя и в космосе. Проникнут под скафандр и прилипнут к коже. Незачем строить из себя обиженного учёного переквалифицированного в безграмотного электрика!

С этой минуты Зверев решил закончить свою научную разработку, пренебрегая выдуманными обязанностями таёжного болванчика.

В три дня он уложился с анализом экспериментальной части работы. Никто не говорил по ночам, не являлся с навязчивыми советами и неприличными предложениями. Близилось время Нового года, а Михаилу Ивановичу оставалось развлекаться охотой-рыбалкой. Жаль, не узнал где тут озерцо или речушка. Зверев представил себе, как он пробьёт лунку и попробует закинуть сачок. Почему нет? В безлюдных местах рыба не пугана.

Хоть бы Петька с Валькой подсказали!

Стоило лишь подумать о своих предшественниках, как они появились.

Ночью, за двое суток до Нового года.

— Михаил Иванович! Понял, наконец, что тебе без нас не справиться?