Сергей Буянов - Культура прокариотов

— Эти звёздочки означают цифры?

— Жми на среднюю!

— Только после вас!

— Нет, не после, а вместе! — Пригожин приложил ладони к крайним значкам и скомандовал. — Ткни кулаком в среднюю!

Михаил Иванович дотронулся пальцами до холодной стены. Что-то заскрежетало. Зверев присел от страха. Казалось, сейчас обрушится многометровая глыба и погребёт заживо. Даже во сне мало приятного стать покойником. И пусть, решил он, зато сразу проснусь. Зверев выпрямился, улыбнулся Пригожину. В глазах Алексея Исаевича появился туман, зрачки его слились с белками глаз, превратившись в единую мутную плёнку. Постепенно пелена сошла с глаз Пригожина, они стали обычными, бесцветными и безучастными.

Заворожённый странными превращениями, Зверев не заметил, как каменная плита ушла под землю, открыв проём размерами с двери маленького гаража. Михаил Иванович, продолжая держаться за стену, по инерции повалился на Пригожина.

— Будь внимательнее! — услышал Зверев голос брата. Он смотрел на губы Пригожина. Они не шевельнулись. Хорошо хоть галлюцинации не сливаются, порадовался Михаил Иванович.

— Прошу! — почтительно поклонился Пригожин, приглашая Зверева пройти первым.

Михаил Иванович прошёл внутрь. Помещение, в самом деле, походило на кабинет. Стены покрыты голубым материалом. Михаил Иванович прошёл мимо письменного стола, ткнул пальцем в стену. Обшивка гуттаперчевая!

— Палата трижды шесть! Стоило огород городить, Алексей Исаевич? Чтобы упрятать меня в психушку, незачем было тратиться на перелёт.

— Это не моё дело, — Пригожин пожал плечами. Он смотрел на стол, не отрываясь. Михаил Иванович проследил за взглядом Пригожина. На столе лежали конспекты, выполненные от руки. Зверев взял бумаги в руки. Это были аккуратненькие фотокопии мыслей, посетивших Михаила Ивановича в таёжной глуши.

— Я это знал, — сказал Зверев вслух.

— Тебе предлагается выгодная сделка, — начал Пригожин.

— Я уже подписал контракт, — отрезал Зверев. Заключать какие-либо договоры в кабинете за номером в три шестёрки он не желал. Даже во сне, пусть и в сумасшедшем бреду.

— Вы подписали контракт на работу. Где обязались выполнять предписанную вам инструкцию.

— Спускаться в тартарары и заключать сделки с дьяволом?

— Что вы?! — рассмеялся Пригожин. — Неужели вы верите в эту мистическую чушь? Три шестёрки, ха-ха-ха! Это же, — он захлёбывался хохотом. — Это же, всего-навсего страшилка для набожных педиков!

— Странно, клыки у вас не выросли, и кожа не покрылась шерстью.

— Почему?

— Потому что говорите вы как голливудский вампир. Под «набожными педиками» вы имеете в виду всех людей?

— Смотря кому они молятся.

— Какую сделку вы хотели предложить?

— Вы хотите жить так, как заслуживаете с рождения?

— А вы?

— А я так и живу. Давно уже.

— Заключил сделку в этом кабинете?

— Да, — улыбнулся Пригожин. — И живу теперь в своё удовольствие.

«Что-то не заметно у тебя особого удовольствия жизнью» — подумал Михаил Иванович. Человека более мрачного он ещё не встречал.

— У каждого есть кое-какие возможности, но не всегда они реализуются, — продолжал разглагольствовать Пригожин. — Когда исполняются желания, жизнь становится сплошным наслаждением.

Зверев стоял над столом и просматривал свои путаные записи. Он посмотрел на часы. Половина пятого. Давным-давно пропели первые петухи, а Пригожин не унимается. Тоже, Мефистофель выискался.

— Михаил Иванович, вы можете заставить любого человека не делать того, чего вы лично не хотите. А ведь вы можете и побудить его к действию!

— Зачем? — спросил Зверев, не отрывая глаз от бумаг. Пригожин только расхохотался в ответ. Михаил Иванович молчал.

— Вы помните Пастухово, городок, в котором подписали контракт?

— Хочешь сказать, что Пригожин контролирует все поступки горожан? — незаметно для себя Зверев стал говорить о Пригожине в третьем лице.

— Так вот, это ли не счастье? Ощущать полную власть над людьми!

— Это приносит радость?

— Неописуемую! — Пригожин разошёлся и хлопнул кулаком по столу. Михаил Иванович от неожиданности выронил свои бумаги на пол.

— Я не биолог, а инженер. Но кое-что понимаю.

— Чего ты хочешь? Откуда ты?

— Не столько вопросов и сразу! Вначале скажу я! — Пригожин вынул из ящика стола первый экземпляр трудового договора, подписанного Зверевым М. И. собственноручно.

— «Обязуюсь при любых обстоятельствах сохранять тайну о положении рабочего места и характере выполняемых работ» — зачитал он вслух.

— Я что-то нарушил?

— Нет, но вы почему-то отказались сделать самое основное.

— Полностью заменить масло в трансформаторе?

— Если только на «Вологодское»! — улыбнулся Пригожин. — У меня тоже есть чувство юмора. Нет, Михаил Иванович, вы поняли, о чём я.

Зверев пожал плечами.

— Вы проделали колоссальную работу, а результата не представили. Речь идёт о бактериях разрушающих генотип человека. Расшифруйте свои записи, и мы заберём вас отсюда. Михаил Иванович, представьте формулу их получения и тотчас вернётесь к нормальной жизни! — говорил Пригожин, сидя напротив. При этом он держал ногу на ноге и верхней болтал так, что ремешок унтов постукивал о металлическую ножку табурета.

— Минуя психушку?

— Полно вам, Михаил Иванович! А то вы не догадались, что не было у вас никаких предшественников и что подстанция автономна и автоуправляема!

— Возможно, — сказал Зверев, чувствуя, как шевелится язык. Он попытался сглотнуть, но не смог. Интересно, подумал Зверев, сколько же кубиков адреналина выбросилось в кровь? Впервые в своём кошмаре он переживал всерьёз, до стресса.

— Я знаю, что человек вы образованный и понятливый.

— Тогда зачем сводить меня с ума? Неужели нельзя было предложить мне работу по профилю, не взирая на возрастной ценз?

— Вы бы не согласились. Да и денег столько за рутинную лабораторную работу столько не платят.

— Не был я богатым…

— Придётся начинать! Расшифруйте записи прямо сейчас, и мы уедем отсюда.

— Уедем? — Михаил Иванович опустил глаза. До чего же тяжко ощущать себя обманутым. Одно дело догадываться, другое — когда тебе об этом сообщают в глаза. Наверное, стоило рискнуть прогуляться по лесу. Скорее всего, Пастухово находится километрах в двадцати, а то и пяти. Не может подстанция находиться так далеко от источника потребления, и водокачка наверняка работает не впустую.

— Или улетим, какая разница? Главное, представьте формулу!

— Я не смогу сейчас с ходу расшифровать свои записи без своей лаборатории.

— Как же вы писали в глухой тайге? Без шифровальщиков.

Разговор принял шпионские обороты, а знаний по работе разведчика у Зверева было столь же, как по электричеству. Суть известна, а детали плавают в тумане.