Игорь Дручин - Глухая орбита вечности

Был конец лета. Строительство в Вине-Ву базы научной экспедиции закончилось, и теперь его обитатели, завершив монтаж оборудования и лабораторий, пригласили экипаж корабля и Байдариных на новоселье. Ия, истосковавшись по путешествиям, предложила поехать в поселок на планетоходе. Байдарин вел вездеход по проторенной дороге: ему уже не раз приходилось ездить в поселок, да и строители наезжали погостить, и со временем полевая дорога укаталась. Включив автоматику, он присматривался к знакомым местам, тронутым первыми заморозками. Его волновали розовеющие и голубоватые листья и бурая высыхающая трава... Начало здешней осени не сопровождалось дождями. Просто с удлинением ночи наступали ранние заморозки, хотя днем было даже жарко. Поэтому отмирание листвы шло постепенно: листья сначала голубели, потом окрашивались в розоватые и оранжевые тона и лишь к зиме бурели и опадали... К этой же поре ранней осени, или позднего лета, приурочивалось созревание плодов. Травянистые растения успевали отплодоносить до начала заморозков и теперь засыхали...

Ия не обращала внимания на прелесть постепенно увядающей природы. Она сидела задумчивая, как будто прислушиваясь к себе. Внезапно она поднялась с соседнего сиденья и ушла в кормовой отсек вездехода.

Байдарин остановил вездеход у небольшого деревца с яркими сиреневыми плодами. Вытащив небольшой мешочек, он принялся срывать наиболее крупные и спелые ягоды. Набрав полный мешочек, он запечатал его, выписав предварительно этикетку. Потом сорвал еще несколько плодов и сунул их в карман.

Ия снова сидела в кресле слегка бледная и грустная.

— Что-нибудь случилось? — встревожился Сергей, бросая в ящик пакет с плодами.

— Нет, ничего,— сказала Ия.— Просто лопнули наши надежды.

Он понял, что она имела в виду, и растерялся. Машинально он начал вытаскивать из карманов сиреневые плоды и выкладывать их на сидение.

— Зачем они тебе?

— А? Ананьин просил. Да я и сам хотел попробовать.

Он снова собрал плоды в карман, думая о ее словах.

— Ты уверена?

— Не задавай глупых вопросов! — рассердилась Ия.— Тут уж не ошибешься!

Он сел за пульт управления и пустил планетоход. Размышляя, он машинально сжимал плод, пока не раздавил. Открыв боковое окно, Сергей уже замахнулся, чтобы бросить его, но передумал и осторожно лизнул липкую мякоть, выдавленную из-под плотной оболочки. Вкус был странный, кисловатый... Он высосал плод и выплюнул шкурку. В середине была продолговатая косточка. Спрятав ее, он протянул Ие плод.

— Попробуй.

Ия покачала головой.

— Не хочется.

Планетоход выбрался из леса, и они увидели на берегу несколько долбленых лодок с аборигенами. Гортанно вскрикивая, они вонзали короткие дротики в спины крупных рыб и швыряли в лодку.

— Идет на нерест,— сказал Байдарин и включил теледатчики на запись. Он вышел из планетохода и постоял на берегу, надеясь привлечь внимание темнокожих туземцев. Но они, по-видимому, слишком увлеклись ловлей или не хотели терять времени на лишние разговоры.

— Шао ту! (Приветствую вас!) Мета тауре! (Удачного улова!) — крикнул Сергей на местном наречии.

— Приветствую и тебя! — поднял голову молодой воин с ожерельем из зубов варана.

— Идешь к большим хижинам?

— Да, уважаемый...— Сергей запнулся. Ожерелье из зубов смущало его. Он боялся ошибиться в обращении.

— Зови меня Шибу Ши, сын Бегающего Котла.

Байдарин вспомнил, что Климов рассказывал о недавних выборах после смерти старого вождя. Значит, это и есть выбранный.

— Мы не помешаем тебе, уважаемый Шибу Ши, если пройдем мимо по реке.

— Разве Котел может пройти по реке? — удивился вождь.

Байдарин сел в вездеход и пустил его на малой скорости против течения. Такая предосторожность была не лишней: косяки рыбы бились о стены вездехода, а одна шлепнулась на крышу. Поравнявшись с лодками, Сергей помахал рукой.

— Меня зовут Сергей. Удачи тебе во всем, уважаемый Шибу Ши.

Молодой вождь склонил голову, принимая приветствие, и, выпрямившись, пронзил дротиком очередную рыбину.

Десятый час пути был на исходе, когда Байдарины, форсировав реку Вине-Ву, выбрались к поселку. Едва планетоход подрулил к гаражу, как им навстречу высыпало почти все население Вине-Ву и их многочисленные гости.

— Ну где вы шляетесь? — пробасил недовольно Климов.— Уже все в сборе.

Байдарины, переходя из одних объятий в другие, поднялись по лестнице в просторный зал, где уже началось торжество, прерванное их приездом. После того, как все расселись по своим местам и улегся шум в зале, в президиуме поднялся Манаев.

— Товарищи! Здесь уже было много всяких поздравлений и наказов. Мне хотелось бы присоединить и свои.

Вот о чем я думаю, глядя на ваши веселые лица. Нам, конечно, не повезло, и мы лишены возможности вернуться на родную Землю, но мы люди науки и рано или поздно должны дать подробный отчет о своей работе в Координационный центр. Поэтому, с завершением строительства поселка, нужно начинать планомерное и всестороннее изучение планеты. Этому мы должны посвятить свою жизнь. У нас теперь две группы, не считая промежуточного звена Байдариных. Главной, ведущей группой будет научная, с приданной ей службой изучения планет. Особенно учесть это я попрошу Степана Семеновича Рассохина, который по старой памяти обращается ко мне, как к высшей инстанции. Ваша служба, Степан Семенович, поступает в полное распоряжение начальника экспедиции. Экипаж корабля будет также работать в первую очередь на научную группу. Так что, Степан Иванович, — Манаев обернулся к Елагину — располагайте нами по своему усмотрению.

— Я, собственно,— заволновался астроном,— не собираюсь покидать корабль, Геннадий Петрович, да и вся астрофизическая группа тоже. Нам удобнее вести наблюдения из специально оборудованных рубок корабля. И мы, собственно, не предусматривали...

— Вы меня не поняли, Степан Иванович, я просто хотел подчеркнуть, что отныне вся верховная власть принадлежит вам. Я слагаю с себя обязанности капитана.

— Нет, нет, Геннадий Петрович,— замахал Елагин.— Оставьте все как есть. Назначьте старшим научной группы кого-нибудь из молодых. Вот хоть Ананьина. А меня освободите от административных обязанностей. Мне и в нашей группе хватает забот.

— Ну что же. Тогда давайте обсудим и поставим этот вопрос на голосование.

Однако обсуждение приняло иной оборот. Манаева выдвинули на должность начальника экспедиции, а отставку пожилого Елагина приняли. После коротких деловых выступлений наметили задачи каждой из групп. Наряду с научной работой решили продолжать подготовительные работы по ремонту первого главного двигателя, хотя по расчетам завершить работы силами экипажа не представлялось возможным. Особенно горячо поддерживала эту мысль психолог Штапова.