Герман Малиничев - На суше и на море, 1989 [антология]

На две трети племя покотов состоит из землепашцев. Место их обитания — Черангани-Хилз, где выпадает достаточное количество дождей. Остальные занимаются скотоводством в долине Рифт-Валли. Социальная структура у обеих групп схожа, причем они поддерживают тесные экономические связи, обменивая зерно на молоко и другие продукты животноводства.

На первый взгляд холмы близ горы Черангани (высота 3444 метра) слишком круты и высоки, чтобы можно было заниматься земледелием. Склоны покрыты буйной растительностью, а вершины часто окутаны облаками и туманом. Но если приглядеться, видишь, что крестьянские дома поднялись на высоту до 7–8 тысяч футов, а в долину спускаются поля. Три-четыре семейных клана составляют общину, которой принадлежит вся окрестная местность. Сложная система родственных отношений, постоянно корректируемая с помощью браков, дает возможность каждой семье возделывать поля в разных местах общинного землевладения. Без этого по котам просто не удалось бы сохранить их традиционную систему ведения сельского хозяйства, хорошо приспособленную к здешним условиям. Чтобы застраховаться от возможности неурожая, они сеют различные культуры на разной высоте. В поле мужчины и женщины обычно работают вместе. А в горячую пору уборки или сева соседние семьи часто объединяются в «бригады» и поочередно обслуживают наделы каждого члена такого кооператива. Словом, «отсталые дикари», какими их склонны считать на Западе, без подсказок со стороны сами пришли к выводу о преимуществе коллективного труда.

Однажды августовским утром я отправилась навестить Каму Чероп — «Мать дочери дождя», которая жила на соседнем холме. На небольшой площадке возле дома сгрудились козы и овцы. Тут же, рядом играли малыши. Самая старшая из детей, десятилетняя Чероп, доила козу, не забывая при этом приглядывать за младшим братом, который занимался ответственным делом, требующим изрядного терпения, — выбирал клещей с ушей у овец. Время от времени, когда мальчику надоедало это занятие и он начинал сердито шпынять своих бестолковых клиенток, сестра разрешала маленький перерыв. Причем делала это на удивление деликатно: посылала его посмотреть, не идет ли мать.

Наконец подошла и сама Кама Чероп, ходившая нареку за водой, и принялась за приготовление завтрака: взяла несколько пригоршней намолотой маисовой муки и засыпала в горшок с кипящей водой. Когда «пан», густая каша, сварилась, дети уже чинно сидели на земле вокруг очага. Но прежде чем оделить их едой, Кама Чероп положила пять полных половников в небольшую корзиночку, заботливо прикрыв ее сверху листьями. Это был завтрак, который она отнесет в поле мужу. Затем она разделила содержимое горшка поровну между детьми. Сама мать довольствовалась тем, что осталось на стенках. Потом последовало «второе блюдо» — молодые побеги какого-то растения. Конечно, такое меню может показаться слишком скудным. Особенно тем, кто думает, что в Африке негры днями лежат под пальмами и едят разные экзотические плоды. На самом деле природа здесь не балует человека. Многие страны континента из-за засух находятся в критическом положении, выбраться из которого им никак не удается. А у покотов голода нет.

Когда скромная трапеза была окончена, я вместе с Камой Чероп пошла в поле к ее мужу Морваренгану, занимавшемуся прополкой. К середине августа основные работы закончены, и место взрослых вот-вот займут дети. Сидя на высоких помостах, устроенных на сухих деревьях, они будут отгонять птиц, оберегая всходы. Дело это очень ответственное: стоит немного зазеваться, и урожая не видать. Но покотские ребята, несмотря на возраст, относятся к своим обязанностям с усердием, так что контролировать маленьких сторожей нет нужды.

Для взрослых же наступает передышка. Под большим развесистым деревом почти ежедневно устраивается «кок-во» — общее собрание мужчин семейного клана или даже всей общины. На нем решаются возникшие споры, обсуждаются последние новости, прикидываются планы на будущее.

У женщин есть свой «клуб» — каменная плита метра три в диаметре под старой акацией. Эта плита, которая называется «гхатой», служит вовсе не трибуной, а используется для куда более прозаической цели: на ней пять-шесть хозяек одновременно толкут зерно, пока остальные терпеливо дожидаются своей очереди. Впрочем, помол муки служит лишь предлогом собраться вместе, чтобы вдоволь посудачить, попеть, посмеяться. У «гхаты» они могут сидеть целыми днями, если нет каких-либо срочных дел. А у женщин везде это понятие растяжимое. Зато во время страды «клуб» пустует, а хозяйки на скорую руку толкут маис дома в ступах или дробят на маленьких жерновах.

Вообще покоты живут согласно древним, раз и навсегда установленным правилам. Общаться с духами и выполнять священные ритуалы имеют право только самые мудрые старики. А вот профессия предсказателя никаких возрастных ограничений не имеет. Если даже человек молод, но хорошо зарекомендовал себя по части прогнозов, он пользуется всеобщим уважением. Община может даже преподнести ему щедрые подарки, чтобы узнать, когда начнутся дожди, как лучше уберечь скот или вырастить обильный урожай. Причем речь идет вовсе не о надувательстве, когда колдун с важным и таинственным видом дурачит людей, а потом находит множество причин для оправдания, почему его обещания не сбылись. Как я убедилась, предсказатели у покотов — это прежде всего умные, очень наблюдательные люди, которые искренне верят в то, что делают.

Я уже говорила, что в «кокво» участвуют одни мужчины. Однако в тех случаях, когда предстоит обсудить очень важный вопрос, на собрание допускаются и женщины. Они садятся отдельно и в «прениях» не участвуют. Но можете не сомневаться, что дома они уже высказали мужьям свое мнение, которое те не пропустят мимо ушей. Во всяком деле жена в семье покотов вполне равноправна, а в повседневных ее голос может оказаться более веским, даже если внешне, на людях, это никак не проявляется.

Хотя покоты-земледельцы, живущие на Черангани-Хилз, держат овец и коз, а также небольшое количество коров, им далеко до соплеменников-пастухов, обитающих в долине. У тех принадлежащее семье стадо иногда исчисляется сотнями голов. Но самое любопытное, что обе группы одинаково почитают свой скот, чуть ли не молятся на него. Например, мужчина не устает сочинять все новые и новые песни о своем любимом быке, превознося его силу и сообразительность.

Если мерить экономическими мерками, скотоводы, безусловно, богаче землепашцев, но и жизнь пастухов куда труднее. Климат в Рифт-Валли засушливый. Во время пятимесячного сухого сезона им приходится копать глубокие колодцы, чтобы напоить скот. Да и тучными пастбищами долина похвастать не может. Значительная часть ее покрыта зарослями акации и кустарника, а на открытых местах трава растет только в период дождей. Так что пастуху приходится постоянно перегонять стадо в поисках подходящих участков.