Владислав Покровский - Курьер. Книга вторая

— Да, по ушам я ему тогда качественно поездил, — согласился я и посмотрел на морковку, которую всё ещё сжимал в руке. — Ну что, — взглядом я показал на неё, — попробуем вырасти?

— Может, пока не такие заметные, сначала до меча доберёмся? — предложила Шела.

— Думал я об этом. Но сама посмотри: двери тут повсюду добротные, тяжёлые, щели под ними либо совсем узкие, либо их вообще нет — как мы проберёмся? Конечно, было бы здорово и дальше оставаться мелкими, это ж незаметность на высшем уровне, но… С таким ростом мы далеко не уйдём.

— Ну тогда расти большой, — подняла она морковку. — Помни: кусать только один раз! Так Кот сказал.

— Твоё здоровье! — произнёс я, мы помедлили буквально секунду, не решаясь сделать это, потом одновременно встряхнулись, собрались и, поднеся морковки к губам, откусили по маленькому кусочку.

И в тот же миг земля швырнула нас с невероятной силой вверх, пол под ногами будто провалился в бездну, мы пошатнулись, моментально потеряв равновесие, вцепились друг в друга, пытаясь устоять, и… вдруг обнаружили, что и без того довольно твёрдо стоим на ногах.

Я осмотрелся: потолок стал значительно ближе, теперь до него было от силы полтора-два моих теперешних роста, рыцарские статуи стали вровень с головой (интересно, это они такие маленькие, хоть и на постаментах стоят, или мы переборщили с ростом?), гобелены и ковры уже не походили на гигантские разноцветные поля, вдруг начавшие расти вертикально на стенах; картины, изображения на них заинтересовали меня, я подошёл поближе и стал всматриваться, легко узнавая Белую Королеву, потомственный клан Шляпников, рыцарей, окружавших свою госпожу, увидел я там и Белого Кролика в почётной свите при Белой Королеве и маленькую гордую мышку со шпагой у пояса, и неизвестного монстра диковатой непонятной наружности, но с добрыми глазами, что странно контрастировало с оскаленной пастью… Были там и многие другие, кого я не знал и даже не помнил в оригинальном тексте сказки, были и те, кого я вообще не мог представить в ней, однако самое главное — там был Валет. Тот самый обезумевший рыцарь Красной Королевы. И его дракон. Точнее тогда ещё дракончик. С умильной мордочкой и глуповато вытаращенными глазёнками. Добрячок… Сейчас я сильно сомневался, что он именно таким и остался.

— Симпатяга, — произнесла Шела, вставая рядом со мной и разглядывая картины.

— Кто? — вздрогнул я.

— Да этот самый зверь с крыльями, — показала она пальцем на дракона. — Да и мужик этот неплох, неплох…

— Э-э-э… — предостерегающе погрозил я ей пальцем, однако Шела захихикала, торопливо чмокнула меня в щёку и отошла.

— Как думаешь меч искать? — спросила она.

— Кот сказал, что он прикован цепями к одной из стен в этом Дворце, — рассудительно заметил я. — Насколько по личному опыту я знаю сумасшедших, у них всегда есть один пунктик: вешать что-либо, способное причинить им максимальный вред, максимально близко к себе. Этим пунктиком все злодеи из оперетт и опер страдают. Вместо того, чтобы заныкать это куда подальше, они выставляют его напоказ и гордо всем хвастаются: "Смотрите, где моя смерть сокрыта". Бред, короче говоря. Есть у меня пока одна гениальная мыслишка, что в полном соответствии с этим пунктиком меч хранится где-нибудь там, где изволит восседать наш злобный предводитель "шестёрок" и "семёрок".

— Кого? — не поняла Шела.

Дверь неподалёку от нас скрипнула, отворилась, и в неё ввалились, хохоча и пошатываясь, две карты с алебардами наперевес. Увидев нас, они замерли как вкопанные от неожиданности и переглянулись.

— Познакомься, дорогая, с местной охраной, которая как и любые войска в этой сказке состоит из вооружённых карт, — произнёс я Шеле на ушко и вышел вперёд, оттеснив её за спину. — Эй, хлопцы, дорогу к вашему Самому Главному не покажете?

Ответом мне стало лязганье алебард.

— Ладно, — пожал я плечами, — мы не ленивые — сами найдём.

Ещё раз переглянувшись, карты выставили перед собой алебарды и ринулись в атаку, набирая скорость. Я улыбнулся — уж очень смешно эти профессиональные стражники перебирали своими коротенькими ножками, стремясь добраться до нас поскорее. За моей спиной нервно хихикнула Шела. Я отряхнул ладони, звучно похлопав ими, и шагнул навстречу "бубновой шестёрке" и "трефовой девятке". Взмах! Алебарда, нацеленная мне в живот, внезапно сменила хозяина, я повернул её вертикально, отбивая удар второго стража, затем скакнул вперёд, опираясь на неё как на тренировочный шест, и обрушил удар сразу обеими ногами. Под ботинками прогнулся упругий пластик, "бубновая шестёрка" с треском сложилась и упала на пол, "девятка треф" успела отскочить, и, раскрутив алебарду одним изящным движением над головой, я шагнул к ней навстречу. Стражник вскинул своё оружие, защищаясь и парируя удар, но за мгновение до того, как наши алебарды сцепились бы крюками, я резко поднял лезвие, совершая обманный удар, шагнул в сторону, пропуская выпад, и обрушил алебарду на открывшийся бок противника. Широкое отточенное лезвие с лёгкостью разрубило карту, и она двумя неровными половинками упала на пол.

— Что уже всё? — удивился я, выпрямляясь и упирая алебарду древком в пол. — Отвоевались?

— Ты и на сцене так быстро роли заканчивал? — поинтересовалась Шела, подходя ко мне и брезгливо переступая через бездыханные половинки стражников.

— Нет, — ответил я, осматриваясь. — Ну и как я тебе в роли карточного истребителя?

— Великолепен, — фыркнула она, поднимая вторую алебарду и с лёгкостью удерживая её одной рукой. — Только вот бёдрами уж слишком крутишь, как девка гулящая какая-то, из-за этого энергии расходуется на порядок больше. Как я тебе говорила: минимум энергии — максимум эффективности. Неужели забыл?

— Нет, не забыл, — я приоткрыл дверь, из-за которой вышли стражники и выглянул в холл, уставленный возле стен статуями, вазами, кадками с пальмами и диковинными грибами, — просто специально хотел тебе понравиться.

— М-м-м… Очень интересно, — улыбнулась она.

— Хотел бы я знать, куда этот пушистый нас закинул, — пробормотал я под нос, пытаясь вообразить и представить хотя бы примерно, где мы можем находиться.

— Вы в Северном крыле Дворца, — раздался вдруг за нашими спинами чей-то звучный красивый, но, впрочем, всё ещё исполненный ребячества голос. — Здравствуйте, Алиса! Я так рад вас видеть!

— Кто вы? — шепнула Шела, когда мы повернулись и увидели чудаковатого типа в красновато-коричневом камзоле, лиловой рубашке, зелёном шарфе поверх камзола и длинной цилиндрической шляпе, которую он тут же снял и с почтением прижал к груди, склоняясь в поклоне. Из-под шляпы тотчас выбились торчащие веником рыжие волосы.