Джеймс Баллард - Затонувший мир [авторский сборник]

Элизабет была невозмутима. Она критически осмотрела его, опустила поднос с завтраком и подошла к одному из шкафов на лестничной площадке. Вновь она появилась с маленькой спортивной рубашкой и вельветовыми шортами.

— Давай наденем это, милый! — предложила она. — В них тебе будет хорошо.

Стыдясь подать голос, ставший совсем тонким, Фримэн отрицательно покачал головой. Но после ухода жены он снял свой тяжелый халат и натянул новую одежду.

Колеблясь, он размышлял теперь, как связаться с врачом, не спускаясь вниз к телефону. Пока ему удавалось не вызывать у жены подозрений, но дальше так продолжаться не могло. Ведь он едва доставал ей до пояса. Если она увидит его во всей красе, то будет так потрясена, что тут же умрет.

Ему повезло, Элизабет оставила его одного. Сразу же после ленча приехали двое работников на микроавтобусе из универмага и внесли в дом голубую кроватку и манеж. Он прикинулся спящим до тех пор, пока они не уехали. Несмотря на все тревоги, Фримэн скоро уснул — он теперь уставал после ленча — и, проснувшись через два часа, обнаружил, что жена застелила кроватку, плотно укутав голубые одеяльца и подушку пластиковой простыней.

Тут же были пристегнутые к решетке кроватки светлые кожаные ремешки.

На следующее утро Фримэн решился бежать. Он весил теперь лишь три стоуна и один фунт, и одежда, которую Элизабет вручила ему вчера, стала велика на три размера — шорты буквально спадали с его тоненькой талии. В ванной

Фримэн увидел в зеркале какого-то малыша, уставившегося на него широко открытыми глазами. Это смутно напоминало ему забытые картинки давнего детства.

После завтрака, когда Элизабет была в саду, он пробрался вниз. В окно он увидал, что она открыла мусорный бачок и сунула туда его служебный костюм и черные кожаные мокасины.

Несколько секунд Фримэн растерянно ждал, сам не зная чего, а потом кинулся назад к себе. Карабкаться вверх по ставшим гигантскими ступеням было куда сложнее, чем он ожидал, и когда он, наконец, достиг цели, то так устал, что не мог забраться на кровать. С трудом переводя дух, он несколько минут стоял, опираясь на нее. Даже если он сумеет добраться до клиники, то как уверить врача в том, что произошло с ним, и при этом упросить, чтобы они не вызвали Элизабет для объяснений?

Хорошо, что хоть его мозг не пострадал. Если ему дадут карандаш и бумагу, то он сможет продемонстрировать интеллект взрослого мужчины и такое знакомство с окружающей современной жизнью, которым не может обладать самый одаренный ребенок.

Первым делом следовало добраться до больницы или, если это не удастся, до полицейского участка. Для этого требовалось незаметно пройти по ближайшей улице, так как четырехлетний малыш, странствующий в одиночку, будет сразу замечен первым же дежурным полисменом.

Он услыхал, как Элизабет не спеша поднимается по лестнице; корзина с выстиранным бельем поскрипывала на весу. Фримэн попытался залезть в постель, но не смог и только скомкал простыни. Когда Элизабет вошла, он обежал кровать и спрятал за ней свое крохотное тельце, опустив подбородок на постельное покрывало.

Элизабет застыла на месте, рассматривая его пухлое личико. Некоторое время они внимательно изучали друг друга; сердце Фримэна отчаянно колотилось, он по-прежнему не мог понять — как же жена до сих пор не обращает внимания на то, что с, ним происходит, но она только улыбнулась и прошла в ванную.

Ухватившись за прикроватный столик, он сумел залезть на постель и лег, отвернувшись к стене. Появившись в спальне, Элизабет подоткнула одеяло и вышла из комнаты, плотно прикрыв двери.

Остаток дня Фримэн дожидался подходящей возможности бежать, но жена все время возилась наверху, а к вечеру он так утомился, что незаметно заснул глубоким, без сновидений, сном.

Очнулся он в огромной белой комнате. Голубоватые пятна света падали на высокие стены, на которых играли и танцевали гигантские контуры животных. Оглядевшись, он осознал, что по-прежнему лежит в детской. На нем была пижама в горошек (Элизабет надела ее ему во время сна?), но даже эта одежда свободно болталась на его укоротившихся ножках и ручках.

Крохотный халатик лежал в ногах кровати, пара шлепанцев стояла на полу. Фримэн сполз с постели и сунул в них ноги, едва сохраняя равновесие. Дверь была закрыта, и он придвинул к ней стул, взобрался на него и повернул ручку, обхватив ее крохотными ручонками.

На лестничной площадке он застыл, настороженно прислушиваясь. Элизабет была в кухне; она что-то напевала себе под нос. Мелкими шажками Фримэн двинулся вниз, следя за женой через решетку перил. Нагнувшись над плитой — она почти закрывала ее своей широкой фигурой, — Элизабет подогревала молочную кашку. Фримэн выждал, когда она отошла к раковине, пробежал через холл в гостиную и через французское окно выбрался во дворик,

Плотные подошвы ковровых тапок скрадывали его шаги, и он пустился бежать, как только увидел укрытие — садик, разбитый у фасада дома. Калитка оказалась для него крепким орешком, и пока он мучился с задвижкой, какая-то женщина средних лет задержалась рядом с ним, с недоумением посматривая в сторону дома.

Фримэн сделал вид, что возвращается назад в дом, рассчитывая на то, что Элизабет еще не знает о его побеге. Когда женщина ушла, он распахнул калитку и бросился по улице в направлении универсама.

Внезапно он оказался в незнакомом огромном мире. Трехэтажные дома вздымались над ним, точно стены каньона, конец улицы в какой-то сотне ярдов впереди исчезал за горизонтом. Плиты тротуара казались гигантскими и бугристыми, высокие платаны доставали до небес. С ним поравнялась автомашина, между колесами которой были широкие зазоры; она затормозила, помедлила и, наконец, укатила.

Фримэн не прошел и пятидесяти ярдов от угла, как запнулся за камень и остановился. Восстанавливая дыхание, он прижался к стволу платана; его ноги дрожали от усталости.

Фримэн. услыхал, как заскрипела калитка, и через плечо увидал жену: та осматривала улицу. Он мгновенно скользнул за дерево, выждал, пока она возвратилась в дом, а потом снова двинулся вперед.

Неожиданно, точно спикировав с неба, чья-то сильная рука оторвала его от тротуара. Широко раскрыв рот от неожиданности, он глядел на мистера Симондсона — управляющего его банком.

— Рановато вышли на прогулку, юноша, — сказал Симондсон. Он поставил Фримэна на тротуар, крепко держа его за руку. Автомобиль Симондсона стоял в ближайшем переулке. Не выключив мотора, он повел Фримэна по улице. — Давай-ка сообразим, где же твой дом?

Фримэн хотел вырваться, изо всех сил пытаясь выдернуть руку, но Симондсон даже не замечал этого. Элизабет в переднике выбежала из калитки и заторопилась к ним. Фримэн попробовал укрыться за ногами Симондсона, но ощутил, как сильные руки управляющего банком подхватили его и протянули Элизабет. Та прижала Фримэна к себе — его лицо уткнулось в ее мощное плечо — и, поблагодарив, потащила его в дом.