Жозеф Рони-старший - Звездоплаватели (авторский сборник)

— А вот жестокая природа допускает, чтобы подобный шедевр жрали мухи, — проворчал Нетингейл.

Весь этот день караван продолжал двигаться на юго-запад. Бесконечная равнина, подобная синему океану, окутанному золотистыми и янтарными туманами, тянулась вдаль, сопровождая каждый шаг людей и животных звуками нечеловеческого оркестра.

— Сколько это может продолжаться! — возмутился Сид. — Мне на всю жизнь опротивел синий цвет, и буквально тошнит от этого занудного пиликанья.

— Очень утомительные цвета! — поддержал сэр Джордж. — Следовало бы надеть желтые или оранжевые очки.

— А ведь у меня мелькала такая мысль, — с раскаянием проговорил Гертон Айронкастль. — Если бы хоть кто-то из нас носил очки, я бы, возможно, вспомнил о защитных светофильтрах. А так в нашей компании нет ни близоруких, ни дальнозорких.

— И ни одного с гиперметропией или астигматизмом. Даже дальтоника — и того нет, — усмехнувшись, продолжил перечень Сид.

Приближался вечер. На островке красной земли, готовясь к ночлегу, раскинули палатки.

— Хоть на красном глаза немного отдохнут, — сказал Филипп, разглядывая каменистый грунт: как и на предыдущем участке, он был испещрен трещинами.

— Так что же с рекой? — спросил сэр Джордж. — Конца этой равнины даже не предвидится, а завтра вечером наши меха опустеют.

— Да и животных мы сможем напоить только один раз и то в уменьшенном количестве, — добавил Гютри.

— Бог милостив! — вздохнул Айронкастль. — Наверняка подземные воды где-то недалеко. Взгляните! — Он указал на двух жабоподобных чудовищ, выглянувших из каменной щели.

От резкого движения Филиппа, поспешившего обследовать расселину, жабы мгновенно исчезли. Де Мара удрученно покачал головой.

— Возможно, вода и близко, но сюда сможет пролезть разве что шакал или эти трехглазые волосатики!

— И уж, конечно, не я! — рассмеялся великан Сид, пытаясь сунуть сапог в щель, где скрылись «трехглазые волосатики», как окрестил гигантских жаб француз.

Казалось, ничто не могло смутить этих мужественных людей — ни страшное отсутствие воды, ни гнетущая атмосфера сине-желтого пространства. Наслаждаясь отдыхом, они не теряли присутствия духа, чего нельзя было сказать о неграх: соплеменники Курама испытывали настоящий страх.

После ужина Филипп и Мьюриэл уединились на краю лагеря. В янтарном тумане всходила сказочная луна, похожая на медную, позолоченную медаль. Желтый лунный свет преобразил травы, и теперь саванна утратила противоестественную синеву, превратившись в бескрайние зеленые просторы.

— Как все-таки здорово, что нам удалось заглянуть в этот странный мир, — сказала Мьюриэл. — Пожалуй, самое страшное осталось позади, в тех каменных лабиринтах.

— Дай-то Бог! — с некоторым сомнением отозвался Филипп. — Но было бы куда спокойнее, если бы вы как можно скорее оказались в привычном окружении… в безопасности.

— Безопасности не существует, — задумчиво проговорила девушка. — Люди — слабые и беззащитные создания, полностью зависящие от прихоти судьбы. Какой-нибудь пустяк может стать фатальным для человека, одолевшего льва.

— Да вы фаталистка, — улыбнулся Филипп.

— Нет, я сторонница активного действия, способного изменить судьбу, — возразила Мьюриэл. — Но высшие силы часто оказываются могущественнее намерений людей… И тогда их спасает вера…

— Животные хотят пить, — проговорил Сид. — Я тоже.

Утром путешественники разделили между собой последние глотки и продолжали идти все по той же безграничной равнине среди фиолетовых злаков, голубых деревьев и ярко-красных полос земли.

Пустыня не выпускала их, как свою добычу, и солнце, одолев облака, бросало жгучие лучи, иссушавшие кровь в жилах людей. Жужжание громадных мух напоминало им завывания вражеских бомбардировщиков, а в музыке трав слышался то погребальный колокольный перезвон, то тревожные звуки набата.

— Я думал, что река находится гораздо ближе, — признался Айронкастль.

— Но вы по-прежнему утверждаете, что она и в самом деле существует? — поинтересовался сэр Джордж.

— Конечно, — ответил руководитель экспедиции. — Мне достаточно подробно описали ее.

Осмотрев горизонт в подзорную трубу, Фаргейм сказал:

— Только степь — и больше ничего!

Путников окружало ровное море трав. Давно исчезли небольшие рощицы, дарившие отдых от палящих лучей солнца. Вокруг — только трава, высокая и прочная словно жесть.

— Может быть, имелась в виду подземная река? — спросил Филипп. — Хорошо бы покопать…

— Мы потеряли бы слишком много времени, — возразил Гертон. — Потерпите еще несколько часов.

— За этим дело не станет. Не беспокойтесь, дядя Гертон, — усмехнулся Сид. — Вот только я забыл, сколько дней можно выдержать без питья?

На его вопрос ответил сэр Джордж:

— Верблюды, например, могут обходиться без воды дней пять, иногда — даже больше. А человек — два-три дня… Смотря по темпераменту и состоянию атмосферы.

— Как, однако, выгодно быть верблюдом! — воскликнул неунывающий Сид. — А так только пару дней! Да еще эта страшная сушь! Меня можно скоро использовать как наждачную бумагу — такой жесткой становится кожа.

Но как бы ни бодрились люди, тревога постепенно охватывала караван. Закатное солнце пылало словно расплавленное золото, но туманное марево, поднимавшееся над землей, постепенно превратило его в огромный апельсин.

Животные с трудом преодолевали путаницу разнотравья, козы жалобно блеяли. Угрюмый вид негров свидетельствовал о том, что их вера во всемогущество белых подвергается серьезному испытанию. Отсутствие обещанной воды угнетало психику не только потому, что грозило мучительной смертью, но и потому, что свидетельствовало о бессилии господина.

Гертон позвал Курама.

— Что говорят люди? — спросил он.

— Они боятся, господин… Это страна Смерти. Животным здесь нечего пить и нечего есть…

— Постарайся убедить своих соплеменников, что пока нет причин для страха. Вода обязательно будет, я обещаю.

Печальные глаза старого негра старались, казалось, проникнуть в самую душу господина.

— Нам долго идти? — спросил он дрогнувшим голосом.

— Да, но скоро все смогут отдохнуть возле реки, — твердо сказал Айронкастль, не отводя взгляда от вопрошающих глаз старого следопыта.

Вздохнув, Курам отправился убеждать негров еще немного потерпеть.

С последними лучами затянутого туманом солнца караван остановился на ночлег. Каменистая красная почва, испещренная складками и трещинами, по-прежнему привлекала к себе гигантских жаб.

— Эти твари вряд ли могут обходиться без воды, — заметила Мьюриэл, переставшая, наконец, вскрикивать при появлении волосатых чудовищ.