Жозеф Рони-старший - Звездоплаватели (авторский сборник)

— Вода! Вода!

У подножия холма текла широкая медлительная полноводная река. В ее спокойных водах отражалось сияющее небо, синеву которого оттеняла зелень прибрежных трав и деревьев. Но люди не могли — да и не хотели пока! — любоваться чудесной картиной: их верблюды, подгоняемые гиканьем седоков, стрелой летели к животворной воде.

Через пять минут путники оказались у самой воды, к струям которой тут же припали измученные жаждой животные. Люди спрыгнули на берег и, погрузив в поток свои кружки, смогли, наконец, вдосталь напиться.

— Как неосторожно! — вдруг спохватился сэр Джордж, утирая рот.

— Зато как вкусно! — возразил Филипп, но англичанин уже протянул ему сероватую обеззараживающую таблетку.

Сунув себе в рот такое же снадобье, сэр Джордж едва не подавился от изумления. Протянув руку по направлению к островку, находившемуся ярдах в двадцати от берега, он воскликнул:

— Что это?

На островок выползало невероятное существо. Своими громадными длинными челюстями, чудовищными зубами, короткими лапами и мускулистым хвостом оно напоминало бы крупных крокодилов древнего Египта, если бы тело не покрывала густая шерсть, а глаза не сверкали бы желтым, как у пантеры, огнем. Мало того! На макушке странного крокодила сиял фосфорическим светом третий глаз, явно направленный на людей.

— Ну и ну! — воскликнул Филипп. — Пожалуй, даже во времена господства динозавров не существовала подобная жуть!

— Как знать, — уже оправившись от шока, проговорил англичанин. — Мы слишком мало знаем о юности нашей планеты. Даже в современном мире невероятно много белых пятен, так что уж говорить о древних временах!

Чудовище продолжало наблюдать за верблюдами и людьми, и сэр Джордж скинул с плеча ремень карабина, чтобы приготовить оружие к бою. Его примеру последовал и француз. Но тут что-то заставило волосатого крокодила отвести от них взгляд, а немного погодя люди услышали легкий перестук копыт. Они обернулись на звук, стараясь не выпускать из поля зрения и крокодила, и увидели голубую антилопу, которая неслась вдоль берега, то и дело оскальзываясь на мокрых камнях. За ней бесшумными тридцатифутовыми прыжками гналась гигантская кошка, не уступавшая в размерах крупному манчжурскому тигру. Ее желтоватый с розовыми пятнами мех блестел в солнечных лучах словно драгоценный шелк.

— Этот зверь очень похож на леопарда! — пробормотал сэр Джордж.

Волосатый крокодил между тем скрылся под водой, а антилопа — и вслед за ней леопард — повернули к мысу, на котором стояли путешественники. Повинуясь торопливому знаку сэра Джорджа, взявшего карабин наизготовку, Филипп поспешно отступил к холму, оттянув от воды верблюдов.

Судя по всему, антилопа собиралась переплыть на остров, но у самой воды она вдруг застыла на месте: на берег, раскрыв зубастую пасть, выползал чудовищный крокодил. Воспользовавшись остановкой беглянки, леопард настиг ее и одним ударом мускулистой лапы повалил на землю.

Словно загипнотизированные, сэр Джордж и Филипп не могли отвести глаз от разворачивавшейся перед ними первобытной трагедии, испытывая острое любопытство, родственное тому, что собирало когда-то римлян к аренам цирка.

Леопард, придерживая лапой трепещущую жертву, следил за пресмыкающимся, готовый к немедленному отпору. Но волосатый крокодил оказался куда проворнее своих покрытых панцирем современников: он стремительно бросился вперед и мгновенно придавил массивным телом желтую кошку. Однако его короткие лапы не могли удержать одновременно и леопарда, и его жертву — извивающийся хищник вывернулся из-под крокодила и пустился наутек. А тот, даже не обернувшись в его сторону, принялся с жадностью пожирать добычу леопарда, заливая землю кровью несчастного существа.

Увлеченные необыкновенным зрелищем, путешественники едва не пропустили непосредственно им угрожавшую опасность. Леопард, недовольный сорвавшейся охотой, решил, по-видимому, отведать верблюжатинки, и теперь стремительно мчался к новой цели.

— Я беру на мушку голову! — спокойно проговорил англичанин.

— Пожалуй, и моя пуля по той же цели не будет лишней! — заявил француз.

Что-то в позах людей испугало гигантскую кошку — то ли непривычные силуэты, то ли опасные запахи. А может быть, просто отсутствие у пришельцев страха. Во всяком случае, прыжки зверя стали короче, а затем леопард остановился и, после некоторого колебания, отправился в саванну за более привычной добычей.

Никогда еще экспедиция не подходила так близко к порогу смерти. Если прежде всегда существовала возможность хоть кому-то выжить, то теперь ужасный исход грозил всем без исключения. Караван медленно брел на юго-запад, сопровождаемый перезвоном растений. Время от времени в музыку трав вплеталось то блеяние козы, то хрипение ослов, то резкий рев верблюда. Громадные мухи продолжали донимать и людей, и животных…

Негры больше не охраняли караван: они плелись тесной группой, по временам окидывая саванну бессмысленными взглядами, и в пустоте ничего не выражавших глаз явно угадывалось безумие.

Вскоре, пообщавшись с соплеменниками, это подтвердил и Курам.

— Плохо дело, господин! — сказал он Айронкастлю. — Некоторые повредились рассудком! Пока их удается сдерживать, но долго ли…

Гертон взглянул на сумрачных людей. Белые тоже страдали невыносимо, но они знали, ради чего терпели лишения, а вот негры…

С трудом преодолев резкую боль в горле, Гертон хрипло проговорил:

— Скажи им, чтобы подождали еще час! Если ничего не произойдет, мы пожертвуем верблюдом.

Курам поспешил сообщить своим обещание господина, и поскольку надежда на спасение обрела конкретную форму, люди воспряли духом.

Гертон беспокойно всматривался в горизонт… Где же разведчики? Достигли ли они реки или заблудились в бескрайнем желтом мареве, оказавшись в плену миражей? Может, пали верблюды?..

— Какая гадость! — внезапно выругался Сид. — Меня замучили галлюцинации! Я не только слышу шум воды — я вижу эту проклятую реку! Но час я, пожалуй, выдержу… — Он вытащил часы и попытался сконцентрировать на стрелках блуждающий взгляд. — Подумаешь, только один круг…

Гертон обернулся к дочери — та, похоже, несколько меньше, чем другие, страдала от жажды. Девушка поняла взгляд отца и прошептала:

— Не беспокойся за меня. Я смогу выдержать и больше часа, если это понадобится.

Она справлялась с собственными страданиями, беспокоясь о других. И больше всего — о Филиппе де Мара. Ей казалось, что он пропал навсегда, растворился в раскаленном воздухе таинственной и враждебной земли, но — как и все романтически настроенные девушки — надеялась, что ее любовь поможет ее рыцарю вернуться с победой.