Роберт Силверберг - Ночные крылья. Человек в лабиринте [сборник litres]

Казалось, он сам не был в этом уверен.

Олмейн каждый день осматривала себя на наличие симптомов болезни, но ни одного не появилось. Она доставила Хирургу немало хлопот, вечно докучая ему вопросами о реальных или мнимых дефектах ее кожи, смущая его тем, что снимала в его присутствии маску, чтобы он мог определить, не было ли пятнышко на ее щеке первым признаком кристаллизации.

Хирург воспринимал все это добродушно, ибо если инопланетянин был лишь загадочным шифром, шагавшим с нами рядом, то Хирург был человеком глубоким, терпеливым и мудрым. Уроженец Африка, он был при рождении посвящен в свою гильдию отцом, так как исцеление людей было семейной традицией. Странствуя по всему свету, он повидал большую часть нашего мира и не забыл того, что видел. Он рассказывал нам о Роуме и Перрисе, о полях ледяных цветов Стральи, о моем собственном месте рождения в западной группе островов Затонувших Континентов. Он тактично расспрашивал нас о наших звездных камнях и эффекте, который те производили, — я видел, что ему не терпелось испробовать сам камень. Увы, это было строжайше запрещено тем, кто не объявил себя Пилигримом. Когда же он узнал, что в прошлой жизни я был Наблюдателем, он много расспрашивал меня об инструментах, с помощью которых я сканировал небеса, желая узнать, что именно я видел и как я определял, что это не обман зрения. Я старался по возможности полно отвечать на его вопросы, хотя на самом деле мало что знал.

Обычно мы держались зеленой полосы плодородной земли, окаймлявшей берега озера, но однажды по настоянию Хирурга мы отправились в знойную пустыню, чтобы увидеть нечто такое, что, как он обещал, будет нам интересно. Он отказался сообщить, что именно. На тот момент мы путешествовали в наемных роликовых фургонах, открытых сверху, и резкий ветер швырял нам в лицо песок. Тот прилипал к глазам пришельца ненадолго: я видел, как он каждые несколько минут эффективно промывал каждый глаз потоком синих слез. Остальные из нас всякий раз, когда поднимался ветер, горбились и втягивали головы в плечи.

— Ну, вот мы и приехали, — наконец объявил Хирург. — Я впервые посетил это место очень давно, путешествуя вместе с отцом. Мы войдем внутрь, и тогда ты, бывший Летописец, скажешь нам, где мы находимся.

Это было двухэтажное здание, сложенное из белых стеклянных кирпичей. Двери казались запечатанными, но при малейшем нажатии они открылись. Как только мы вошли, внутри вспыхнул свет.

В длинных проходах, слегка присыпанных песком, стояли столы с инструментами.

Все здесь было выше моего понимания. Тут были устройства, похожие на руки, в которые можно было вставить свои собственные. От странных металлических перчаток к сверкающим закрытым шкафам вели трубки, а хитроумно расположенные зеркала передавали изображения изнутри этих шкафов на гигантские экраны над головой.

Хирург вставил руки в перчатки и пошевелил пальцами. Экраны зажглись, и я увидел изображения крошечных иголок, движущихся по плоским дугам. Он подошел к другим машинам, которые испускали капли неизвестных жидкостей. Он коснулся маленьких кнопок, которые производили музыкальные звуки. Он свободно перемещался по лаборатории чудес, явно древней, но которая, судя по всему, была в полном порядке и ждала возвращения своих пользователей.

Олмейн была в восторге. Она хвостом ходила за Хирургом от прохода к проходу, пробуя все приборы.

— Ну, Летописец? — наконец спросил он. — Что это?

— Хирургия, — прошептала она еле слышно. — Хирургия Лет Магии!

— Точно! Замечательно! — нашим гидом владело странное возбуждение. — Здесь мы умели делать потрясающих монстров! Мы умели творить чудеса! Воздухоплаватели, Пловцы, Перерожденцы, Сдвоенные, Пылающие, Скалолазы — изобретайте свои собственные гильдии, создавайте людей сообразно своим прихотям! Все это творилось именно здесь!

— Мне описывали эти хирургические, — сказала Олмейн. — Их осталось шесть: одна в северном Эйропе, одна в Палаше, одна здесь, одна далеко на юге в Глубоком Африке, одна в западной Асье… — Она запнулась.

— И одна в Хинде, величайшая из всех! — сказал Хирург.

— Да, да, в Хинде! Родина Воздухоплавателей!

Их благоговейный трепет был заразителен.

— Это то самое место, где меняли формы людей? — спросил я. — Как это делалось?

Хирург пожал плечами:

— Это искусство утрачено. Годы Магии были давным-давно, старик.

— Да, да, я знаю. Но ведь если оборудование в рабочем состоянии, как…

— Этими ножами, — сказал Хирург, — мы разрезали ткань нерожденного, редактируя человеческое семя. Хирург клал свои руки вот здесь… и в этом инкубаторе ножи делали свое дело. Отсюда вышли Воздухоплаватели и все остальные. Искусственно созданные формы. Некоторые из них на сегодняшний день вымерли, но наши Воздухоплаватели и наши Перерожденцы обязаны своим происхождением таким зданиям, как это. Перерожденцы, конечно же, были ошибками Хирургов. Их не следовало оставлять в живых.

— Я думал, что эти монстры были результатами воздействия тератогенных препаратов, которые им вводили, когда они еще были в утробе матери, — сказал я. — Ты же говоришь мне сейчас, что Перерожденцы — это творения рук Хирургов. Это так или нет?

— Верно и то, и другое, — ответил он. — Все нынешние Перерожденцы — результат промахов и ошибок, допущенных Хирургами Лет Магии. Тем не менее матери в этой несчастной группе часто усиливают уродство своих детей разными снадобьями, чтобы они лучше продавались. Это племя уродливо не только внешне. Неудивительно, что их гильдия была распущена и они оказались вне общества. Мы…

Что-то яркое пронзило воздух, пролетев мимо его лица на расстоянии меньше ширины ладони. Хирург бросился на пол и крикнул, чтобы мы тоже укрылись. Падая, я увидел, что к нам летит вторая ракета. Инопланетянин, наблюдавший за всем, что его окружало, в оставшийся ему момент жизни бесстрастно следил за ее приближением. В следующий миг снаряд пробил верхнюю треть его тела и отсек ее. За первым залпом последовали и другие. Снаряды с грохотом отскакивали от стены позади нас. Я увидел наших нападающих: банда Перерожденцев, свирепых, уродливых, омерзительных.

Мы были безоружны. Они двинулись на нас. Я приготовился умереть.

Внезапно в дверном проеме раздался голос. Знакомый голос, произносивший незнакомые, режущие слух слова языка, на котором Перерожденцы общаются между собой. Нападение мгновенно прекратилось. Те, кто угрожал нам, повернулись к двери. В хирургическую шагнул Бернальт.

— Я увидел вашу повозку, — сказал он. — И подумал, что вы можете быть здесь, и, возможно, в беде. Похоже, я пришел вовремя.

— Не совсем, — сказал Хирург. Он указал на поверженного пришельца, которому уже было невозможно помочь. — Но зачем было нападать на нас?