Джо Хилл - Рога [litres]

«Кадиллак» двудверный, и, не дожидаясь, чтобы Ли сказал ему пересесть назад, Терри отстегивает ремень и поворачивается, чтобы перевалиться через спинку переднего сиденья. В тот момент, когда он совсем уже готов устроиться на задне м , Ли бьет его локтем в задницу, выводя из равновесия, и вместо того, чтобы сесть на сиденье, Терри ныряет в яму для ног. По бог уж знает какой причине, на полу стоит металлический ящик для инструментов, Терри бьется о него виском и морщится от резкой боли. Кое-как затолкав себя на сиденье, он сильно трет свою стукнутую голову кулако м . Нечего было скакать по машине, его сразу же укачало, и теперь ему кажетс я , что вся машина оторвалась от земли и некий великан ее медленно потряхивае т , словно стаканчик с игральными костям и . Терри закрывает глаз а , стараясь подавить это неожиданное тошнотворное ощущение.

К моменту, когда все успокоилось достаточно, чтобы он рискнул осмотреться, Меррин уже в машине, а Ли Турно сиди т , повернувшись к не й . Терри глядит на свою ладонь и видит яркую каплю кров и . Он порядком ободрался, и, хотя первая резкая боль в основном прошл а , на ее месте осталось тупое нытье. Он вытирает кровь о штанину и поднимает глаз а.

Сразу видно, что Меррин только что плакал а . Она побледнела и вся дрожит, как человек, который либо начинает выздоравливать, либо серьезно заболевает, и ее первая попытка улыбнуться выглядит попросту жалко.

– Спасибо, что меня подобрали, – говорит Мерри н . – Вы спасли мне жизнь.

– А где Иг? – спрашивает Терри.

Меррин оборачивается на голос, но глядит как-то в сторону, и Терри немедленно жалее т , что задал вопрос.

– Н-не знаю. Он уехал.

– Ты ему сказала? – спрашивает Ли.

Меррин наморщила подбородок и развернулась прямо вперед. Она смотрит в окошко на «Бездну» и не отвечает.

– Как он это воспринял? – спрашивает Ли.

Терри видит ее лицо, отраженное в зеркале, видит, что она кусает себе губы и борется со слезам и.

– Может, поедем? – отвечает она.

Ли кивает и , мигнув подфарнико м , разворачивается под дождем на сто восемьдесят градусов.

Терри хочет потрогать ее за плечо, хочет ее как-нибудь успокоить, дать ей понять: что бы там ни случилось в «Бездне», он не будет хуже к ней относитьс я, не будет держать на нее зла. Но Терри ее не трогает, никогда ее не трогает, никогда не тронет. Все десять лет их знакомства он держался от нее на дружеской дистанции, даже в воображении, никогда не допускал ее в свои сексуальные фантазии. Вроде бы какой же в этом риск, но он чувствует, что есть нечто такое, чем бы он при этом рискнул. Чем именно, он не понимает. Для Терри слова «душа» фактически не существует.

Вместо этого он говори т:

– Слышь, дать тебе куртку?

Потому что она насквозь промокла и непрерывно, беспомощно дрожит.

Теперь и Ли, похоже, заметил, как она дрожит, – что очень странно, потому что он все время на нее косилс я , смотрел на нее не меньше, чем на дорогу, – заметил и выключил кондиционер.

– Да нет, ладно, – говорит Меррин, но Терри уже снял куртку и передал ее вперед. Меррин постелила куртку себе на колен и . – Спасибо, Терри, – говорит она еле слышным голосом и тут же с жаром продолжает: – Ты т-только не думай…

– Я ничего не думаю, – говорит Терри… – Успокойся.

– Иг…

– Я уверен, что и с Игом все в порядке. Не бери в голову.

Меррин оделяет Терри болезненной благодарной улыбкой, чуть наклоняется назад и спрашивает:

– Ты как?

Вытянув руку, она чуть касается его лб а , которым он забодал не к месту оказавшийся ящик для инструментов. Терри инстинктивно отдергивается. Меррин убирает свои пальц ы , кончики которых окровавились, глядит на них, глядит на Терри:

– Надо бы марлю.

– Все в порядке, – говорит Терри… – Ничего страшного.

Меррин кивает и отворачиваетс я , и тут же улыбка ее исчезае т , глаза ее смотрят в пустоту на что-то такое, что никому другому не видно. Она раз за разом складывает что-то в рука х, складывает и разворачивае т , снова и снов а . Галсту к , Игов галсту к . Почему-то это даже хуже, чем видеть ее всю в слеза х , и Терри отворачивается. То, что он в жопу обдолбанный, ничуть не помогает, ему хотелось бы пару минут полежать без движени я , чуть придавить и снова стать свеженьким и самим собой. Ночь стала для него прогорклой и противной очень быстро, и ему нужен какой-нибудь виновни к , кто-нибудь, на кого разозлитьс я. Он останавливает свой выбор на Иге. Его раздражае т, что Иг вот так вот слинял, оставив ее под дождем, поступок детский и смехотворн ый . Смехотворный, но ничуть не удивительный. Меррин была для него любовницей, теплым одеяло м , мудрой советнице й , защитн ы м барьером против мира и лучшим другом. Иногда начинает казатьс я , что они женаты уже с того времен и , когда Игу было пятнадцать. Но при всем при том это начиналось как отношения школьников, начиналось, да и осталось. Терри б ы л уверен, что Иг никогда не целовал другую девушку, не говоря уж о том, чтобы трахнуть. И сейчас ему вдруг захотелось, чтобы у брата б ы ло побольше опыт а . И не потому, что Терри не хоте л, чтобы брат б ы л с Мерри н , а потому что… ну, потому что. Потому что любви нужен контекс т . Потому что перв ы е отношения непременно незрел ы е по своей природе. Ну, значи т , Меррин захотелось, чтобы они получили шанс повзрослеть. Ну и что?

Завтра утром по пути в аэропорт Логан Терри будет с Игом один на один и попробует вправить ему мозги насчет пары вещей. Он скажет Игу, что его мысли про Мерри н , про их отношения – мо л , все это б ы ло намечено свыше, мол, она не в пример совершеннее всех остальн ы х девуше к , мо л , их любовь не в пример совершеннее всех других любове й , мо л , когда они вместе, то способны творить небольшие чудеса, – что все это тошнотворная чушь. Если Иг ненавидит сейчас Меррин, то это просто потому, что обнаружил в ней реального человека, со своими недостатками и нуждами и желанием жить в реальном мире, а не в Иговых снах. Потому что она любит его достаточно, чтобы отпустить на свободу, и он должен быть готов сделать то же самое, потому что, если ты кого-нибудь любиш ь, ты можешь отпустить его на свободу, и… мать твою, это же была песня Стинга [26].

– Меррин, ты как, нормально? – спрашивает Ли.

Она все еще дрожит, почти что судорожно.

– Нет. Д-да. Я… Ли, останови, пожалуйста. Прямо здесь.