Валерий Сабитов - Империя-Амаравелла

Секретарь полкового парткома, умудренный майор, сказал с сочувствием:

— Валера, ты вызвал огонь на себя. Они тебя зароют.

Мы сидим на траве городского парка-дендрария, разместив закуску и бутылку с привычной этикеткой на срезе пня особо ценного дерева. Выдохнув после стакана, отвечаю:

— Ничего. Я продержусь. Им не за что меня взять. Ниже хорошей оценки за все проверки у меня нет. В антипартийных кружках не состоял, продажей военных тайн не занимался…

Он вздыхает с недоверием, разливает… Родное дыхание имперского зеленого змия смешивается с чистым духом природного парка. Над нами образовалась компромиссная аура. Дышится легко, и я не переживаю. Зарплата идет, так можно просидеть у пеньков хоть до очередной революции. А там придут свои и снимут осаду. Секретарь парткома спрашивает:

— Разве ты не знаешь, какой у нашего человека главный орган?

Я попытался представить анатомию имперского человека. Но угадать не смог, и он ответил на свой вопрос:

— Главный орган — третья рука, так называемая мохнатая лапа. Понял? А на двух других конечностях — крепкие закаленные локоточки. Иначе не пробиться. Понял?

Как не понять? Нужные органы, когда столько врагов, внешних и внутренних. Но зачем та же голова?

— Хорошо бы и денежку иметь, — с тоской добавил секретарь, — Деньги есть — орел летаешь, деньги нет — с жена сидишь.

Теперь я ему сочувствую, вместе с зеленым змием. Хотя сам ощущаю себя так же, как после ареста морпехом Фоминым накануне выпускных экзаменов в 21-м Военном Институте. И, — что весьма странно, — ситуация на самом деле сходится в деталях.

Полк подвергся внезапной проверке. Офицеры отстрелялись на твердый «неуд». Выдвижение командира и начальника штаба на вышестоящие должности стало сомнительным. Главный проверяющий смилостивился и поставил условие: оценка полку по огневой подготовке будет той, какую покажет первый не отстрелявший хитрое ночное упражнение. Но штат полка прошел весь. Тут и вспомнили обо мне, заштатном.

Отстрелялся я как обычно. Вместо пятерки полку все же выставили «хорошо». И всем сразу стало неплохо. Кроме меня.

Зимой парк-дендрарий Светлого Храма — как новогодняя открытка. Сколько я их перерисовал на листы ватмана для украшения новогодних праздников в Институте! До службы двадцать минут автобусом, но хожу через парк, по аллее, освещенной желтыми шарами электрических фонарей.

С фиолетового неба на фуражку планируют желтые снежинки, белый снег вихрится над сапогами. Аллею населяют вечнозеленые кусты и деревья. Говорит с ними приятнее, чем с людьми. Этим ранним утром поделился впечатлениями от свежего фильма «Золотой каньон шерифа» производства Северной Коламбии. Аллея выслушала и прошептала:

— Ну почему вы, люди, так живете? Каждый мечтает присвоить чужой клад.

Я не согласился:

— Не все. Я не хочу. Кто-то еще, может быть…

— Ты… Ты такой маленький и слабый. Тебе пора искать свой клад. Тот, что спрятан в той жизни…

Какой еще «той»? Прошлой? И с текущей нет сил разобраться. Кругом одни Фомины. Откуда они только берутся?

— А ты — как маяк для них, — услышала мои мысли аллея, — В темноте свет виден далеко… Ты постоянно колеблешься. Выбираешь… И делаешь ошибки. Ты неустойчив. Мысленеустойчив…

Мысли-смыслы… Что мне вкручивает мерзлый дендрарий? Но как с ним не согласиться?

— Да, так. Это плохо, мне надо пропитаться железом и стать волосатым. В Центро-Самакинск, ко мне, приехал Росс. Из моего отделения в Институте, из «Великолепной десятки». Папа у него комиссар с двумя генеральскими звездами на каждом плече. А тесть — замминистра обороны, с четырьмя звездами. Он предложил служить с ним. Гарантированная карьера. Быстрее, чем с Машушей или с… Я отказался. Дурак?

Снег пошел такой, что утро обратилось в ночь, фонари расплылись в туманные пятна.

— Может, и не дурак. Поглядим-посмотрим, — по щеке мягко скользнула зеленая веточка, — Быть железным и волосатым… Нет, это некрасиво! Ты ведь не желаешь стать пешкой в игре твоего врага? Того, который прячется во мне?

Откуда им все известно, зеленым собеседникам? Они же не Амаравелла. И они не бывали внутри той картины. А тьма, она всегда внутри природы, зачем ей прятаться? И потребовал:

— Объясните!

В ответ изменился снегопад. Снежинки выросли в ладонь и планировали извилистыми траекториями, не задевая друг друга. В этот день отдел кадров предложил подходящий вариант, с повышением в должности. Мой ультиматум с возвращением в командиры сработал. И секретарь парткома удивился:

— Не думал, что можно делать судьбу своими руками…

Дальше пошло интересней, я обрел энергию для исполнения необходимого.

Танковая дивизия разместилась в двух гарнизонах. В одном — танковые полки и частями обеспечения. Во втором — все прочее под общим руководством командира мотострелецкого полка, куда я и попал. Звание капитана по скрытой инициативе прежнего дивизионного комиссара задержали на полгода. Я не расстроился и твердо решил прорываться в военную Академию. А там, как сказала Аллея — поглядим-посмотрим. Что же касается Тьмы и Нечто… Если они предусмотрены в мире, какой смысл отвергать реальность? Если не союз, то компромисс разумен. Сколько можно нырять в неизученные реки?

И пришло подтверждающее видение, зафиксированное в полусне пробуждения.

Окружающая чернота расслоилась и получилась улыбка. Без особо выраженных эмоций, но говорящая.

— Вот и я, маленький айлик… Не бойся…

«Айлик!» Почему не дон Педро? Он же в курсе.

— Ты начинаешь понимать… Да, моя армия обретает силу. Скоро я буду хозяином многих территорий. Ты ведь убедился: мой закон «Ты мне — я тебе» стал всеобщим правилом. Что ты можешь один? Подумай… Не лучше ли со мной? Только скажи «Да!» — и обретешь в Империи величие. Путь твой станет легким и радостным, и мои преданные слуги станут почитать тебя. Злато-серебро, транспорт, жилье, женщины… Все — в лучшем виде. Если захочешь… Я тебя не принуждаю. А дон Педро плохо кончил, гордиться нечем…

Меня трясло легкой дрожью. Нет, это не сон. Не совсем сон. Какое-то прошлое не отпускает меня. Может быть, ответ в Стертом Времени? Но туда не пробраться. Нет, люди на такое не способны. Даже смертельные враги высшего ранга.

Рапорт в Академию «рассмотрели» и направили на полгода в командировку, чтобы отдохнуть от меня. В самый западный регион, в столицу Светлосурии Менеск.

Теперь я командир группы из тридцати офицеров на курсах повышения квалификации. Полугодичный выходной… Среди ароматов вареной картошки, жареных грибов, свойского фаррарского самогона и одиноких женщин. Смена диеты должна пойти на пользу. Жизнь налаживается, компромисс работает. В этой жизни у меня выходных дней явно больше, чем рабочих.