Валерий Сабитов - Империя-Амаравелла

— Да-а… Я не думал, что ты такой сильный… Я хорошо плаваю. Но так не смог бы.

Чудеса не всегда видны. Смотреть надо уметь. Да, кто-то или что-то спасает меня… Вспомнил свет, осветивший улицу детства. Кто помог бессильному справиться с нагруженной тачкой и не потеряться в той мрачной ночи? Ведь я тогда не молился и не молил. В чем дело? И услышал слова, прозвучавшие у правого уха:

— Будет так, как ты захочешь…

Голос не из Тьмы. Кто он?

Моя комната на втором этаже коттеджа. Шумит кондиционер, за окном крупные южные звезды и большая Луна. Я за письменным столом. Пытаюсь найти себя внутри бесконечности. Нет пока системы координат. Детские опасные опыты предостерегают: не занимайся тем, что превосходит понимание. Тем не менее…

Жду появления схемы, чтобы отразить на бумаге. Вспоминаю: Вселенная снаружи может восприниматься как элементарная частица. Меньше электрона. И при этом остается неизмеримо громадной. Каков же ее Создатель? Вселенную я воспринимаю органами чувств и мышлением, а Его — не могу. Где и зачем тут я, среди мириадов звезд и планет?

Не получается схема. Закрываю глаза, и передо мной загораются далекие солнца. Их все больше, они двигаются, сливаясь в тысячезвездное скопление. А внутри него вращаются по невидимым орбитам обитаемые планеты. Приближаюсь к одной из них. На планете живут существа, похожие на людей. Очень красивые и могучие, куда там землянам.

Картинка далекого мира уходит. На ее месте — череп, прозрачный и громадный. Хрустальный, — приходит знание. Он живой, мыслящий. И смотрит куда-то внутрь меня. Чувствую — хочет что-то передать. Но поток мыслей чрезмерно плотен, не могу воспринять. Прорывается в сознание единственное из множества чувство-переживание. Горечь… Тоска по потерянному телу… Мне становится так грустно, что открываю глаза. По щекам текут слезы.

Опять хрустальный череп! Что за наваждение! Череп на одном из языков звучит «Голгофа»… Определенно, идет целенаправленное воздействие на психику. На столе — белый бумажный лист.

Сижу в заграничном служебном кабинете и ничего не делаю. Открывается дверь, входит Ахмад.

— Я договорился с твоим начальством. Мы едем на север, в горы. На моей машине. На столько дней, на сколько захочешь.

Судьба строится вне моей прямой активности. Не в первый раз…

Лента шоссе как голодная змея — извивается, с трудом выдерживая направление. Ахмад крутит руль и улыбается. Он из потомков Заключительного Посланника, из благословенного рода. С ним мы не встретим ни одного джинна. Песок меняет цвета вне всякой логики, от желтого до красного. Солнце катит в гору, небо бледнеет, в салон рвутся горячие струи. Я невольно повторяю движения ног Ахмада, давящего педали.

— В горах есть вулканы? Спящие…

— Не знаю. Надо спросить у ангела гор.

Мы одновременно жмем на педаль тормоза. Дорогу переходит большая серо-коричневая ящерица.

— Но горы твои надежны? Как узнать, будет землетрясение или нет?

— Очень просто. Разберись, что за люди там живут. Что их беспокоит, какова их вера…

Действительно просто. С такого знания и должна начинаться сейсмология. Да и любая другая наука. С анализа человеческого спектра… Нет в нем Радуги — жди беды.

— Тебе, Валерий, часто снятся сны. Так?

— Всегда.

Я не помню ночи без цветного сна. И с непростой завязкой. Почему он спросил? Я разучился управлять сновидениями. В детстве получалось легко, длинные сериалы снились по сюжету, который нравился. И летаю в последние годы редко… Поделился этим с Ахмадом, он выслушал, но заговорил о другом.

— Это случилось давно. Четыре тысячи лет прошло или больше. На земле, созданной для счастья, Бог сотворил для людей большое пресное озеро. На берегах его поселились люди, построили города. Жизнь их текла безмятежно, и скоро они стали нарушать все, что только можно нарушить. Всевышний предупредил их через пророка, но они не вняли… И земля вместе с озером опустилась. На полкилометра вниз. А вода стала соленой, мертвой.

— Кладбище под водой? И законсервированные трупы…

Как я раньше не догадался! Сейчас там курорт. У смерти берут рецепты для продления жизни. Да, наверное, такие вещи можно предсказать.

Ахмад улыбнулся как полная Луна. Над северным горизонтом поднялась голубая горная цепь. А меня кто-то схватил громадной ладонью и чуть сдавил пальцы. И тут же отпустил.

— Поднимемся немного и отдохнем, — сказал Ахмад, посмотрев на меня.

Еще час на спине змеи и мы рядом со скалами. Ступил на щебень обочины и дыхание снова замерло. Отпустило, и в ноздри хлынул такой странный запах, что я застыл на месте. Нос затрепетал, я закрутил головой, пытаясь определить источник необыкновенного аромата.

— Что с тобой?

— Запах! Здесь всегда такой запах? Откуда?

Ахмад принюхался и сказал:

— Ничего такого. Пахнет как обычно.

Как ему поверить? Как можно не ощутить такое! Тут и сладость, и терпкость и еще… Мёд, специи, мята, шоколад… И что-то, непонятное мне.

Справа впереди ровная площадка, место для привала. Отпил воды из пластиковой бутылки, аппетита нет. Захотелось осмотреться. Сложный аромат исходит от гор. Ничего другого тут нет. Дорога пахнет по-иному. Видимо, дело не в физике или химии, а во мне. Что особенного в этих горах? Почему они так действуют на меня? И почему запах, а не что-то иное? Цветные пятна, например? Вспомнил картину из детства. Лет в двенадцать иногда бесцельно бродил по улицам Нижне-Румска. Недалеко от дома, слабость сказывалась. Однажды на улице, пересекающей мой путь, увидел женщину в невероятном платье. Метров сто до нее, но четко отпечаталось: красивейший узор сине-зеленых тонов, плавно меняющий очертания при движении. Ни до, ни после ничего подобного…

— Нас ждет прохладный город. Ты давно стоял под дождем? — остановил мои искания Ахмад, — Поехали!

Горного серпантина я не заметил: запах продолжал гулять по салону, отключив прочие органы чувств. Исчез он на подступах к городу. Здесь нам открылся другой мир. По небу плывут облака, солнце отражается от луж на асфальте улиц. Ежевечерне, в один и тот же час, на город проливается обильный дождь, а температура в два раза ниже, чем в столице страны на берегу океана.

Остановились в скромной гостинице на углу центрального перекрестка. Прогулялись по улицам, заглянули на рынок, перекусили в небольшом кафе. Ахмад встретил давних друзей и пригласил на вечер. Я продолжал принюхиваться, прислушиваться. Почему того запаха нет в городе? Дожди его смывают?

Ветер пригнал грозовые тучи с молниями и громом. От необычности стало совсем уютно. Я стоял у подъезда гостиницы, пока совсем не промок. Как давно не было хорошо от прохладного дождичка! В Свято-Покровске бегал голышом под ливнями вокруг казармы. Набиралось нас не больше десятка.