Расселл Джонс - Люди с того края. Вторая книга дилогии

То есть без протов. С населением в семьдесят шесть человек, считая с Паулой. Выходить на стадию активации инкубаторных ячеек.

– Ориентировочно – первого мая следующего года по местному времени.

«Двести с лишним дней, – мысленно прикинула Трежи, – это если всё будет идеально. Ну, если никто не будет мешать». В майоре она не сомневалась.

Настала очередь Паулы задавать непростой вопрос:

– Что случилось с первым и третьим пассажирскими модулями? У нас по-прежнему нет от них сигнала.

Майора не могла спрашивать такое у полковника – когда все корабли слушали их разговор, столь откровенное вскрытие секретных планов грозило трибуналом. А вот как глава колонии была обязана: Нётера больше не была частью «Альбейна» – она стала отдельной административной единицей. И только как отдельная административная единица, а не альбейновский проект, колония могла рассчитывать на поддержку от других кораблей – и вообще дальнейшее существование. Ну, а у руководительницы на первом месте не чьи-то секреты, а интересы людей, за которых она отвечает.

– Не смогли пройти, – не сразу ответил Шуппе, – вернулись оба пассажирских и три грузовика. И половина активных протов. Остальных нет. Спецмодули пропали. От них ничего?

– Я слушаю круглые сутки, – вздохнула Паула. – Ничего. Приём.

– Приём. Вас понял. Следующий сеанс связи сегодня, в шесть часов вечера по местному. Вам удобно это время? – в голосе полковника не звучало ни намёка на иронию. – Приём.

Паулу Рубио окончательно признали главой Нётеры. Не в последнюю очередь из-за её результативности. Ни одной смерти, ни одного ЧП, не считая инициативного пабо, – развёрнутый лагерь, готовый строить энергостанцию и расти дальше, – и это без «протекторов» и сервисных юнитов!

«А нам-то здесь полегче, – осознала Трежи. – У нас полно работы, некогда сомневаться. Можно посраться, кому в каком отсеке спать, но всё, что зависит от нас, мы делаем. А они там ходят по потолку и долбят мозг младшим по званию. И кто-то долбит мозг шефу».

– Приём. Время удобно. Я подготовлю полный отчёт, – отозвалась Паула. – Конец связи.

Они с Трежи посмотрели друг на друга, но молчания не нарушили. Всё и так было понятно – кому что делать, за что отвечать. И что происходит.

Когда Паула поручала ей распространить слух об «отметках в личных делах, которые повлияют на будущее», целью было вселить в колонистов уверенность, что происходящее – временно, а все трудности – не более чем ещё один экзамен. Скоро появятся проты и другие люди, и всё будет, как должно быть по оптимальным сценариям.

Вопрос о переходе на третий подготовительный этап развития означал продление одиночного формата. На сколько? То есть по инструкции есть чёткие сроки того, сколько может длиться развитие без роботизированного сопровождения. Но ведь не обязательно тянуть до последнего! «А может, им и нормально, – подумала Трежи. – Если мы так хорошо справляемся, зачем спешить на помощь?» Знакомая проблема результативности!

«Что станет с колонистами, когда они догадаются, что там тянут время?» – Трежи ощутила что-то вроде жалости к гражданским. Они на такое не подписывались! Это для неё с Паулой было достаточно попасть на корабль, а что потом, будет ясно потом. И вообще, служба отучает думать о дальних перспективах – для этого есть старшие по званию… Гражданские отвечали сами за себя. И они-то за билет заплатили. А теперь их кинули. Как щенят. Отправили в малоисследованное место – чисто посмотреть, что будет. Как они станут выкручиваться с тем, что им досталось. Не получится – эвакуируют. Получится – присвоят результат себе.

Безусловно, новость о благополучном возвращении на «Альбейн» двух других модулей на какое-то время повысит настроение. Прекратятся слухи, что их сбили, – или что они высадились где-то рядом, и надо организовывать спасательные отряды. Можно будет пустить к передатчику самых тревожных, чтоб могли перекинуться парой слов с близкими, оставшимися в небе… Но это тоже временная мера.

Упомянутый в споре с Леру «сценарий №18», последний в списке вариантов развития колонии, задавал алгоритм развёртывания без роботизированного сопровождения. Гражданские изучали его наравне с другими сценариями, тренировались, сдавали нормативы. Но вряд ли кто из них изучал полную версию, в которой сообщалось: в случае, если станет невозможной доставка в колонию «Протекторов-3000» и сервисных юнитов, руководство колонии вправе объявить критическое положение и запросить немедленную эвакуацию. В этом случае вспомогательная служба переводится в критическое положение.

Перед вылетом с «Альбейна» Паула заставила Трежи, Анчхоля и офицеров с двух других модулей перечитать все полные версии сценариев – особенно в тех местах, которые касались проклятого «критического положения». Паникёров при нём объявляют зачинщиками бунта и моментально нейтрализуют. А право определять паникёров остаётся за руководством колонии. Не все понимали, что значат эти нюансы. Но кто пережил Третий Мексиканский конфликт, помнили, что с такого «положения» и завертелся сюжет, который одни трусливо именовали «конфликтом», а другие не могли называть иначе как «бойней».

– У модуля ставим дежурного, хотя бы на месяц. Ана и кого-нибудь такого же. А этот придурок получит предупреждение и красный браслет, – наконец, распорядилась Паула, кивнув в направлении грузового отсека, превращённого в камеру для непослушного Молескина. – Сходи к бабуле Сю – пусть отыщет, у нас точно был комплект. И выдай ему. Сначала так, чтоб сам надел. Если заартачится – ну, будет сидеть, пока не наденет.

– А если наденет – когда выпустим? – поинтересовалась Трежи. – К ужину?

– Да, наверное. Если будет вести себя тихо, то к обеду. Вонь поднимется… Спорим, виноватой буду я?

– С чего это?

– Не закрыла модуль, с чего…

– Так по инструкции и нельзя закрывать, – растерялась офицера. – Это ж средство эвакуации!

– Думаешь, они её помнят, эту инструкцию? – Паула вздохнула. – Закинь ему ещё воды, пусть проссытся. И скажешь Анчхолю, чтоб принёс ему завтрак.

– А ну как сбежит? Ан его не остановит… – с сомнением протянула Трежи, по привычке щупая то место, где раньше крепилась кобура.

– Да пусть бежит и не возвращается! – ощерилась Паула, включая обзорный монитор.

В мониторе не было никакой нужды, вдобавок надо было бы экономить заряд аккумуляторов. Пока не запустили энергостанцию, режим соблюдали строжайший. Паула велела даже в стиральных машинах не включать отжим – и выжимать бельё руками! Хорошо солнце жарило так, что всё высыхало за час.

Все они прошли тренировки «дикарской» жизни: для этого и были основаны лагеря для колонистов. Компания ни для кого не делала исключений – «бриллиантовые» пассажиры наравне со всеми спали в палатках и приучались обслуживать себя. Бывшие вояки и, конечно, «лотерейные», выдернутые со всех уголков Земли, знавали условия поскромнее, так что им было не привыкать. Но корабельная жизнь расхолаживала. И теперь всем им, независимо от биографий, мучительно не хватало законного ничегонеделанья – вместе с климат-контролем, разнообразием в еде, дополненной реальности с виртом и мониторами.