Коллектив авторов - Старые долги

Охотница начала просыпаться, задыхаясь, глаза у неё были дикие. Но рассудок вернулся. Она посмотрела вокруг, потом снова на него.

— Это был ты!

— Мне нужна кое-какая информация.

Гита уставилась на него, затем медленно поднялась и села. Он позволил ей это, держа руку в кармане, сомкнув пальцы вокруг закрытого короткого металлического цилиндра, который он снял с ее мертвого охранника. Она заметила это движение, и ее глаза сузились.

— Какая информация?

— Тебе задавали вопросы. Среди прочего, тебя спрашивали, куда могли быть увезены дети-Бессмертные.

Ее лицо застыло. Он сделал глубокий вдох.

— Узнаешь? — спросил он, вытянув цилиндр из кармана. — Вроде как подарок от агентства. Маклауд — идиот.

Она невольно вздрогнула, страх светился в ее глазах. Большего ответа ему не требовалось.

— Куда их увезли?

— Биоген. — Она стиснула губы. — Институт Винтера.

Он кивнул.

— Где это место?

— Ты поедешь туда?

Митос вздохнул.

— Нет, моя шизофреническая любовь, мы с тобой вместе поедем туда, и пока ты будешь хорошо себя вести, сможешь прожить еще один день.

Дункан проснулся от голоса Аманды, сообщившей ему на ухо, что пора вставать. Солнце садилось, в палатке, стоявшей под скалистым навесом, было душно и уже темнело. Он одевался, пока его соседка по палатке забавлялась, разглядывая его и отпуская привычные дерзкие замечания. Заставив ее заткнуться быстрым поцелуем, он нырнул в вечер, а ее смех прозвучал эхом позади него.

Фил, стоявший в окружении своих людей, помахал Дункану. На скальном выступе была разложена карта, точнее — спутниковая фотография длинного огороженного комплекса.

— Я думал, КПСА владеет всеми спутниками.

Фил усмехнулся.

— Иногда нам везет и удается расшифровать сигнал, — сказал он. — Вот он… институт Винтера. На территорию комплекса можно пробраться там, где к ограде непосредственно примыкают скалы и лес.

— Большой, — прокомментировал кто-то.

Фил кивнул.

— Полевые отчеты говорят, что большинство сооружений закрыто после войны и, кроме вот этой секции, пустые здания используются для хранения боеприпасов. Будет интересно посмотреть, правда ли это.

— Вокруг ничего нет, — заметил Дункан.

— Изолированность — это слабо сказано, — ответил Фил. — Нет буквально ничего на пятьдесят миль во всех направлениях. Макробайт сделал всё для сохранения полной секретности. Вокруг установлена автоматическая сигнализация, но она довольно стандартная, и мы сможем ее обнаружить. Мы пройдем здесь. — Он ткнул в узкую линию, которая бежала между несколькими высокими пиками. — Выступаем.

Они свернули лагерь и отправились дальше, как только взошла луна. Ночь была ветреная, над головами мчались рваные облака. Земля стала заметно неровной, дорога хуже, и колонна двигалась медленнее. Местами старый асфальт полностью рассыпался. Каменные обвалы дважды заставили их поворачивать назад и искать другой путь.

На рассвете они, согласно расчетам Аманды, должны были подъехать чертовски близко. Дункан сбросил скорость на особенно глубоком ухабе, цепочка автомобилей свернула и исчезла из поля видимости. На востоке небо уже посветлело, подсвечивая верхушки сосен золотом. Аманда зевнула и потянулась на сиденье.

Вдруг впереди, за поворотом, возникла ослепительная вспышка, и земля затряслась. Дункан выругался, ударив по тормозам. Он услышал, как Аманда захлебнулась воздухом.

— Засада! — воскликнула она, распахивая дверь и быстро выскакивая из автомобиля. Дункан прибавил скорость, придерживаясь разбитой дороги, пока не доехал до места стрельбы по машинам. Один из джипов взорвался, осветив лесную тень и толпу людей, бегущих к ним из подлеска.

Это был крах. Аманда тоже это поняла. Краем глаза Дункан увидел, как она бежит к лесу. Перед ней возник солдат, прицелился. Она упала, сбив его с ног, и продолжила движение. Дункан закричал, увидев трех мужчин с оружием, бегущих к ней, но это было бесполезно. Дальше он не видел ее, потому что в этот момент почувствовал, как пули разорвали его самого. Последнее воспоминание было о земле, летевшей ему навстречу.

— Кто такой Сет?

Гита проснулась. На мгновение ей показалось, что вопрос ей приснился; пока она приходила в себя, Бессмертный рухнул на сиденье рядом с ней, глядя сквозь лобовое стекло на прояснившееся небо.

— Что?

— Ты говорила во сне.

Гита отвернулась. Через некоторое время она сказала.

— Он был одним из нас.

— Нас?

Ее челюсти сжались. Снаружи стая птиц опустились на дорогу перед ними. Тоном, который Гита никогда не слышала прежде, Митос сказал:

— Я бы очень хотел знать, Гита.

— Митос, кто я такая, как по-твоему?

— Я думаю, что ты — клон, гибрид. Я не знаю, как, черт возьми, они это сделали. И если бы идея не была настолько страшной, я бы потерял дар речи от восхищения.

Она резко засмеялся.

— Ты прав. Во мне соединены ДНК как смертных, так и Бессмертных. Мы были первыми. Они назвали нашу линию Пантеон.

Птицы взлетели, превратившись в темно-серое облако в розовом небе.

— Макробайт хотел получить шпионов, но не простых шпионов. Мы были специально выращены, сделаны привлекательными и сильными, с обостренными чувствами, ускоренными рефлексами. Мы получили образование, были научены разбираться в искусстве, истории, философии, науке. Такой идеальный шпион легко мог вписаться в среду мировой политической элиты. К огорчению наших создателей, для того, чтобы этого достигнуть, им пришлось познакомить нас и с концепцией свободного выбора.

— Ой-ой. — Снаружи, становилось все светлее. Митос поправил солнечные батареи. — Оружие обратилось против своего создателя. — Гита откинулась на спинку сидения.

— Старая история, я знаю. — Она закрыла глаза и мысленно увидела широкий коридор, белые блики от флуоресцентных ламп — и шеренгу солдат напротив них.

— И этот Сет?

— Он предал нас.

— Сет. — Губы древнего Бессмертного искривились. — Действительно, коварный парень.

Гите пришло на ум, что он, вероятно, вспоминает Египет тех времен, когда народ верил в эти имена. Она поежилась от такой мысли.

— Они расстреляли нас, как собак… устроили нам засаду, когда мы вернулись, чтобы освободить остальных.

— Нас?

— Гор, Ра, Баст, Геб — всего нас было пятнадцать. — На мгновение воспоминание об утрате поглотило ее. Она ощутила слезы и резко отвернула голову.

— А что было потом?

— Долгое время мы были взаперти, пока нас изучали и исследовали, и пока они не нашли способ, чтобы снова поработить нас. Затем они установили в нас свои механизмы, забрали все наши воспоминания, запрограммировали, как чертовых роботов, чтобы мы делали все, чего они пожелают. И на этот раз у них почти со всеми получилось.