Cи Джойнер - Немо восставший

Но эта токката являлась органичной частью корабля: музыкой, столь же важной, как и тонны латуни, железа и стекла, из которых состоял корпус Наутилуса. Звуки этого органа были его душой, а также частью его легенды, дав журналистам еще одну тему для своих статей, и, конечно же, они неправильно все поняли.

Бах не был проявлением безумия или одержимости, но экспериментом в прохождении звука в воде. Немо обнаружил, что при подходящей температуре и глубине, нижние, басовые ноты сохраняли вибрации дольше и проходили в воде дальше, привлекая внимание китов и дельфинов, которые отвечали на них собственными тонами и морскими звуками.

Он начал общаться с ними посредством музыки, пробуя все жанры и играя через громкоговоритель, прикрепленный к носу, но именно классическая грусть Баха способна была проникать сквозь подводные толщи.

Орган, на котором он играл, был спасенным остатком одной разбомбленной церкви в Словении, и он стал последним, что необходимо было восстановить на Наутилусе. Скамья была уже старой, изношенной, клавиши неподатливы, но игра Немо была такой же уверенной, как и его управление штурвалом, он даже компенсировал неисправную клавишу, нажимая вместо нее две другие ноты одновременно. Даже в поврежденном состоянии трубы звучали мощно и глубоко, окружая его музыкой и создавая вокруг него нечто вроде островка.

В сопровождении рефрена Сара прошла от жилой палубы до мостика. На мостике было темно, ходовые огни корабля отбрасывали свет на рубку, высвечивавший инструменты, зафиксированные на выбранном курсе, с автоматически поворачивавшимся штурвалом.

Зеркала Фонографа вращались на самой высокой скорости, выбрасывая серебряные стрелы, когда на приборе появилось изображение, и из рожка сквозь помехи послышался голос Дункана. Слова были слышны слабо, это был какой-то очень отдаленный звук, однако все, что он говорил, можно было расслышать, и даже можно было разобрать выражение его лица на экране, пусть и обрывочно.

«Сара, милая моя, это ты? Наконец-то!»

Сара прильнула к рожку: «Да, папа, и со мной все в порядке».

«О Боже…»

Сара сказала: «Я слышу какие-то звуки – где ты? В своем кабинете?»

Находившийся на дирижабле Дункан посмотрел на Гранта, который дал ему разрешение щелчком сигары, и он ответил: «Мы летим, дорогая. На дирижабле моей конструкции. Обстановка немного изменилась, ход самой миссии, я имею в виду».

Грант сказал: «И нам нужно поговорить об этом с Немо».

Повсюду вокруг Сары звучал Бах, и она прикрывала уши, когда говорила, глядя на прерывающееся изображение ее улыбающегося отца: «Я скоро его приведу сюда. Но вы будете довольны. Нам действительно удалось захватить одно из тех самых морских существ, которые описывали жертвы. Из числа тех монстров, которые потопили британское грузовое судно. И у нас на борту член его экипажа, и мы также получим у него заявление».

«Будь максимально осторожна», сказал Дункан. «Но это действительно замечательные новости, милая».

«Немо делает, что обещал».

«Черта с два!»

Лицо Дункана изменилось, когда его оттолкнул от экрана Грант, лично заговоривший с Сарой. «Вы не следуете теми маршрутами, которые вам были указаны, а из-за этого невозможно контролировать развитие событий. Ни одного отчета от вас не поступало. Знаете, что произошло в Норфолке после вашего отплытия? Вы вообще понимаете, что происходит?»

«Нет, сэр».

«Началась война, мисс Дункан».

Под музыку Баха Сара постаралась тщательно подобрать слова: «Задание будет выполнено, вы останетесь довольны, генерал».

«Поздно», ответил Грант. «Все уже полетело к черту».

* * *

Немо на несколько секунд задержал аккорд соль мажор, вставив под клавиатуру органа один из ключей Наутилуса, в форме морской звезды. Он встал, а Бах продолжал играть, мощно и напыщенно, клавиши органа теперь стали нажиматься самостоятельно, как будто играл теперь призрак: его корабль делал в точности то, что ему было нужно.

И теперь каждая нота сопровождала Немо на каждом его шагу из библиотеки, по всем артериям Наутилуса, когда он направился к своему мостику, пройдя через скрытый люк, существование которого он держал в секрете. Немо остановился у двери, скрывшись в темном углу и прислушавшись к Саре, продолжавшей через Фонограф разговаривать с Грантом.

«Сэр, в этих сообщениях приводятся лишь свидетельства предъявляемых нам претензий, но ничего не говорится о причинах. А эти существа, эти чудовища, реальны, они на самом деле существуют. Но они не такие, какими представлялись, это нечто рукотворно созданное».

Грант ответил: «Это ужасающие претензии, Сара».

«Объяснение всего этого здесь, сэр. В море».

В рожке затем наступила пауза, были слышны лишь помехи, после чего Грант тихо спросил, голосом, почти не слышимым из-за электрического шума: «Ты не забыла о задаче, тебе порученной? О том, что должна будешь сделать, если я прикажу?»

Сара молча кивнула.

Лицо Гранта на вращающемся зеркальном экране теперь стало больше, интимней и яростней: «Когда я буду говорить с этими лидерами, я должен иметь на руках доказательства, чтобы остановить полномасштабный конфликт. В этом весь смысл. Назови нам координаты вашего местонахождения, чтобы Немо смог передать нам то, что вы нашли, и я смогу это им предъявить. Но это не должны быть лишь голословные утверждения какого-то свидетеля-одиночки, потому что все уже зашло слишком далеко».

Сара сказала: «Он может отказаться. Мы сейчас направляемся к другому затонувшему кораблю, чтобы получить дополнительную информацию».

«Если он откажется, я захвачу эту подводную лодку, тем или иным способом. Ты это понимаешь?»

«Да», ответила Сара. «Мне нужно будет рассчитать наши нынешние координаты».

«Так сделай это. И не забывай о второй части своего задания––»

«Поверьте мне, я ни на секунду об этом не забываю». После чего Сара повторила свои предыдущие слова: «Задание будет выполнено, вы останетесь довольны, генерал».

Над рожком появился Дункан, умоляя ее: «Милая…»

Немо оказался рядом с Сарой, беззвучно и так быстро, что она даже не почувствовала это, пока он не протянул руку и не выключил Фонограф со словами: «Этот отчет закончен, господа. Теперь только я буду вас информировать».

Экран потемнел, и он развернул Сару в кресле, глядя ей в лицо: «Мисс Дункан, я в курсе вашей двойственной лояльности, но тут я буду решать, когда и что именно сообщать об этом рейсе».

«Сэр», сказала Сара. «Это мой отец, и я должна была им что-то сказать. Над нами война, и мы должны доказать им, что выполняем свой долг. И мы его выполняем, вот что я им сказала».

«Там всегда какая-то война». Немо подошел к рулевым рычагам и разблокировал параметры. «И я ничего не должен доказывать, я должен лишь исследовать. Таково наше предназначение и цель».