Бернард Маламуд - Милость Господа Бога

Коун вспомнил: «Бог — это Тора. Он — из слов».

Коун дал Бузу задание: внимательно изучать окружающую местность и выяснить окончательно, нет ли вблизи каких-либо живых существ.

Сколько они ни бродили по лесу, сколько ни присматривались, нигде не видно было признаков живого: ни муравья, ни клопа, ни паука — ничего, что шевельнулось и зашуршало бы под камнем или в мураве.

Господь позаботился, чтобы никакого насекомого не осталось на острове. Буз по старой привычке шарил у себя под мышками, но не нашел ни одной блохи.

Слоняясь таким образом, они забрели в сырую глубокую пещеру, надеясь, что хоть там могла заваляться какая-нибудь паршивая водяная блошка, и карабкались по камням из одного тесного коридора в другой, взбираясь на узкие галереи, спотыкаясь и ушибаясь головами о торчащие со всех сторон сталактиты и сталагмиты. Освещая дорогу огарком свечи, они наконец выбрались на противоположную сторону холма и оказались на роскошном, сияющем белизной песчаном пляже.

При виде такой красоты Буз запрыгал от радости, а Коун опустился на колени, не в силах оторвать глаз от пурпурно-сиреневых волн, рассыпающихся на прибрежных камнях хрустальными брызгами.

Они с наслаждением поплавали и поиграли в море, а затем опять поднялись по скату холма и вошли в длинный зал пещеры, весь уставленный белыми колоннами. Из углов зала им отвечало эхо и казалось, что где-то в глубине кто-то тихо поет. Но это только казалось: нигде не встретилось ничего живого, ни даже самой махонькой рыбки в прозрачном озерце.

— Честное слово, их не меньше сотни! — задыхаясь от волнения говорил Буз.

Коун в это время очищал от грязи окаменевший позвонок древней лошади, найденный за рисовым полем.

— Ты хотел сказать — дюжина?

— Их там целая туча! — воскликнул Буз и гордо стукнул себя кулаком по груди.

— Ну, скажи — десяток.

Но Буз только раздраженно запрыгал на всех четырех.

Коун, перестав наконец сомневаться, снял кожаный передник, отбросил его в сторону и направился к опушке леса, отделенной от их холма широкой полосой травянистого луга.

В глубине леса был огромный древний баобаб, чем-то похожий на жилой дом из исчезнувшего мира. На одной из его толстенных веток, прижавшись друг к другу, сидели пятеро шимпанзе. Видимо, они подыскивали на баобабе место для жилья, а когда заметили Коуна, опасливо сбились в кучу.

Вся верхняя часть кроны баобаба была объедена, а обезьяны походили на несчастных, только что сбежавших из концлагеря и знавших одно-единственное желание — утолить мучительный голод. Их животы раздулись от избытка съеденного, а лица оставались сухими и тощими, как у дистрофиков. Трава вокруг дерева была усеяна скорлупками и кожурой, забрызгана липким фруктовым соком.

Глядя на нежданных пришельцев, Коун не мог поверить своим глазам. Если на острове не осталось ни насекомого, откуда могла свалиться эта пятерка обезьян?

Одна молоденькая обезьянка держала в руке белый цветок. Рядом сидел седобородый самец с ревматическими глазами и впалой грудью. Дальше другой, гориллоподобный крупный самец с горестным выражением лица. При виде Коуна он тут же сердито ощетинился. Возле него на корточках сидели два детеныша мужского пола, оба, по-видимому, моложе Буза. Оба были широколицыми, с глубоко посаженными глазами и еще не развитой крайней плотью. Детеныши спокойно разглядывали Коуна. Явно близнецы. Даже дышали в унисон.

— Откуда вы взялись? — глупо спросил Коун, и перепуганные звери при звуке его голоса тут же пустились наутек.

Он хотел было побежать следом, но раздумал. Непременно нужно выяснить, откуда они и как избежали гибели во время Великого Опустошения. Если остались в живых эти пятеро, то почему их не может быть больше? А может быть, человек и даже женщина? Коун продолжал считать себя единственным, но если учесть халатное отношение Бога к делам Земли, то кто может что-либо утверждать с полной уверенностью?

Догнать их ему, конечно, не удастся, но можно попробовать соблазнить бананами, тем более что в этом году их уродилось больше, чем обычно. И он помчался в лес, таща за собой Буза.

Буз старался держаться в стороне, но, получив задание, тут же запрыгал с лианы на лиану, в то время как его «пап» шел внизу с большой плетеной корзиной в руке. Коун просил предупредить, если Буз опять увидит шимпанзе.

Вскоре они разглядели всю пятерку, которая на этот раз пряталась в листве черного дерева. Вид у них был еще более усталый и измученный. Симпатичная самка выглядела особенно слабой. Самцы были грязные, лохматые, со следами вырванных клочьев шерсти. В глазах апатия и неутоленный голод. Только широкогрудый самец производил впечатление сильного и энергичного. При виде Коуна он угрожающе привстал, но тут же жадно уставился на корзину, полную краснокожих бананов.

Коун поставил корзину под деревом. Двое близнецов задвигались и заурчали, но все пятеро оставались на своих местах, не решаясь спуститься с дерева.

— Можете есть, — сказал Коун, но они не пошевелились.

Буз произнес что-то ободряющее, но и это не помогло.

Может, лучше отойти подальше?

— Послушай, скажи им, что там, где мы взяли эти бананы, есть еще много, но не забудь напомнить об экономии, потому что наши запасы и плантации не бесконечны. Если они станут обращаться с деревьями, как с тем баобабом, мы можем оказаться в очень затруднительном положении. Впрочем, сейчас пусть поедят вволю.

Буз в это время любовался молоденькой обезьяной, сидевшей на самой верхушке. Коун напомнил ему, чтобы не забыл прихватить с собой корзину, когда обезьяны поедят. Потом он ушел, но вскоре вернулся и, спрятавшись за кустом папоротника, наблюдал, как шимпанзе, ворча, повизгивая и обгоняя друг друга, бросились с дерева вниз к корзине. Молодой самец спрыгнул первым, схватил корзину и стал быстро набивать себе рот. Старый ревматик подошел и протянул руку, но тот не поделился с ним даже кожуркой.

У Коуна было желание тут же вмешаться, но он сдержался и решил предоставить им самим разобраться в своих проблемах. Возможно, молодой шимпанзе был вождем стаи и имел известные привилегии. Придется проследить, чтобы он не заморил голодом остальных. Но это — потом.

Он вернулся домой и один поужинал рисовым пудингом с запеченными в нем апельсиновыми дольками. Удастся ли им в новой ситуации решить продовольственную проблему? Хватит ли всем того, чем до сих пор удовлетворялись трое? Считая Джорджа, теперь их — восемь ртов. А завтра может оказаться девять или целый десяток, целый голодающий миньян .

Он развернул карту, на которой были обозначены плодоносящие деревья. В этом году был хороший урожай бананов. Фиг, если не обжираться, тоже должно хватить на несколько недель. Кроме того, у них было достаточно апельсинов, кокосовых и грецких орехов, плодов манго и рожкового дерева. В принципе, должно хватить. Коун подумал, что нужно так все распределить, чтобы никто не заграбастал больше других.