Бернард Маламуд - Милость Господа Бога

Коун согласился, что Буз уже достаточно взрослый, чтобы устраиваться собственным домом, но просил не забывать и заходить в гости на чашку чая.

Часто, отдыхая на траве или в листве дерева, они с Марией Магдалиной говорили о Ромео и Джульетте. Коун три раза прочел ей весь первый акт. Особенно нравилась ей сцена у балкона.

Она никогда не видела и не могла себе вообразить, что такое балкон, поэтому воображение рисовало ей баобаб, увитый диким виноградом, на ветках которого сидела Джульетта. Туда засадили ее и строго охраняли два дюжих, очень сердитых шимпанзе. Потом появился прекрасный и сильный шимпанзе — Ромео, прогнал тюремщиков и освободил прекрасную Джульетту, после чего они поселились на его цветущей, ароматной акации.

Коун не стал читать ей о том, как грустно и трагично закончилась история любви Ромео и Джульетты, предоставив ей самой со временем во всем разобраться. Она не увлекалась чтением, как Буз, а предпочитала слушать рассказы Коуна.

— Я тоже хорошенькая, как Джульетта?

— В тебе есть своеобразная грация.

— Ты когда-нибудь полюбишь меня?

Он не говорил ни да, ни нет, потому что был достаточно просвещен относительно сложностей и возможных осложнений этого чувства. Их взаимная привязанность и без того была достаточно нежной.

— Что такое любовь? — постоянно спрашивала она.

— Огонь, зажигающий другой огонь. Так объяснил бы этот термин поэт-романтик.

Мария Магдалина мечтательно задумалась, а потом спросила, не бывает ли еще какой-нибудь любви.

— Бывает. Когда влюбленные живут вместе, любовь может по-прежнему быть романтичной, но в ней больше места доверчивости, устойчивости и всему другому, относящемуся к жизни.

— А я могла бы так любить?

— Я надеюсь — да.

— Если у меня получится, ты полюбишь меня?

— Я думаю — да.

— Я тебя люблю, — сказала она Келвину Коуну.

Он сказал, что находит ее привлекательной. Он чуть не сказал: соблазнительной. У нее были ласковые карие глаза и шелковистая черная шерстка, а черты лица — почти человеческие. Не то чтобы она была — в классическом смысле — красивой, но, видимо, природный ум и мягкость характера отражались в ее лице. По крайней мере, так сам Коун объяснял себе растущую привязанность к Марии Магдалине. Однако Коун еще не мог.

— Но почему же? Ведь ты сказал, что я привлекательна, что я тебя привлекаю.

— Но мой Закон запрещает мне совокупляться с животными.

— Ты хочешь сказать, что я для тебя толькоживотное.

— Ну, безусловно, не только. Но я вынужден принимать во внимание и другие обстоятельства. Мой отец был религиозным человеком. На моем воспитании не могли не отразиться его мировоззрение, система его нравственных ценностей, его темперамент. Я был еще совсем молодым, когда порвал с отцом и пошел своим путем, но, очевидно, существуют связи, которые так просто не разрываются, хотя и отец уже давно умер, и весь мир прежних связей полностью разрушен.

Мария Магдалина видела в проблеме только практическую сторону и напомнила Коуну, что сегодня утром она испугалась, что она чиста.

— С тех пор, как ты объяснил мне в «Ромео и Джульетте» значение слова «девственность», я хранила свою девственность для тебя.

Он понял, почему она так отчаянно сопротивлялась приставаниям самцов, и не мог этого не оценить. Тем не менее, он заметил:

— Сказано в книге Левит: «Не совокупляйся со скотиной».

— Но я же не скотина.

— И еще сказано: «Если человек ляжет со зверем, то нужно предать смерти обоих». А в книге Бытия тоже сказано: «Да будет проклят тот, кто совокупится с животным».

— Ты все-таки считаешь меня животным, Келвин?

— Не то чтобы…

— А кроме того, что написано… у тебя есть собственное мнение?

Он не успел ответить. Появилась банда самцов, среди них Буз, и она бросилась наутек. Коун закричал и замахал руками, стараясь отвлечь их от погони, а Мария Магдалина исчезла в листве.

«Неужели я в самом деле могу любить ее иначе, чем, скажем, свою собаку?» — размышлял Коун, когда остался один в своей пещере.

Ночью вконец измученная погоней Мария Магдалина пришла к нему.

Он потушил свет и отвернулся к стене.

Она провела ночь в клетке, а утром подмела щеткой пол и ушла.

На лекцию не явилась ни она, ни самцы. На ветке, держась за руки, сидели только Хетти с Мельхиором.

На кедре, как обычно, сидел Джордж и крепкими, как камни, зубами грыз орехи. Время от времени он привставал, увлеченный изложением истории развития человекообразных обезьян и их эволюцией в гомо сапиенс. Коун несколько раз касался в своих лекциях теории естественного отбора — кто-то из ученых назвал его «максимализацией приспособленческих свойств» — предмет, постоянно занимавший его и его студентов.

Шимпанзе интересно было узнать, откуда они родом и как они стали такими, как сейчас. Их увлекали тайны бытия и становления, гипотезы и знания. Пользуясь собранной им коллекцией костей, Коун демонстрировал процесс развития млекопитающих. Он сказал, что вплоть до Великого Опустошения верил в будущее человечества. Когда-то он даже развил теорию эволюции гомо сапиенса в гомо этического путем нравственного взрыва мыслящих существ на Земле. Взрыв действительно имел место, но — увы! — другого рода.

Следующую ночь он был отвлечен мыслями о Марии Магдалине и плохо подготовился к лекции. Он высказал соображение, что Дарвин недооценивал близкое родство, связывающее первого гомо сапиенс с шимпанзе в те давние времена великого формирования. Возможно, оба биологических вида происходили от единого предка, которым мог быть, например, рамапитек, живший двадцать миллионов лет назад. Рамапитек был способным приматом, охваченным творческим стремлением скорее изменить свою жизнь, нежели усовершенствовать самого себя.

— Физическое сходство шимпанзе с человеком обнаруживается в составе крови и конструкции головного мозга, не говоря уже о внешности и поведении. Вам должно быть интересно узнать, что люди и человекообразные обезьяны имеют почти одинаковые гены — девяносто девять процентов аминокислотных рядов совпадают, несмотря на все явные морфологические различия. В особенности это верно в отношении африканских обезьян. Отмечу еще тот впечатляющий факт, что все расхождения между нами произошли в течение пяти миллионов лет, после того, как мы от общего предка пошли по разным дорогам.

Коун процитировал своего коллегу доктора Бюндера. Мельхиор и Хетти зааплодировали. Джордж жадно слушал, иногда даже забывая жевать.

— Это в равной степени относится к сравнению сенсорных аппаратов шимпанзе и человека. По характеру эмоций, по способам их выражения и гримасам шимпанзе подчас больше похож на человека, чем иные люди друг на друга, не говоря уже о других приматах. Подобно людям, они бывают злыми, жестокими и даже подлыми, но в целом они по своей природе добры. Приятная встреча у шимпанзе, как у людей, сопровождается объятиями и поцелуями. Я даже слышал как-то, что шимпанзе может умереть от горя.