Бернард Маламуд - Милость Господа Бога

— Эсав, ты способный и умный парень, иначе я не стал бы с тобой об этом говорить. Тебя на острове все уважают, особенно с тех пор, как ты начал новую жизнь и стал самым лучшим из работников нашего виноградника.

— О каком винограднике ты толкуешь?

— Я выражаюсь фигурально. Это метафора. Я называю наш благодатный остров виноградником.

— Я лучше Буза и всех остальных, — охотно согласился Эсав.

Коун сделал вид, что не заметил «остальных» и сказал, что его беспокоит поведение Саула.

— Он едва не наделал беды, преследуя ни в чем не повинного ребенка, ты знаешь, Сару, девочку-бабуинку, которая вместе с другими бабуинами сидит на большом камне. Это правда, что ты, говоря о бабуинах, назвал их чужестранцами?

— Никогда не любил бабуинов. Поскольку они обезьяны, то и выглядеть должны как обезьяны, а у них головы как у собак. Не выношу обезьян с собачьими головами.

Коун процитировал первое Предписание в части, касающейся уважения к жизни как таковой.

Эсав подумал и сказал, что постарается терпимо относиться к бабуинам, хотя, должен признаться, он их терпеть не может. Потом он спросил, не ожидается ли поступление на остров новых самок шимпанзе.

Коун ответил, что считает это вполне вероятным, но все в руках Господа Бога. Предвидеть такое событие он не берется.

Эсав пожаловался, что у него от онанизма случаются сильные головные боли и он не отказался бы от чего-нибудь более практичного.

— Лучший, проверенный способ состоит в переводе сексуальной энергии в энергию размышлений о возвышенном, в занятия искусством, творческим трудом.

Эсав поднял брови и спросил, как поживает Мария Магдалина и как подрастает ее дочка.

— Спасибо, хорошо, — неохотно ответил Коун.

— Везет тебе. Ты можешь это иметь каждую ночь.

Коун попросил его не говорить на эту тему. Эсав выпрямился, обнял его своими лапищами, так что у Коуна затрещало в ребрах, и поднял его над землей.

Ни тому, ни другому не хотелось смеяться, но оба засмеялись.

Однажды, когда все взрослые бабуины заснули, угревшись на нагретом солнышком камне, а Пат и Алоиз, жмурясь от отблесков лазурного моря, серьезно углубились в поиски друг у друга несуществующих блох, Сара потихоньку отошла на лужайку и начала весело кувыркаться в траве. Своим черным собачьим носиком она подкапывала и поднимала камни, пытаясь найти под ними насекомых, потом напилась из мутной лужицы и наконец, взобравшись на сандаловое дерево, спокойно уснула на ветке.

В это время Саул из Таршиша, Эсав, Буз, Эстергази, Бромберг и Лукас сидели невдалеке и судачили по поводу перспективы появления на острове самок шимпанзе и сокрушенно качали головами. Вдруг Саул увидел Сару и показал другим, где она сидит.

Эсав немедленно составил план наступления. Он поставил Бромберга, Эстергази и Лукаса вокруг дерева, на котором сидела бабуинка, а Бузу велел идти домой.

— Иди сам домой, — сердито сказал Буз.

— Эта охота не для интеллектуалов. Ты можешь просто свихнуться.

Тогда Буз побежал в пещеру, чтобы сообщить Коуну о происходящем, но не застал его.

В это время Коун с семьей пошел на пляж.

Он сидел на берегу, смотрел на набегавшие волны и мечтал о корабле, который может появиться на горизонте. Он сказал об этом Марии Магдалине.

— Мы с Ивандой тоже поедем с тобой?

— Куда? О чем ты говоришь? Никакого корабля не будет.

Буз от досады трахнул об пол горшок с манговым соком, испугался грохота разлетающихся черепков и выскочил из пещеры.

Эсав подкрался к крепко спящей Саре и схватил ее за ноги. Проснувшись, девчонка подняла визг и стала отчаянно отбиваться, но Эсав со всего размаху ударил ее головой о ствол. Когда Макс и Артур подбежали, Эсав спускался вниз, держа в одной руке окровавленную Сару, причем ее хвост был у него во рту.

Бабуины, отчаянно залаяв, бросились на шимпанзе, стоящих внизу, но те быстро отогнали их. У Лукаса в руке был большой камень, Бромберг угрожающе поднял дубину. Бабуины попрятались в кусты.

Эсав сел на ствол поваленного дерева и принялся разрывать Сару на части, а его товарищи стали полукругом и протянули руки, прося своей доли.

Только наевшись до отвала сочным, свежим мясцом, Эсав счел возможным поделиться с остальными. Саулу из Таршиша достались жилы, Эстергази кишки, Лукасу трахея, а Бромбергу было разрешено обглодать глазные яблоки. Сам Эсав с наслаждением высасывал мозг.

По окончании пиршества Эсав отдал все кости Бромбергу. Остальные шимпанзе задумчиво смотрели, как Бромберг обсасывал Сарины косточки, находя в закоулках остатки мяса. Потом обглоданные кости разбросали по траве.

Потом все заснули. Засыпая, Эсав пробормотал: «Я — шимпанзе номер один».

Когда Буз принес мешок с Сариными костями, Коун пришел в ужас и полное расстройство. Он поднял крик, обзывая участников охоты на бабуинку бесчестными убийцами и угрожая наказать всех строжайшим образом. Он поклялся спустить с них шкуру, подвергнуть остракизму и полному изгнанию за то, что они так грубо и безответственно нарушили Священные Пункты Предписаний, проявили черную неблагодарность по отношению к островной общине, приютившей и обогревшей их, и свели к минимуму шансы на ее дальнейшее существование.

Буз, слыша его хриплые причитания, заткнул уши, а Мария Магдалина, на всякий случай, унесла подальше дитя.

Когда Коун, накричавшись, успокоился, он подумал, что с участниками убийства придется вести себя осторожно и обдуманно. На его гневные вопли и брань они, безусловно, ответят тем же. Пришлось признать, что его соостровитяне были вовсе не теми наивными обезьянками, которых он в своей прошлой жизни встречал в цирках и зоопарках. Эти обладали существенным преимуществом: они владели речью, облекали свои мысли в сложные формы человеческого языка. Они усовершенствовали себя и — он хотел надеяться — свою жизнь и судьбу.

Сидя на Школьном Дереве, они ежедневно обсуждали проблемы истории, науки и литературы, он засыпал их своими рассказами, изречениями, декламациями, поучениями и увещеваниями, на которые они отвечали аплодисментами. Они видели в нем образцового учителя, нравственного человека, хорошего семьянина и прославленного автора Семи Предписаний. Когда же их образование принесет плоды и, возвысив их сознание, поможет им стать лучше, перерасти в обладающих чувством гражданской ответственности живых существ? Когда они почувствуют и узнают на собственном опыте прелести истинной цивилизации? Кто бы мог подумать, что шимпанзе, достигшие столь небывалого уровня прогресса, растерзают и сожрут невинное дитя?

Коун запланировал новую серию лекций, имеющих прямое отношение к случившемуся, с изложением соответствующей системы нравственных ценностей.