Георгий Старков - Ночь

Я подняла взгляд, чтобы увидеть, кто играет со мной эту жестокую шутку. Впрочем, могла бы догадаться сразу.

Монстр стоял тридцатью футами выше, укрываясь за очередной глыбой. Я впервые увидела его. Меня удивило, как ОНО мало ростом. Если не ниже, то уж точно не выше, чем я. Увидев, что я встала, ОНО перестало бросать в меня камни. Я прищурилась, но вспышка молнии была слишком короткой, чтобы я различила какие-либо детали во внешности монстра. Зато я услышала смех, и меня снова бросило в жар и холод. Весёлый смех, беззаботный смех, жестокий смех.

Смех той, которая выиграла очередную карточную партию и знает, что выиграет все последующие.

— Выходи, — сказала я. — Если ты не собираешься пустить меня дальше, тебе незачем больше скрываться. Выходи.

Почему-то я была уверена, что надобности кричать нет. Да я и не смогла бы. ОНО должно было услышать — и ОНО услышало. Маленькая фигурка отделилась от камня и сделала шаг ко мне. Красный цвет выглядел синим в ночи, но даже молния не могла исказить угольно-чёрный цвет волос, такой же, как у меня. В нашем роду была цыганская кровь.

Я почти не удивилась. Просто вдруг стало невыносимо тяжко в груди, будто туда налепили свинцовую пластину. Я громко всхлипнула, и дождевые капли юркнули в ноздри, обжигая их изнутри.

— Это ты, — сказала я.

Девочка смотрела на меня сверху вниз. Глаза её в мгновенных сполохах выглядели чёрными пещерками, платье развевалось на ветру. В неверном свете кожа выглядела разлагающейся плотью. Должно быть, я смотрелась не лучше.

«Ну вот мы и встретились, сестрёнка», — услышала я насмешливый голос. То ли настоящие слова, то ли переданная мысль; впрочем, разница невелика.

— Почему? — спросила я. Другого слова не нашлось.

Она сделала шаг ко мне, и я отшатнулась назад. Дождь начал бить в лицо с новой силой. Капли облетали Джо стороной, как мушки шарахаются от огня.

«Я думала, это я должна спросить, почему ты это сделала, Анна».

— Сделала… что?

На секунду возникло и пропало ощущение невероятной зыбкости окружающего действа — словно всё вокруг тревожно зашаталось, готовое развалиться на части, как плохо смастерённый карточный домик. Ночь и нескончаемый дождь, давно погибшая младшая сестра… Наваждение прошло, снова оставив меня одну с Джо, которая продолжала близиться. Я дошла до края площадки. Отступать дальше было некуда.

«Что?! — вскричала Джо, и я увидела на её лице такое бешенство, что моё сердце едва не остановилось от страха. Такому выражению не должно было быть места на лице маленькой девочки. — Ты убила меня, сестрёнка, вот что! И посмотри, куда я попала по твоей милости! Посмотри, куда мы ОБЕ попали!».

— Я тебя не убивала, — пролепетала я. Джо была в десяти шагах. Вода, попадающая в рот, вдруг стала солёной.

«Ты врёшь, Анна. Всегда была большой любительницей приврать».

— Это был грузовик! — откуда-то нашлись силы на возмущённый крик. — Я просто не успела тебя стащить с дороги! Ты сама выскочила туда!

Небо прорезали сразу три молнии подряд — щелк, щелк, щелк. Джо улыбнулась.

«Но ты же знала, что это произойдёт, не правда ли, сестричка?.. Ты видела. Но ничего не сделала. Ты никогда не спрашивала себя, почему?».

— Ты не можешь этого знать, — ослабевшим голосом возразила я. Перед глазами возникла картина: зелёная лужайка, серый асфальт… платье каплей крови на ней. И я сама, замершая на качелях, молча наблюдающая за тем, как Джо идёт навстречу своей смерти. За поворотом вырастает рёв мотора…

Усмешка пропала. Джо вновь взирала на меня (теперь уже снизу вверх) с ненавистью.

«Я знаю, Анна, в том-то и дело. Если ты так хорошо убедила себя, что это был несчастный случай, то я расскажу тебе, почему ты убила меня».

— Нет, — быстро сказала я.

«Ты ненавидела меня, Анна, разве нет?».

— Я любила тебя. Ты была моей сестрой…

«Поправочка: младшей сестрой. Младшей сестрой, которую природа наградила умом, талантом и красотой, много превосходящими тебя. Младшей сестрой, в которой родители не чаяли души. Младшей сестрой, которую ты ненавидела каждой своей жилой».

— Это не так! — я закрыла лицо руками, защищаясь то ли от усиливающихся плетей ливня, то ли от буравящих меня глаз Джо. — Может, я завидовала… и да, иногда бывало… но я НИКОГДА не позволила бы тебе умереть!

«Разве, Анна?» — хитрый, всезнающий тон.

— Да пошла ты! — выкрикнула я. — Я тебя не убивала. Можешь вбить себе в голову всё, что хочешь, Джо, но я этого не делала.

«Тогда почему ты здесь? Почему ты оказалась здесь, вместе со мной, а не отправилась прямиком в рай?».

Меня словно стукнули по голове тюком с мукой. Перед глазами прошла рябь. Слабый луч Маяка уплыл вбок.

— Что ты сказала? — переспросила я.

«То, что слышала».

— Ты врёшь. Я жива, Джо. Я чувствую, что жива, — с этими словами я лихорадочно оглядела себя в поисках подтверждения. Тело болело и ныло. Дождь сбивал слипшиеся волосы на лицо, мешая смотреть.

«Я тоже так думала. Вначале. Осознание всегда приходит потом».

«Не верь ей, Анна!».

Я совсем забыла о своём спутнике. Видимо, и Джо тоже. Услышав его взволнованный, дрожащий голос, мы обе повернули головы. Он сидел на краю площадки, шерсть встала торчком, глазки гневно блестели синевой. Мне показалось, что Киппи даже вырос немножко.

«Так-так, — с издёвкой протянула Джо, разглядывая бельчонка. — Это и есть твой ангел-хранитель, сестрёнка? Могла бы подыскать себе кого-нибудь получше. У тебя был отвратительный вкус. За семь лет ты не изменилась».

«Не позволяй ей задурить тебе мозги, Анна. Ты не умерла».

«У тебя, маленький дружок, есть версия лучше? — насмешливо спросила Джо. — Конечно, смерть в юности лет — ужасное дело, нам ли обеим об этом не знать, Анна. Я вот всё ломаю голову — что же тебя погубило? Может, инфаркт? Мама говорила, что у тебя шумы в сердце. Или инсульт. Бедная Анна перенапряглась, посмотрев телевизор перед сном, её глупенький мозг оказался неспособен переварить вечерние викторины…».

«Маяк, Анна. Если она так хотела тебе отомстить, почему не сделала это раньше, а только сейчас?».

«Замолчи! — проорала Джо. Волосы всколыхнулись, как клубок червей. — Я сама знаю, как мне добиваться возмездия! Вы бы знали, какое наслаждение я получала, глядя на ваши жалкие потуги…».

«Не слушай её! Почему же она вызволила тебя из подземелья? Почему не тронула тебя на пустыре, когда ты лежала в бреду?».

Их пререкающиеся голоса становились всё громче и неистовее, замещая раскаты грома. На меня напало оцепенение; но когда взгляд случайно упал на Маяк, во мне что-то зашевелилось, и я закричала что было сил:

— Прекратите!

Как ни странно, они послушались. Наступила тишина. Киппи и Джо смотрели на меня. Даже гром удивлённо смолк, словно не ожидал от меня такого.