Поль Монтер - Джулиан

Эрик с любопытством поднял их и вставил в зияющие в камне отверстия. Несмотря на то, что металл давно заржавел, они точно пришлись на свои места. Но отверстие посреди каменной плиты осталось пустым, штырей больше не было. Юноша оглянулся, непонятный азарт охватил его, ему отчаянно захотелось найти последнюю железку и во что бы то ни стало водрузить ее на место. С полчаса он топтался по комнате в напрасных поисках и вдруг заметил то, что искал. Конечно, будь в комнате светлее, он мигом наткнулся бы на пропажу. Штырь, украшенный головой волка, встал на свое место, и Лоран удовлетворенно отряхнул руки, испачканные ржавчиной.

Вдруг порыв ветра ударил ему прямо в лицо и раздул обрывок гобелена, прикрывавшего прореху в стене. Новый порыв ветра был настолько сильным, что заставил шевалье пригнуться и прикрыть лицо рукой; в воздух поднялась пыль, что копилась в комнате много лет. Внезапно все свечи, что стояли на полу, разом вспыхнули. Эрик побледнел и холодная волна страха окатила его. Он не успел и шагу ступить, чтобы броситься вон из комнаты, как плита со страшным скрежетом разъехалась на две части. Стоны, тихий плач, непонятный шепот заполнили все вокруг. Пот крупными каплями катился по лицу шевалье, внезапно ослабев и утратив волю к спасению, он медленно подошел к каменной плите и заглянул внутрь. Перед ним на мраморной подставке оказался кусок черного дерева с искусно вырезанными отпечатками ладоней. Совсем потеряв способность понимать происходящее, с расширенными от страха глазами Эрик положил свои руки на отпечатки ладоней. Они пришлись точь – в—точь, словно неизвестный мастер вырезал их для него. Внезапно сильная боль пронзила его руки, шевалье вскрикнул, но так и не сумел отдернуть их от дерева, они словно намертво приклеились к отпечаткам. Лоран закричал от невыносимой боли, с ужасом глядя, как углубления в дереве заполняются его кровью. Неведомая сила отшвырнула его прочь и, скорчившись на полу, он безумным взглядом смотрел на свои израненные руки. На каждой ладони тянулись глубокие порезы, из которых продолжала струиться кровь. Не помня себя от страха, Эрик обхватил себя за плечи и завыл, покачиваясь из стороны в сторону, не в силах встать на ноги. Но стоило ему поднять глаза на алтарь черного дерева, как ужас лишил его дара речи и заставил замереть на месте. Посреди комнаты возвышалась огромная фигура, сотканная из мрака; словно черный дым, она была нечеткой и колебалась от каждого дуновения.

– Эрик! – Послышался низкий и тяжелый голос. – Встань на колени.

Обезумевший со страху юноша тотчас повиновался, безвольно опустив руки, из которых продолжала сочиться кровь.

– Мне нужно тело, Эрик. Ступай и приведи сюда кого – нибудь, иначе я заберу твое.

Шевалье, покачиваясь, поднялся на ноги, стуча зубами, с серым от страха лицом, и не понимая, что произошло, он бросился прочь. Никогда в жизни несчастный не бегал так быстро, он несся быстрее ветра, натыкаясь на мебель и двери, падая и тотчас вскакивая на ноги. За несколько минут он сумел добраться до разбитого окна и выпрыгнуть во двор.

– Ага, вот ты где, жалкий воришка! – Раздался незнакомый голос, и крепкие руки схватили шевалье.

– Ты только взгляни, Селестен! Недаром мне вздумалось заглянуть за ограду. – Хмуро пробормотал высокий гвардеец.

– Точно, Готран! Столько лет особняк стоял в целости, и вдруг нашелся прощелыга, что решил поживиться чужим добром. – Ответил его товарищ.

– Ну, что ты успел стянуть, пройдоха, пару фарфоровых ваз, или нашел кое – что лучше?

Эрик окинул стражников безумным взглядом.

– Там… там….

– Ишь, как заблеял, проклятый вор. Давай, выворачивай карманы.

Юноша в последней надежде на спасение приготовился ответить, но властный голос вновь прозвучал у него прямо в ушах:

– Не заставляй меня ждать, Эрик, выполняй приказ, если хочешь остаться в живых.

Несчастный судорожно сглотнул подступивший к горлу комок и забормотал:

– Я был там не один, господа, не один… Мы забрались в дом втроем… Мои дружки внизу, в одной из комнат, я… Я могу провести вас туда.

– Вот паршивые бродяги! Эй, Селестен, кажется, мы сможем получить награду за усердие.

– Верней верного, братец! Давай, прохвост, покажи, где твои подельники. Может, судья сжалится над тобой и назначит меньше ударов кнутом.

Гвардейцы вошли в дом так же, как Эрик, через разбитое им окно; несчастный шевалье едва перебирал ногами, повиснув на руках дюжих солдат. Слова застревали у него в горле и он лишь показывал рукой дорогу. Оказавшись возле двери в комнату с колыбелью, Эрик совсем обмяк и прошептал, что его дружки внутри, обчищают комоды и шкафчики.

– Сиди здесь, бродяга, и не вздумай задать деру, иначе попадешь на виселицу. – Рявкнул один из гвардейцев, распахнув дверь. Юноша кивнул и скорчился возле двери прямо на полу. Солдаты вошли внутрь, и дверь тотчас захлопнулась за ними с такой силой, что отлетела витая позолоченная розетка на ее панели. Эрик замер и напряженно прислушался. Голова его пылала, а тело тряслось от озноба. Вдруг из – за двери раздались крики, полные ужаса, вопли людей, увидавших перед собой смерть. И за ними последовали омерзительные звуки хлюпающих ударов, словно топор мясника разделывает тушу. Серый от страха, шевалье зажал уши руками и онемевшими губами пытался произнести слова молитвы, но не смог вспомнить ни единой фразы. Он и сам не понимал, долго ли сидит так, сжавшись в комок в насквозь промокшем от пота камзоле. Опустив руки, Лоран прислушался, за дверью царила тишина. Шевалье поднялся на ноги, превозмогая слабость и цепляясь за стену. Из – под двери показалось темное пятно, оно становилось все больше и медленно двигалось к его ногам, юноша тупо уставился на густую жидкость, что почти коснулась его жалких башмаков. Внезапно дверь распахнулась, и отблески свечей в комнате окрасили пятно в красно – бурый цвет. На пороге возник высокий человек. Лоран не смог толком разглядеть его, успел заметить лишь мощный обнаженный торс, залитый кровью. Эрик вскрикнул, попятился и рухнул на каменные плиты.

Застонав сквозь сомкнутые губы, молодой Лоран медленно открыл глаза; в висках стучало, к горлу подкатывала тошнота. Он попытался приподняться и замер от удивления. Вместо каменных плит Эрик оказался на узкой козетке, обтянутой ярким шелком, алым с золотистыми полосами. В небольшой гостиной было тихо, на камине, в позолоченных канделябрах горели свечи. Комната тонула в уютном мирном полумраке и совсем не походила на заброшенное жилье.

– Ну наконец – то, я уж думал, мой любопытный друг успел помереть, не получив награды за свои благодеяния. – Раздался насмешливый мужской голос.

Шевалье вздрогнул и обернулся – возле огромного зеркала в тяжелой, украшенной причудливым узором раме, стоял незнакомец и, любуясь своим отражением, промокал полотенцем густые темные волосы.