Журнал «Пионер» - Пионер, 1951 № 10

В который раз уже, говоря о Гайдаре, ребята будут спрашивать друг друга, учителей и старших товарищей:

«Какой он был? Как писал и как жил на свете?».

Новые пионеры пришли в отряды и дружины, новые мальчики и девочки, недавно ещё научившиеся читать, сели за книги Гайдара. Удивлённо и радостно знакомятся они с Чуком и Геком, девочкой Марусей, Смелым Всадником Алькой, Тимуром и Женей. И ещё миллионами друзей и товарищей становится больше у Гайдара.

Какой он был? Как жил?

Хороший был. Просто и честно жил. Очень любил вас, ребята, и свою счастливую советскую землю. Для неё и для вас писал хорошие книги. За неё и за вас отдал жизнь…

Пожалуй, нет сейчас такого пионера или комсомольца в Советском Союзе, который бы не знал и не любил Гайдара. Все у нас его помнят и любят - и малые и старые.

Тане Карпенко из города Щербакова семь лет, и она ещё не доросла до пионерского возраста. Но она выступала на читательской конференции и сказала: «Я очень люблю Аркадия Петровича Гайдара. Он даже своего Тимурика заставлял идти в лесу и не оглядываться, высоко держать голову и не трусить…»

А Вере Ивановне Тресвятской из этого же города Щербакова семьдесят один год, и у неё взрослые сыновья. На столе у Веры Ивановны лежат книги Гайдара, а на стене висит его большой портрет. И она пишет, что ей очень хочется, чтобы «люди поняли, какой солнечный, чудесный человек он был».

Люди, советские люди давно это поняли. О Гайдаре пишут книги и поют песни. По морю плывёт пароход, и называется он «Аркадий Гайдар». В новом городе появляется новая улица, и называется она улицей Гайдара. Библиотеки, школы, детские дома носят имя Гайдара. Значит, помнит и любит Гайдара наш народ, наше Советское государство.

Комсомолец Анатолий Ковалёв, сын шахтёра с рудника «Голубовка», перед тем как уйти в лётную школу, переписал к себе в тетрадку биографию Гайдара и сбоку приписал от себя: «Так жить!»

Жила в Москве пионерка Галя Дунаева. Теперь она совсем большая и учится на филологическом факультете Московского государственного университета имени Ломоносова. Вот как она пишет о Гайдаре:

«Десять лет назад я также читала, перечитывала, зачитывалась «Чуком и Геком», «Военной тайной», «Школой» и «Судьбой барабанщика». По-моему эти книги никогда не состарятся. Теперь у меня есть маленький брат (9 лет), но когда дело доходит до чтения книг Гайдара, мы чувствуем себя, наверное, одинаково молодо и… взросло.

Мне кажется, что произведения Гайдара - наилучший образец социалистического реализма. У нас в доме живёт мальчик, теперь он большой уже. Так он во время войны был Тимуром. И страшно удивляется мой брат, когда я говорю ему, что и я во время войны была Тимуром… Больше всего мне нравится «Военная тайна», даже не знаю, почему. Но она написана настолько тепло, просто, понятно, настолько, я бы сказала, светло, поэтически и в то же время с большой силой и, по-моему, с грустью… Когда я читаю эту вещь, то, к великому стыду моему, не могу сдержать слёз в том месте, где Сергей, держа мёртвого сына на руках, вдруг отчётливо видит смуглое лицо мёртвой Марицы, а Натка ясно слышит наивную и печальную мелодию голубого кораблика.

И после всего этого такая твёрдая и бодрая концовка, помните: мальчик заглянул ей в лицо, засмеялся и убежал, а над алькииой могилой из камня - красный флаг, и сжатые губы, и совсем не убитый вид у Сергея…»

Так помнит Гайдара, так любит Гайдара Галя Дунаева. Она его и в глаза не видела раньше, только читала. А любит его, как родной, близкий человек. Потому что книги Гайдара дороги и близки всем нам. Всё его большое, горячее сердце в книгах, им написанных, вся его любовь к прекрасной советской Родине и к её людям - в них!…

Нам дорого всё, что написано Гайдаром, всё, что относится к его жизни и к его творчеству. В этом номере журнала вы прочитаете, ребята, ещё совсем не известные вам произведения Гайдара - это «Обыкновенная биография» (продолжение повести «Школа», которую все вы, конечно, читали и перечитывали) и главы из повести «Бумбараш». Правда, эти произведения Гайдара остались незаконченными, но и так они вам всё-таки очень много расскажут. Вот что, оказывается, происходило дальше с Борисом Гориковым, вот как он встретился со своим старым школьным товарищем. А прочитав главы из неоконченной повести «Бумбараш», вы познакомитесь ещё с одним гайдаровским героем, с храбрым и верным Иртышом.

Много в этих маленьких отрывках чудесных гайдаровских страниц. Хорошо, что сохранились они. С огромным интересом прочтут их ребята и ещё раз с грустью подумают: «Как много мог бы сделать Аркадий Гайдар, сколько бы ещё он написал, если бы не оборвала его жизнь злая фашистская пуля!…»

Б. Емельянов

А. Гайдар

В воронежском военном госпитале я пролежал три недели. Пулевая рана ещё не совсем зажила, но за последние дни прибывало много раненых шахтёров с линии Миллерово - Луганск - Дебальцево. Мест не хватало.

Мне выдали пару грубых новых, пахнущих свежей сосною костылей, отпускной билет и проездной литер на родину. Я надел новую гимнастёрку, брюки, шинель, полученные взамен прежних - рваных и залитых кровью, - и подошёл к позолоченному полинялому зеркалу.

В нём я увидел высокого крепкого мальчугана в серой солдатской папахе, на которой мерцала хорошая красноармейская звезда. Увидел самого себя с обветренным, похудевшим лицом и серьёзными, но всё равно весёлыми глазами.

Полтора года прошло с тех пор, как, обозлившись на Федьку, из отцовского маузера всадил я в паркетный пол школы пулю. И тогда, испугавшись, убежал я из нашего города Арзамаса.

С тех пор прошло многое. Октябрь, боевая дружина сормовских рабочих, Особый революционный отряд, фронт, плен, гибель Чубука, приём в партию, пуля под Новохопёрском и госпиталь.

Я отвернулся от странного зеркала и почувствовал, как лёгкое волнение слегка кружит мою только что поднявшуюся с госпитальной подушки голову.

Тогда я подпоясался. Сунул за пояс тот самый, давнишний маузер, из-за которого было столько беды в школьные годы, и, притоптывая белыми свежими костылями, пошёл потихоньку на вокзал.

Там спросил я у коменданта, когда идёт первый поезд на Москву.

Охрипший суровый комендант грубо ответил мне, что на Москву сегодня поезда нет, по к вечеру пройдёт на Восточный фронт санитарный порожняк, который довезёт меня до самого Арзамаса.

Из книги «Жизнь и творчество А. П. Гайдара». Издание Дома детской книги Детгиза. 1951 год.

И ещё сердитый комендант дал мне записку на продпункт, чтобы выдали мне хлеб, сахар, селёдку и махорку в двойном размере - как отпускнику-раненому.