Журнал «Пионер» - Пионер, 1951 № 03

- Нет ли у вас работы? - сказала мать. - Мы поработали бы за мешок картофеля.

- У меня ничего нет, - ответил мужчина. - И не задерживайтесь здесь. Проходите!

- Пойдёмте! - не выдержал отец. Он повернулся и быстро пошёл по дороге.

- Кушать хочу! - плакала Роза.

- Ну, сейчас, сейчас! - говорила мать. - Скоро мы придём на место.

- Эй вы! - донёсся голос хозяина фермы. - Вы здесь на ночь не останавливайтесь! Это не разрешается. Там, впереди, через три километра, есть лагерь безработных. А здесь я на ночь выпускаю собак!

Они дошли до лагеря, когда уже начиналась ночь. Собственно, это и не был лагерь. Просто возле дороги проходила широкая, защищенная от ветра лощина с маленьким ручейком посредине. Там было удобно развести костёр, и кое-кто из собравшихся уже сделал это.

Те, у кого не было пищи, садились вместе и разводили один большой огонь. А те, у которых было что поесть, располагались отдельно. Не от жадности, нет. Просто, если у человека есть намного бобов, то ведь надо накормить своих детей. Голодных на дороге тысячи.

Отец, мать и Томми опустились на землю, невдалеке, от большого общего костра. В первый момент ни у кого не было сил что-нибудь сделать. Томми всё время думал о картофеле. Его начало тошнить от голода, и он с трудом сдерживал слёзы. Отец сидел, опустив голову.

- Кушать!… - вновь протянула Роза.

- Да уймись ты! - воскликнула мать, одёргивая на ней платье. - Ты попробовал бы выменять на еду что-нибудь из своих инструментов. Всё равно без дела носишь! - сказала она отцу.

Томми с удивлением посмотрел на мать. В первый раз она так говорила с отцом. Инструменты - это было единственное, что у них осталось. Томми ожидал, что отец вспылит, но он опустил голову ещё ниже и тихо сказал:

- Ничего не сделаешь…

Он медленно развязал мешок и стал рыться там. Потом вынул разводной гаечный ключ и повертел его в руках.

Наконец он встал и, сгорбившись, пошёл к большому костру. Мать и дети молча смотрели ему вслед.

Отец долго не возвращался. Он стоял у костра, освещенный снизу красными отблесками. Люди возле костра шумели. Наконец, отец пошёл обратно.

Было уже темно, но мать и дети видели, что в руках у него тот же гаечный ключ. Томми почувствовал, как тёплый комок подступает к горлу. Мальчик отвернулся, стараясь не выдать своих слёз.

Отец подошёл.

- Там хорошие люди, - сказал он. И мать вдруг увидела, что лицо у него радостное и смущённое. - Приглашают нас к костру. У них есть картофель.

- Что ты говоришь?! - сказала мать. - Бывают же такие люди!

Томми показалось, что в голосе у неё прозвучало что-то похожее на слёзы. Она встала и взяла Розу на руки:

- Томми, заправь рубашку!

Возле костра распоряжался маленького роста черноволосый мужчина с мелкими чертами недвижного, улыбающегося липа. Он шумно приветствовал мать:

- Садитесь, садитесь, места всем хватит! Картофеля - тоже. Эй, длинноногий, подбери свои ходули!

- Ничего, ничего, - говорила мать. - Мы как-нибудь устроимся!

Люди вокруг костра, их было человек десять, потеснились и дали место вновь прибывшим.

- Берите картофель из этой кучи. У вас есть котелок? Вешайте его на палку!

Мать наполнила котелок.

- Не стесняйтесь, - говорил черноволосый. - Нам этот картофель ничего не стоил. Мы его «одолжили» на соседней ферме.

При слове «одолжили» люди вокруг костра засмеялись, и Томми понял, что они просто сами взяли картофель.

Один котелок поспевал за другим, и черноволосый раздавал горячие крупные картофелины сначала детям, потом взрослым. На газету он насылал соли, и все макали в соль картошку.

Томми думал, что ему никогда не наесться. Он давился, обжигался и всё брал я брал у черноволосого картофель. Отец ел медленно, с достоинством. Мать сначала накормила Розу, а потом сама съела несколько штук.

Картофель кончился. Мужчины закурили, делясь между собою табаком.

- Пойдём вымоем котелки, - сказала мать. Томми поднялся, они собрали котелки и пошли

в темноту, к ручейку.

- Надо бы сходить ещё за картофелем на утро, - сказал кто-то у костра.

- Сейчас ничего не выйдет, - ответил черноволосый. - Его уже собрали в кучи. Этот мы набрали раньше, ещё на поле. А теперь там, наверно, охрана.

Когда Томми с матерью вернулись к костру, люди лежали, глядя на огонь. В зубах у мужчин поблескивали самодельные папиросы. Роза уже спала, свернувшись клубком на разостланном отцом одеяле.

- Да… найдёшь ты там работу! - говорил черноволосый, продолжая разговор. - Это только говорят, что в Калифорнии есть работа. А на

самом деде там не лучше, чем здесь. Тысячи людей ходят по дорогам!

- Что же делать? - сказал отец. - Человеку надо на что-нибудь надеяться.

- Может быть, безработица скоро кончится? - выразил надежду кто-то.

- Да, кончится!… - мрачно проговорил черноволосый. - Безработица, которая началась в 1929 году, тянулась шесть лет. И эта будет не меньше. Мне тогда отец всё говорил: «Вот-вот кончится». Говорил, говорил, да так и умер от голода. А я вот вырос таким маленьким. Томми подумал о себе: неужели и он будет таким маленьким? Нет, этого не может быть!

Но сегодня он целый день не ел и, наверное, совсем не рос. И завтра нечего будет есть.

- Так что же делать? - сказал отец.

- Что делать? - ответил взволнованный голос. - Отобрать у них все фабрики и заводы! Тогда безработица кончится.

- Так только коммунисты делают, - произнёс черноволосый.

- Никогда не видел ни одного коммуниста, - ответил тот же голос. - Хотелось бы посмотреть, Наверное, хорошие ребята.

- Они уничтожают всё, - твердил черноволосый. - Они не признают семьи…

- Да, - неожиданно вступил в разговор мужчина в истрёпанном комбинезоне, с чистым исхудавшим лицом и высоким лбом, - коммунисты уничтожают всё - так пишут газеты. Я тоже коммунист. И мой друг - коммунист. - Он показал на лежащего рядом добродушного худощавого негра в старой солдатской форме и с ленточкой «За храбрость».

- Нет, ты в самом деле коммунист?! - недоверчиво спросил черноволосый.

- Конечно, в самом деле. Вот у меня и бомба в кармане.

Вокруг костра прошёл смешок.

- В газетах такие ужасы пишут про Россию и про коммунистов, что не знаешь, чему и верить, - сказал отец.

- А вот чему верить, - снова заговорил тот, кто назвал себя коммунистом. - И разговаривал с одним парнем, который читает нашу, рабочую газету. Он мне рассказывал, что в России сейчас идёт большое строительство. Там людей просто нарасхват берут. На одной Волге сооружают две таких электростанции, каких нет во всём мире. Их дети даже и не знают, что означает слово «безработица».