Книга без названия

- Идите. Только, Асламбек, ты Анну не обижай потом в женах.

- Да Вы что, Степан Лукъяныч! - Обиделся тот.

- Не, не. Не то ты подумал. По жизни ты ее не обидишь - не таковский. А вот, ненароком, разлюбишь - она этого не вынесет.

Асламбек чуть побледнел, помолчал с минуту и тихо промолвил:

- Между нашими душами до конца будет так, как сегодня. Но я понимаю Ваше беспокойство.

Степан Лукъяныч вышел проводить гостей. Анну усадили в линейку, там сидела девушка-ингушка, которая радушно обняла невесту.

- Хорошая ты, Анна! Я - Совдат, буду твоя дружка.

- Ты тоже, Совдат, красивая! - Вернула комплимент Анна.

Сбоку к линейке была пристегнута верховая лошадь под седлом. Асламбек подвел эту лошадь к Сашке.

- Садись, казак.

- А чья это лошадь?

- Твоя.

- Моя?

- Мой подарок брату невесты. Поехали.

- Ух, ты! - Саша взлетел в седло. - Вот она как, батя, родня кунацкая-то!

- Ну-ну! Порадуйся пока.

Линейка и Саша с одним ингушом поехали в одну сторону, а Асламбек с двумя соплеменниками совсем в другую - такой маневр на всякий случай.

- Конь хороший, а вот это, - он показал на свои гражданские одежды, - не к коню, не идет.

- Будет все, - повернулся с улыбкой спутник, - и чокхи будет, как синее небо, и рубашка и кинжал. Тогда посмотришь какой ты красивый! Ты -Сашка?

- Да.

- Я Албаст, очень родной: Асламбека матери сестры сын. - Он протянул руку, Саша ответил жарким рукопожатием. - Теперь ты тоже наш родной. Очень родной.

Когда подъезжали к Тереку, еще светило солнце, и горы сияли во всей своей красоте. Анна родилась во Владикавказе, но Терек воочию видела первый раз.

Терек воет, дик и злобен

Меж утесистых грамад…

Она была очарована.

Спутники долго совещались у переправы, кричали во все горло, чтобы слова их доходили до ушей друг друга сквозь этот невероятный хаотический шум. Потом линейка направилась наискось против течения.

Албаст и Саша ехали с правой стороны рядом, чтобы на всякий непредвиденный случай прийти на выручку девушкам на линейке. Все обошлось благополучно, но девушек немного подмочило волной шаловливой реки.

Проехали еще с версту, тут начинались ингушские горы. Дальше - тропа. Линейка остановилась. Возница попрощался и повернулся назад, оказывается был городской, его наняли.

Тут из леска выехали Асламбек и его товарищи с запасным конем. Коня у них взял Албаст. Похлопал по бокам, натянул подпругу, но задумался.

- Седло жесткое, мужское. Она намучается, пока мы доедем до своих башен.

Албаст снял черкеску, под ним еще был теплый бешмет. Сложив аккуратно, он накрыл седло этим бешметом и завязал ремешком с двух сторон, чтобы не сползся.

- Теперь чуть лучше. Анна, давай сюда.

- Это конь для меня?

- Тебе, тебе. - Албаст аккуратно подхватил девушку и плавно опустил в седле.

Теперь она поняла, почему Асламбек попросил ее одеть самое свободное, широкое платье. Подружка-ингушка взобралась на круп коня Асламбека.

Ночь наступила мгновенно, а с нею и мрак. Дважды сходили с коней. Сашу и Анну вели за руки мимо каких-то опасных мест. Далеко за полночь они увидели внизу в долине у странных строений яркий огонь. Там сновали тени. Заслышав топот их коней, раздались радостные крики женщин и детей.

- Боага! Боага! *

- Эй, невеста! Вставай! Хватит спать, солнце высоко поднялось, гости первые приехали.

Анна открыла глаза, но не сразу сообразила, где находится. Она с удивлением посмотрела на каменные стены башни, на полочки с гончарной и медной посудой, вычищенной до блеска, на узенькие оконца-бойницы - на весь этот невиданный доселе интерьер древнего горского жилья.

Совдат захохотала и обняла Анну:

- Ты боишься? Не бойся. Это башня Асламбека, твоего жениха. Любишь.

- Я бы его съела! - Шепнула невеста своей дружке на ушко.

- Вай! Ты - голодная волчица? Эшшахь!

- Это что? - Спросила Анна, показывая пальцем на кудал, ковш и большую круглую медную ванну.

- Купаться! Невеста перед свадьбой должна купаться. - Совдат стащила с Анны одеяло, - время кончилось: все спрашивают невесту.

Через час освеженная и наряженная в национальный костюм, невеста рассматривала себя в зеркале. Она обомлела от восхищения собой.

- Вот что делает одежда с человеком!

- Ты очень красивая. А теперь пять раз…

Они стали спускаться с верхнего этажа вниз по деревянной лестнице. Там собрались все родственницы. Женщины окружили Анну, и все остались весьма довольны, кроме тайных завистниц, которые заметили, что все же «не своя». Их замечания одобрения не имели. Пришла бабушка Асламбека Баги, согнутая годами в три погибели, опираясь на клюку - ей давно уже за сто.

Старушка внимательно рассмотрела невесту, хотя не могла поднять голову выше пояса Анны.

- Оввай! Откуда он такую выискал? А я-то рассердиться хотела. Не могу. Ладно. Хотя в стране галгаев немало красавиц. Она благородна - вижу по глазам - в них нет зудал и лоал. *- Старушка резко повернулась к толпе женщин, - вы наши самые близкие родственницы. Унесите от нашей свадьбы к вашим очагам на кончиках своих языков мед, а не яд. Я хочу ее поцеловать.

- Анна, это мать отца Асламбека. Она хочет тебя поцеловать и хорошее слово сказать. - Передала неотлучная Совдат слова бабушки Баги.

Невеста низко склонилась перед старушкой.

- Да не порвется вовеки узел любви, завязанный между твоим и сердцем Асламбека! - Старушка приложилась к щеке невесты.

Совдат торопливо перевела благословение бабушки, кое-как связывая такие нежные слова.

У Анны брызнули слезы.

- Вай! Вай! - Вскричала бабушка и попыталась сухой рукой утереть эти слезы. - У нее чистое сердце!

Это был вердикт.

В дверь постучались.

- Женщины, разрешите нам войти.

- Старик Саадал, - зашептали женщины, - вы можете войти.

Дверь раскрылась, и через порог башни переступил старик с длинной седой бородой, а за ним еще двое: Арскхи и Саша. Анна на миг обомлела, увидев брата. На нем ладно сидела темно-синяя черкеска с газырями, ремень с бляхами и кинжал. На ногах - мягкие сапоги, на голове - черная барашковая шапка.

А Саша и не сразу узнал Анну.

- Все доброе - этому жилью и тем, кто здесь! - сказал Саадал.

- Да не лишит и тебя Господь своей милости! - ответила за всех бабушка Баги.

- Меня попросили быть свидетелем со стороны невесты. Я задам ей три вопроса, пусть она ответит прямо и честно, чтобы не быть мне ответчиком перед судом Господним.

Арскхи на довольно хорошем русском языке стал объяснять девушке суть дела:

- Анна, этого старика зовут Саадал. Он прославился в горах неподкупной честностью. Поэтому его выбрали в свидетели с твоей стороны. Он вроде посаженного отца на русской свадьбе, но с большими правами. Вот тут и твой брат Саша. Он тебе задает три вопроса, отвечай правду.