Адам Уильямс - Дворец райских наслаждений

— Фань- цзецзе, — произнес сторож. — Что ты здесь делаешь в столь поздний час?

— Матушка Лю послала меня кое-что тебе передать, — ответила девушка. — К нам сегодня придут гости. Тайно. Где-то после полуночи.

— Опять так поздно? — устало вздохнул мужчина. — И что мне делать? Уйти, как в прошлый раз?

Девушка надеялась на этот вопрос и не преминула воспользоваться подвернувшейся возможностью спровадить сторожа.

— Именно так, — сказала Фань Имэй. — Можешь пойти домой пораньше. А я постою у ворот и впущу гостей.

— Ох уж эти тайны, — пробормотал мужчина. — Судя по тому, что творится в последнее время, наш «Дворец» стал обителью Братства. И к чему это все? Всего-то два… нет, погоди, три дня назад к нам уже кто-то являлся ночью. Но в тот раз гостей встречала сама Матушка Лю. И она же меня отпустила, — сторож подозрительно нахмурил брови. — Слушай, а почему она сама не спустилась? Зачем отправила тебя? Она что, не могла послать сына?

— Лао Чэнь, я не знаю. Они с сыном заперлись в комнате и обсуждают что-то важное с этим разбойником — Железным Ваном. Я сама толком ничего не поняла, но Матушка Лю велела мне показать тебе вот это, — девушка сняла с пояса нефритовые четки, позаимствованные из комнаты Матушки Лю. Фань Имэй предполагала, что ей придется как-то доказать правдивость своих слов.

— Ладно, знаю я эти четки, знаю. Говоришь, о чем-то толкует с Железным Ваном? Видать, дело серьезное. А что там у них случилось — я даже знать не желаю. Ладно, я пойду, вот только вещи соберу. Даже представить не могу, что бы мне сказала жена, если б я ее разбудил среди ночи второй раз за неделю.

Ворча, сторож удалился, а она присела на застеленный соломой лежак. Потянулись часы.

Постепенно девушку охватила тревога. Она начала опасаться, что Ma На Сы обманулся в своих ожиданиях и майор Линь не придет. Фань Имэй даже представить не могла, что им тогда делать.

Когда Аиртон вышел из комнаты, Генри мерил шагами коридор.

— Половина третьего, — холодно сказал доктор.

— Неужели? — в тон ему ответил Генри.

— Думаю, майор Линь не придет, — промолвил Аиртон.

Генри все так же ходил взад-вперед по коридору.

— И что же нам теперь делать? Какой у вас план? — не отставал доктор.

— Ждем до трех, — вздохнул Меннерс.

— А потом?

— А потом, если Линь не придет, будем выбираться отсюда сами.

— Понятно. Просто возьмем и уйдем. С детьми, с женщинами, одна из которых, между прочим по вашей вине, едва может ходить. Допустим, нам удастся прокрасться мимо Железного Вана и его разбойников. И что дальше? Как мы проберемся мимо стражи у городских ворот?

— Пойдем переулками в домик Милуордов. Сейчас там, должно быть, уже никого нет. Спрячемся там, а потом как-нибудь перешлем весточку в ямэн. Может быть, пошлем Фань Имэй. Извините, доктор, но это самый лучший план, который мне удалось придумать.

— Блестяще, — молвил Аиртон.

— Вы предпочитаете остаться здесь?

— Я великолепно понимаю, что это тоже не выход, опять же благодаря вам и вашей сделке с мандарином. Или же мне следует говорить «моей сделке с мандарином»? Насколько я могу судить, все пошло совсем не так, как вы предполагали.

— Благими намерениями… — пробормотал Генри.

— Точно. Вымощена дорога в ад. Вы мне омерзительны, Меннерс. Как вы могли столь подлым образом манипулировать нами?

— Хотелось бы напомнить, что мы все еще живы, — тихо произнес Генри. — Не падайте духом, доктор.

Аиртон резко развернулся и скрылся в своей комнате. Громко, так чтобы услышал Генри, он обратился к супруге:

— Нелли, дорогая, собери вещи. У мистера Меннерса есть план.

Генри снова принялся ходить по коридору.

Когда в ворота постучали, девушка уже собиралась уходить. Дрожащими руками она приподняла створку глазка и в свете фонарей увидела лошадей и поблескивавшие кожаные ремни. Фань Имэй облегченно вздохнула. Сердце учащенно забилось.

Как и предполагалось, майор Линь взял с собой несколько солдат, однако кроме них майора сопровождал еще и седовласый старец, которого Фань Имэй тотчас же узнала. Его боялись все девушки, их было не обмануть ни веселым улыбающимся глазам старика, ни его обманчиво благообразным видом. Они знали о его извращенных вкусах. У ворот стоял казначей, которого Фань Имэй не раз видела во «Дворце райских наслаждений». «А ведь он тоже, — подумала девушка, чувствуя, как екнуло сердце, — старинный друг Матушки Лю». Фань Имэй принялась лихорадочно думать, что теперь сказать пришедшим. Она не могла от них скрыть, что Матушка Лю лежит привязанная к кровати на верхнем этаже, однако можно сказать, что иноземцы, опасаясь, что она их выдаст, повели себя глупо, и связали ее в силу чрезмерной осторожности. Такой рассказ казался вполне правдоподобным. Фань Имэй хорошо понимала: если казначей пронюхает, что на самом деле произошло, последствия будут фатальными. Особенно если он узнает о гибели Жэнь Жэня. Тогда казначей может просто отказаться выполнять распоряжения мандарина, вне зависимости от их содержания.

Поначалу, когда майор Линь и казначей увидели, что у ворот их встречает вовсе не Матушка Лю, они отнеслись к девушке очень подозрительно, тщательно ее расспросили, но в итоге все-таки поверили ее словам. Рассказ об унижении Матушки Лю очень развеселил казначея Цзиня.

— Связана? И кляп во рту? — злобно рассмеялся он. — Да еще и к кровати привязана? Жду не дождусь увидеть эту картину.

Она повела казначея, майора Линя и двоих из солдат по тропинке, бежавшей через погрузившиеся в тишину дворы. Чтобы не поднимать лишнего шума, все пришедшие, даже солдаты, были одеты в туфли из хлопка. Стали подниматься по лестнице, под ногами заскрипели ступеньки. Майор Линь держал наготове саблю, солдаты — штыки, чтобы быстро и без лишнего шума расправиться с любым из разбойников Железного Вана, который окажется настолько невезучим, что натолкнется на них в темноте. Со всей осторожностью они прокрались по освещенному коридору. В комнатах стояла тишина, которую время от времени прерывал рокочущий храп. Фань Имэй приподняла картину, скрывавшую лестницу, ведущую в личные покои Матушки Лю, и они устремились наверх.

Обнаружилось, что иноземцы уже выстроились в коридоре, собравшись уходить. Нелли и Мэри поддерживали поникшую Элен, которая, казалось, была погружена в полудрему. Доктор как раз поднимал с пола медицинский саквояж и маленький чемоданчик, а Генри снимал со стены висевший на крюке фонарь.

— Слава Богу! Слава Богу! — воскликнул доктор, увидев Фань Имэй, за которой следовал казначей Цзинь и солдат. Остальные все еще поднимались по лестнице. — Пришли! Все-таки пришли! Мы спасены!