Виталий Раул - Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II

Наследник-цесаревич Александр Александрович вернулся из Гапсаля 13 августа 1880 года и был сразу же представлен новой супруге императора светлейшей княгине Юрьевской. В это время в Петербурге находилась дочь Александра II герцогиня Эдинбургская, великая княгиня Мария Александровна, которая тоже прошла нелегкую для нее процедуру знакомства с Юрьевской. Судя по всему, первые контакты детей от первого брака императора с возникшей вдруг новой супругой отца были достаточно корректными и не сопровождались выяснением отношений. Все началось несколько позже, когда император отбыл на отдых в Ливадию.

Июль-август 1880 года были насыщены внутриполитическими подвижками, связанными с перестановками в правительстве. Главными событиями стали ликвидация Третьего отделения С.Е.И.В. канцелярии как государственной спецслужбы и создание в Министерстве внутренних дел полноценного департамента государственной полиции с функциями как обычной полиции, так и политической. Корпус жандармов сохранил структуру, со своим Штабом и губернскими жандармскими управлениями (ГЖУ). Ключевым моментом всей реорганизации, проводившейся по инициативе Лорис-Меликова, стала одновременная с Третьим отделением ликвидация Верховной распорядительной комиссии. Сам Лорис-Меликов был назначен министром внутренних дел и шефом жандармов. Прежний министр Л.С. Маков стал министром почт и телеграфов. Полномочия и властные возможности нового министра внутренних дел стали еще более масштабными, а контроль за деятельностью розыскных и следственных подразделений – полным.

Креатура наследника-цесаревича – генерал П.А. Черевин, хотя и сохранил свое положение Товарища министра, но его оперативные возможности значительно сузились. Все организационные изменения проводились столь быстро и практически без обсуждений, что вызывали изумление бывалых сановников. Граф Валуев в своем дневнике не мог скрыть свою растерянность происходящим:

«3 августа. – Был третьего дня в Царском Селе. Аудиенция у Государя втроем: гр. Лорис-Меликов, Маков и я. С четверть часа. Его величество начал с того, что мы уже знаем, в чем дело, и кончил поручением дело оформить, озаботясь деталями».

Далее записи от 8 и 9 августа:

«…Переход министерства внутренних дел из одних рук в другие до сих пор никогда не совершался при такой массе недоговорок»; «В публике также радуются кончине III-го отделения. Газеты поют хвалебные гимны графу Лорис-Меликову».

Создавалось впечатление, что работает негласный штаб, где принимаются уже обговоренные решения, и сановникам остается только их оформлять. Так оно и было: император хотел побыстрее покончить с переходным, после своего второго брака, периодом и начал формирование нового большинства в правительстве. Делал он это руками министра внутренних дел Лорис-Меликова, который, в свою очередь, установил короткие отношения с княгиней Юрьевской, советуясь с ней по основным кадровым перемещениям. Другим заметным лицом в разработке важнейших решений был брат императора великий князь Константин Николаевич, председатель Госсовета. Он полностью разделял право императора на брак с княжной Долгорукой и участвовал в формировании нового кабинета министров. Понятно, что такой альянс высших руководителей тоже был очевиден для всех. Определенность наступила в Ливадии, куда отправился в конце августа Александр II с новой семьей и многочисленной свитой. Княгиня Юрьевская впервые за время отношений с императором проследовала в Ливадию не окольными путями, а в отдельном вагоне царского поезда. Военный министр Д.А. Милютин, сопровождавший императора, так вспоминал эту поездку:

«В прошлое воскресенье вечером (17 августа) выехал я в царском поезде из Петербурга. В Колпино сел на поезд Государь и с ним новое тайное семейство его. Узнав об этом, мы все, сопровождавшие Его Величество, были крайне удивлены и несколько смущены, опасаясь быть поставленными в неловкое положение. Однако ж обошлось без особенных неудобств, кроме того только, что рассадили нас по вагонам несколько иначе, чем в прежние поездки, так что в столовую поезда мы не могли проходить чрез царский вагон, а должны были каждый раз ловить мгновенные остановки на станциях. Только граф Адлерберг, граф Лорис-Меликов и Рылеев, посвященные уже в тайну брака, были помещены особо, со стороны женского вагона и столовой. Новая супруга царя, княгиня Юрьевская, с двумя детьми, ни разу не выходила из своего вагона, и во все продолжение пути мы не видели ее ни разу».

Министр двора Адлерберг формально объявил свите о браке Государя уже в Ливадии. В деловом графике императора в Ливадии ничего не изменилось: доклады министров и совещания проходили в том же порядке, что и в Петербурге. Вот только с министром внутренних дел Лорис-Меликовым император проводил больше времени, чем с остальными. Александр II был удовлетворен энергичными мерами Лорис-Меликова по реорганизации политической полиции и решил, что проведенная им реформа стоит государственной награды. Через неделю после приезда в Ливадию он подписал рескрипт о награждении Лорис-Меликова орденом святого апостола Андрея Первозванного. Высший орден империи Лорис-Меликов получил прежде всего за точное исполнение тяжелейшего поручения царя, касавшегося деятельности государственной спецслужбы, утратившей свое главное предназначение. Применяя по возможности округлые выражения, император так обозначил повод для высокой награды:

«Настойчиво и разумно следуя в течение шести месяцев указанным мною путем, к умиротворению и спокойствию общества, взволнованному дерзостью злоумышленников, вы достигли таких успешных результатов, что оказалось возможным если не вовсе отменить, то значительно смягчить действие принятых временно чрезвычайных мер, и ныне Россия может вновь спокойно вступить на путь мирного развития».

В целом рескрипт царя от 30 августа 1880 года о награждении графа Лорис-Меликова – ценное свидетельство полного понимания императором природы покушений на его жизнь, включая взрыв в Зимнем дворце. Дерзость злоумышленников Александр II объяснял не только деградацией спецслужб, но и наличием серьезной поддержки их деятельности, как финансовой, так и оперативной. В Ливадии император убедился, что в лице Лорис-Меликова он обрел помощника, которому можно доверять. Лорис-Меликов был посвящен не только в ближайшие планы императора, но и в самые скрытые подробности первого брака императора и допущенный при этом мезальянс. Принимая во внимание желание царя покончить с половинчатым положением его новой супруги, Лорис-Меликов высказал Александру II мысль о том, что коронация княгини Юрьевской должна сопровождаться либерализацией самодержавного режима, для того чтобы появление русской по происхождению императрицы связывалось в народе с обретением большей общественной свободы. Такая мысль вполне укладывалась в планы самого императора, собиравшегося к 25-летнему юбилею своего правления ввести в законодательную структуру (Госсовет) элементы народного представительства.