Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

И вот, 3 августа 1791-го (за год с лишним до начала судебного процесса и, кстати, за три с половиной недели до того, как затонула «Пандора») под командованием Блая из гавани Портсмута вышли два судна — новенький, 420-тонный 26-пушечный фрегат «Провиденс» (экипаж 134 человека) и 110-тонный 12-пушечный бриг «Ассистант» (27 человек).

На сей раз экспедиция пройдет успешно. Согласно щадящим приказам Адмиралтейства, маршрут плавания пролегает с запада на восток — не через смертельно опасный Мыс Горн. Оба корабля, совершив по пути короткие стоянки на Тенерифе, Сантьяго (одном из Островов Зеленого Мыса, ныне — Кабо-Верде), Мысе Доброй Надежды и Ван-Дименовой Земле, 10 апреля 1792 года благополучно прибудут в Бухту Матаваи.

На Таити Блая с распростертыми объятиями принимает его старый знакомый, вождь Матэ (он же бывший Ту или Таина); он в очередной раз поменял имя, и теперь представился как Помаре. Под этим прозвищем (в переводе с языка маохи — «Кашляющий»), он и войдет в историю Полинезии.

На острове англичане с удивлением обнаруживают своих соотечественников — моряков-китобоев с потерпевшей крушение шхуны «Матильда». Так в наше повествование входит рассказ о еще двух отчаянных плаваниях людей через океан…

…24 февраля 1792 года во время шторма китобойная шхуна «Матильда» (капитан Мэттью Уэзерхэд) потерпела крушение у атолла Муруроа в архипелаге Туамоту (того самого Муруроа, где в XX веке Франция будет проводить свои ядерные испытания). Все 29 членов экипажа выжили и на четырех шлюпках отправились на Таити.

За 10 суток спасшиеся на своих хрупких суденышках преодолели около 650 морских миль (примерно 1200 км) по открытой воде и благополучно, в полном составе, прибыли на остров. Это, позвольте напомнить, пятое (!!!) подобное приключение, так или иначе связанное с Сагой о «Баунти». Но и это еще не все. Спустя три недели после высадки шлюпок с «Матильды», 25 марта 1792-го, у берегов Таити бросает якорь британская шхуна «Дженни». Через шесть дней на ее борту пятеро из экипажа потерпевшего крушение китобойца (включая капитана Уэзерхэда) покидают остров. В тот же самый день, 31 марта (всего за десять дней до прибытия экспедиции Блая), еще трое моряков «Матильды», по неустановленным причинам не взятых на «Дженни», решаются выйти в открытое море на одном из вельботов. Они собираются самостоятельно добраться до Порт-Джексона (а это, ни много ни мало, в 3300 морских милях — более, чем в шести тысячах километров — к юго-западу от Таити).

Если бы шлюпка с отчаянными и отважными китобоями с «Матильды» достигла цели, то их путешествие, наряду с подвигами Уильяма Блая, Мэри Брайант и Уильяма Оливера, по праву вошло бы в легенду. Однако, увы. Вельбот пропал без вести, и сегодня мы никогда не узнаем, где, когда и при каких обстоятельствах он погиб…

…Экипажи «Провиденс» и «Ассистант» проведут на Таити три месяца. За это время положенный план по сбору уру будет перевыполнен, а Блай узнает некоторые подробности жизни на острове своих бывших подопечных с «Баунти». Ему покажут сохранившиеся ухоженные палисадники у домов Стюарта и Хейвуда, расположенных на живописном холме над Бухтой Матаваи; его познакомят с таитянской женой Макинтоша, по имени Мэри, и с ее полуторагодовалой дочерью Элизабет. «…Симпатичная маленькая девочка…» — отметит Блай в своем дневнике.

19 июля 1792 года «Провиденс» и «Ассистант» покидают Таити с грузом из 2126 саженцев хлебного дерева (в два раза больше, чем в 1789-м вывезла «Баунти») и пятнадцатью моряками с «Матильды». Шестеро остальных потерпевших крушение предпочитают остаться на острове [82].

…23 января 1793 года (уже через четыре месяца после окончания суда) экспедиция доставит 544 ростка на карибский остров Сент-Винсент и, спустя неделю, 620 ростков на Ямайку. В результате растение прекрасно приживется в тропическом вест-индском климате, но местные рабы даже под угрозой смерти не захотят употреблять в пищу его плоды.

7 августа 1793-го, ровно через 2 года и 4 дня после отплытия (и спустя почти год после трибунала над мятежниками с «Баунти»), «Провиденс» и «Ассистант» вернутся в Англию. Командир экспедиции капитан Уильям Блай получит все полагающиеся награды и привилегии (в частности, премию в тысячу гиней), но, несмотря на славу, к нему, еще недавно почти национальному герою, вскоре намертво прицепится ироническое прозвище «Блай Хлебный Фрукт»…

Так, почти анекдотически, завершится одна из самых необычных продовольственных авантюр Британской Империи конца XVIII века — история трансплантации хлебного дерева с Таити на Карибы…

Но все это будет потом. А тогда, в те самые сентябрьские дни 1792 года, когда в Портсмуте шел суд над мятежниками с «Баунти», «Провиденс» и «Ассистант» с грузом уру преодолевают Торресов пролив.

…В течение первых трех дней заседаний по очереди под присягой были опрошены все 9 вызванных свидетелей. Каждый из привлеченных членов экипажа «Баунти» рассказал всё, что мог припомнить о событиях 28 апреля 1789 года, после чего каждого подвергли перекрестному допросу. Спрашивать разрешалось и подсудимым. И для членов суда картина начала постепенно проясняться.

12 сентября бывший штурман «Баунти», сорокалетний Джон Фрайер, представший перед Лордами Адмиралтейства первым, дал однозначные показания о том, что лично видел семерых из экипажа с оружием в руках. Помимо отсутствующих Кристиана, Чёрчилла, Самнера, Куинтала и Мартина свидетель назвал подсудимых Бёркетта и Миллуорда. Кроме этого, Фрайер видел, что юнга Эллисон, выполняя приказ предводителя мятежников, перед расставанием с баркасом поднялся на ванты и распустил марсель.

Насчет Питера Хейвуда свидетель сказал, что вообще не видел юного гардемарина в тот день на палубе.

Что касается Моррисона, то штурман вспомнил о том, что обмолвился с ним парой слов, когда тот готовил баркас к спуску на воду. Фрайер шепотом призвал помощника быть готовым к отпору мятежникам, на что Моррисон ответил: «Спускайтесь вниз в вашу каюту, уже слишком поздно».

Смысл этой реплики можно было истолковать двояко, и во время перекрестного допроса суд спросил Фрайера: «Говорил ли он с вами угрожающим тоном или обращался к вам с советом?». Свидетель ответил однозначно: «Обращался с советом», и это слегка развеяло тучу, начавшуюся было сгущаться над подсудимым помощником боцмана.

Во второй половине того же дня 12 сентября бывший боцман «Баунти» Уильям Коул в целом подтвердил показания Фрайера, а также добавил, что видел с оружием в руках еще 11 человек — Брауна, Александра Смита, Маккоя, Миллза, Томпсона, Хиллбранта, Скиннера и Янга. Плюс — сидящих на скамье подсудимых Бёркетта, Миллуорда и Маспрэтта. О поведении Хейвуда и Моррисона в день мятежа Коул отозвался весьма благосклонно, посчитав их непричастными. Перекрестный допрос боцмана продолжился и на следующий день.